25 декабря 2006 года уголовное дело принято к производству следователем Следственного отдела при ОВД Ворошиловского района
г. Волгограда. На момент обращения Д. к Уполномоченному следствие велось уже длительное время (более двух лет) и не было окончено. Из приложенных документов следовало, что 05 января 2007 года уголовное дело приостановили в связи временным тяжелым заболеванием обвиняемого, препятствующим его участию в следственных действиях. Но 28 июля 2007 года соответствующее решение отменили, производство по делу возобновили. В дальнейшем производство вновь приостанавливали, а 25 ноября 2008 года его опять возобновили.
В соответствии со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 1950 года каждый при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Право Д. на справедливое судебное разбирательство нарушалось вследствие длительности предварительного расследования. Уполномоченный обратился к прокурору Ворошиловского района г. Волгограда и начальнику Главного следственного управления при ГУВД Волгоградской области с предложением принять меры по обеспечению прав Д. и предотвращению волокиты. Из ответов следовало, что по результатам рассмотрения обращения 15 мая 2009 года отменили еще одно постановление о приостановлении предварительного следствия.
Следовательно, Д. выступает в качестве обвиняемой с 2003 года, и в течение 6 лет ее дело так и не было рассмотрено судом по существу. Положительным можно оценить только то, что в 2009 году она находилась не под стражей.
Аналогичная ситуация произошла и с гражданкой С. (вх.1055 от 04.06.2009г.), которая сообщила следующее. 09 ноября 2004 года Даниловский районный суд на стадии предварительного слушания возвратил уголовное дело прокурору Даниловского района для устранения недостатков. В дальнейшем это уголовное дело вновь оказалось в производстве следователя Даниловского РОВД. Вплоть до обращения к Уполномоченному производство по делу не было окончено или прекращено. Каких-либо следственных действий, по имеющейся у заявительницы информации, не проводилось. В 2006 году производство по делу незаконно приостанавливалось, но соответствующее постановление следователя отменили. По мнению заявительницы, имела место волокита при расследовании возбужденного в отношении нее уголовного дела, что она расценивала как нарушение ее прав.
Уполномоченный обратился к прокурору Даниловского района Волгоградской области в октябре 2009 года, но до настоящего времени ответ нами так и не получен.
В 38 письменных заявлениях, поступивших в адрес Уполномоченного по правам человека в Волгоградской области, сообщалось о применении сотрудниками милиции незаконных методов физического или психического воздействия на обвиняемых и подозреваемых с целью получения от них признательных показаний. Гораздо больше поступало устных обращений родственников обвиняемых о подобных нарушениях с просьбой разъяснить возможные способы защиты в этих случаях. Все подобные обращения были предметом пристального внимания Уполномоченного. Обратившимся устно гражданам разъяснялись соответствующие положения уголовно-процессуального законодательства. Письменные заявления направлялись для проверки в органы прокуратуры, следственные органы при прокуратуре Российской Федерации, а также в Главное управление внутренних дел по Волгоградской области.
Необходимо отметить, что этот вопрос является весьма сложным. Возможность доказать применение незаконных методов воздействия, если таковые имели место в действительности, зачастую отсутствует. В этих случаях, по моему мнению, большую роль должны играть меры по профилактике подобных нарушений. Именно им должны уделять первоочередное внимание органы прокуратуры, а также руководство органов внутренних дел. Только в случае надлежаще организованных профилактических мер, проводимых с привлечением реально действующих правозащитных организаций, можно быть уверенным в должной защите обвиняемых от пыток во время следствия.
Несколько заявлений поступило от обвиняемых, в которых они высказывали свое несогласие с тем, что до признания судом их виновными в совершении преступления информация об их задержании, привлечении их к участию в деле как виновных лиц распространяется посредством телевидения, радио и периодических печатных изданий. При этом передается информация, позволяющая идентифицировать их личность (видео- или фотоматериалы с их изображением, указанием идентифицирующих его данных, например, фамилия, имя и отчество).
Представляется, что подобные случаи не должны иметь место.
В настоящее время статья 41 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» не допускает разглашения редакцией информации, указывающей на личность несовершеннолетнего, привлекаемого к уголовной ответственности. Представляется, что аналогичную норму надо ввести в отношении всех граждан, независимо от возраста, вина которых не была установлена приговором суда. При этом необходимо установить запрет на разглашение данных о личности обвиняемого или подозреваемого и для правоохранительных органов.
