в) убытки представляют собой единое целое, когда невозможно определить, в какой части они вызваны виновными действиями должника, а в какой — виновными действиями кредитора.
Поскольку при смешанной вине невозможно определить, какая часть убытков вызвана поведением должника, а какая — поведением самого кредитора, единственным критерием, которым можно руководствоваться в таких случаях при распределении между ними убытков, может служить степень (форма) вины должника и кредитора. При этом чем выше степень вины стороны в обязательстве, тем большая часть убытков относится на ее счет.
Смешанную вину необходимо отличать от совместного причинения вреда. Совместное причинение вреда характеризуется следующими признаками:
а) убытки наступают в имущественной сфере только одной стороны обязательства — кредитора;
б) убытки вызваны противоправными действиями двух или более лиц;
в) убытки представляют собой единое целое, и невозможно установить, какая их часть причинена каждым из этих двух или более лиц;
г) совместные причинители несут солидарную ответственность перед кредитором.
В то же время специальные условия привлечения к ответственности за нарушение отдельных субъективных гражданских прав может и не включать в состав правонарушения элемент вины, и в отношении возложения ответственности по этим правонарушениям действует принцип причинения, иначе именуемый принципом ответственности основанном на рисках. Например, на принципах причинения построена ответственность владельца источника повышенной опасности, ответственность лица нарушившего обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, ответственность хранителя за утерюили повреждение предмета поклажи, ответственность за действия третьих лиц и некоторые другие виды ответственности за отдельные правонарушения. Тем не менее, необходимо отметить, что генеральной восполняющей линией гражданского права является присутствие элемента вины в составе правонарушения как основания возложения ответственности, если только законодательными актами не установлено иное для ответственности за нарушение отдельных видов субъективных гражданских прав.
В соответствии с п. 2 ст. 401 ГК отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Это означает, что в гражданском праве, в отличие от уголовного, действует презумпция виновности правонарушителя. Последний считается виновным до тех пор, пока он не докажет свою невиновность. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства (п. 1 ст. 401 ГК). Обусловлено это тем, что гражданское право имеет дело не с аномальными явлениями, а с нормальным развитием гражданского оборота. Если один из участников гражданского оборота своим противоправным поведением нарушает нормальное течение гражданского оборота и причиняет убытки другому его участнику, то о том, что такие убытки возникли и что они вызваны противоправным поведением правонарушителя, знает в первую очередь потерпевший. Поэтому на него и возлагается бремя доказывания факта совершенного против него правонарушения, наличия у него убытков и причинной связи между противоправным поведением нарушителя и образовавшимися убытками.
Обстоятельства, ограничивающие размер имущественной ответственности хозяйствующих субъектов, необходимо отличать от обстоятельств, уменьшающих величину соответствующих санкций.
Во-первых, в целевой направленности. Если задачей ограничения размера ответственности является "внешнее сдерживание" дальнейшего роста неблагоприятных для должника последствий, то уменьшение направлено на "внутреннее сокращение" очерченного объема принудительных мер воздействия.
Во-вторых, обстоятельства, ограничивающие величину ответственности, могут определяться и законом (иным правовым актом), и соглашением сторон, в то время как основания уменьшения имущественных санкций устанавливаются исключительно законом.
В-третьих, уменьшение размера имущественной ответственности как правоприменительное действие осуществляется только специальным уполномоченным органом - судом. Для ограничения же подобающих мер не требуется обязательного судебного вмешательства. Стороны способны самостоятельно использовать этот механизм.
В-четвертых, обстоятельства, ограничивающие размер имущественных санкций, являются основанием возникновения юридической обязанности - обязанности по применению к нарушителю ответственности в неполном, "усеченном" виде. Наличие же обстоятельств, предусматривающих уменьшение величины принудительного воздействия, может создавать для полномочного лица не только обязанность, но и соответствующее субъективное право.
Анализ современного российского законодательства позволяет выявить следующие обстоятельства, уменьшающие размер ответственности хозяйствующих субъектов: несоразменость неустойки последствиям нарушения обязательства (ст. 333 ГК РФ) и вина кредитора (ст. 404 ГК РФ). Каждое из них требует более пристального изучения.
Закон не раскрывает понятия несоразмерности. Этот вопрос решается в каждом отдельном случае исходя из анализа обстоятельств конкретного дела. Однако для правоприменительной практики была и остается достаточно актуальной проблема критериев, которые лежат в основе действий, базирующихся на ст. 333 ГК РФ. Данная проблема по-разному решалась на тех или иных этапах развития отечественной правовой системы.
Подобного рода обстоятельства, позволяющие снижать величину ответственности должника вследствие ее чрезмерности, были известны нашему законодательству и ранее. При изучении дореволюционной российской юридической доктрины ученые отмечают, что правоведы того времени не исключали вероятность уменьшения судом по просьбе должника размера неустойки, если она "назначена... в очевидно преувеличенном размере или если она представляется чрезмерной ввиду неисполнения должником обязательства лишь в незначительной части".
Очевидно расширение тех оснований, что позволяют использовать право на уменьшение неустойки. Более того, судебно - арбитражная практика подтвердила оправданность подобной динамики и потребность в ней. Резко возросший за последние годы опыт применения соответствующей нормы закона вызвал к жизни информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 июля 1997 г. № 17 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - информационное письмо № 17). В нем отмечается, что "критериями для установления несоразмерности в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки; значительное превышение суммы неустойки суммы возможных убытков, вызванных нарушением обязательств; длительность неисполнения обязательств и др." (п. 2). К последствиям нарушения обязательства могут быть отнесены неполученные истцом имущество и денежные средства, понесенные убытки (в том числе упущенная выгода), другие имущественные или неимущественные права, на которые истец вправе рассчитывать в соответствии с законодательством и договором" (п. 4).
Для юридической обязанности должны быть четко обозначены критерии, определяющие условия и пределы ее исполнения. В то же время при уменьшении судом неустойки ввиду ее чрезмерности, кроме справедливости, как отмечалось ранее, нет "другого ближайшего мерила", что и объясняет необходимость передачи решения подобных вопросов исключительно на усмотрение суда. Для этого требуется сохранить за последним именно в качестве права возможность сокращать величину санкций по своему внутреннему убеждению, исходя из анализа всей обстановки правового конфликта. Не секрет: иной раз справедливость требует того, чтобы нарушитель ответил в полном объеме.
Представляется практически более целесообразным вернуться к устоявшейся схеме уменьшения всех без исключения имущественных санкций в порядке ст. 333 ГК РФ, когда суд снижает их величину до определенной твердой суммы, исходя только из своего внутреннего убеждения, основанного на всестороннем анализе дела.
Еще одна проблема, касающаяся сокращения размера ответственности, связана с применением положений другого совместного Постановления Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 г. № 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". Пункт 51 этого документа гласит, что проценты "подлежат уплате за весь период пользования чужими средствами по день фактической уплаты этих средств кредитору...
Если на момент вынесения решения денежное обязательство не было исполнено должником, в решении суда о взыскании с должника процентов за пользование чужими денежными средствами должны содержаться сведения:
о денежной сумме, на которую начислены проценты;
дате, начиная с которой производится начисление процентов;
размере процентов, исходя из учетной ставки банковского процента соответственно на день предъявления иска или на день вынесения решения;
указание на то, что проценты подлежат начислению по день фактической уплаты кредитором денежных средств".
В подобной ситуации применение ст. 333 ГК РФ уместнее рассматривать как право суда, право, не связанное волей других лиц, право, соответствующее объему судебного исследования (в отличие от решения о возложении на должника ответственности за будущий период фактически без изучения того, что произойдет в дальнейшем).