Данное предложение вызвано желанием исключить негативную реакцию общества к обвиняемому, возникающую только в связи с подозрениями правоохранительных структур, которые могут не подтвердиться в суде.
Также поступают, но в гораздо меньшем объеме, обращения о нарушениях прав граждан правоохранительными органами, не связанные с осуществлением уголовного преследования. Из них хотелось бы отметить заявление гражданки Ко., выступавшей от имени жителей сельского поселения Раздольное Николаевского муниципального района (вх.1179 от 13.10.2009г.), по поводу направления тел всех умерших граждан, независимо от обстоятельств смерти, на патолого-анатомическое вскрытие. В результате их родственники были вынуждены везти всех умерших в районный центр, находящийся на расстоянии 70 километров, на собственном транспорте, так как лечебное учреждение отказывало в выдаче медицинского свидетельства о смерти.
В качестве примера приводился случай с умершей гражданкой В. – инвалидом 2 группы, 89 лет, долго болевшей, вследствие этого не ходившей, наблюдавшейся у местного фельдшера. Признаков насильственной смерти В. не было. Но ее родственников все равно принудили везти тело В. на вскрытие, угрожая в обратном случае не выдать врачебное свидетельство о смерти.
В дальнейшем участковым уполномоченным милиции было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту смерти В.
Администрация Николаевского муниципального района обосновывала это Положением о порядке проведения патолого-анатомических вскрытий, утвержденным приказом Минздравмедпрома России от 29 апреля 1994 года №82. Утверждалось, что этим документом предусмотрены случаи выдачи врачебного свидетельства о смерти без судебно-медицинского исследования при условии, что «на это у родственников умершего должно быть разрешение из прокуратуры, так как по каждому факту смерти органы внутренних дел и прокуратуры по усмотрению должны проводить доследственную проверку, т.е. направлять тело умершего на судебно-медицинскую экспертизу»[52].
Однако это не так. Статья 48 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан предусматривает, что порядок проведения патолого-анатомических вскрытий определяется федеральным органом исполнительной власти в области здравоохранения. В настоящее время действует Положение о порядке проведения патолого-анатомических вскрытий, утвержденное приказом Минздравмедпрома России от 29 апреля 1994 года №82, согласно пункту 2 раздела I, пункту 3 раздела II и пункту 1 раздела III которого амбулаторно-поликлиническое учреждение обязано констатировать факт смерти человека, наступившей вне стационара, и выдать врачебное свидетельство о смерти. И лишь в отдельных случаях смерти вне стационара предусмотрено проведение патолого-анатомического исследования. Данным Положением… не установлена обязанность родственников представлять справку из прокуратуры или органов внутренних дел для получения врачебного свидетельства о смерти без вскрытия.
Поэтому Уполномоченный по правам человека направил прокурору Волгоградской области соответствующее обращение. Его передали для рассмотрения в прокуратуру Николаевского района, которая подтвердила незаконность направления трупа В. на патолого-анатомическое вскрытие.
В отдел внутренних дел Николаевского района прокурор внес представление об устранении нарушений закона и привлечении виновных к дисциплинарной ответственности[53].
В заключение отметим, что тема защиты прав человека в деятельности правоохранительных органах остается актуальной, так как, во-первых, она связана с существенным ограничением гражданских прав людей, в том числе и права на свободу. А во-вторых, иногда потерпевшие могут защитить свои права, только обратившись в правоохранительные органы. Поэтому необходимо усиливать контроль за их деятельностью и строгим соблюдением действующего законодательства.
2.7. Право на справедливое судебное разбирательство.
В настоящее время многие граждане обращаются в судебные инстанции за разрешением правовых споров. Поэтому довольно часто в заявлениях, в которых поднимаются вопросы соблюдения социальных, трудовых, жилищных и иных прав граждан, сообщается о том, что данный вопрос уже рассматривался в суде, с решением которого граждане не согласны. Также указывается на различные процессуальные нарушения, которые, по мнению заявителей, существенно ограничивали их возможность отстаивать свою позицию в судебном заседании.