Причастие. Тайная Вечеря, жертвоприношение Христа, священный символ, пе-ние во время причастия, которое я всегда ненавидела; обморок во время трехчасового поста; мистическое единение; стать частью чего-то целого; транссубстанциация=трансформация; превращение в нефизическую форму=ощущение, испытанное на внутреннем плане, личное, а не коллективное.
Дзэн. Упражнения по достижению полной неподвижности; ощущение духовного родства, которое я испытала в первый же день занятий; учение без догм; предпочтение опыта доктрине; противоположность тому, чему меня учили в детстве; ощущение грусти, посетившее меня тогда, когда я поняла, что не могу "быть членом" и дзэнского коллектива тоже: дзэнский монастырь, которому я должна была сказать "нет".
Решетка. Отделенность; частичная отделенность; взаимодействие с коллективным миром, но взаимодействие это - дифференцированное; отдельная личность, отдельное сознание.
На этом примере вы можете увидеть, какое богатство материала мы непроизвольно черпаем из бессознательного, когда по-настоящему сосредоточимся на образе из сна и отыщем все возможные связанные с ним ассоциации. У нас в руках огромное количество материала, несмотря на то, что мы поработали всего только с несколькими образами.
Если вы внимательно следили за ассоциациями этой женщины, то вы уже могли заметить основные связи между образами и различными ассоциациями, которые все вместе образуют единую картину. Вы увидите, как эти ассоциации, в конце концов, приведут к толкованию этой картины
Этот сон сообщил "сновидящей" о ее праве быть индивидуальностью и необходимости защищать это право. Сон подчеркнул, что религия имеет в ее жизни большое значение; она должна приобщаться к религиозным тайнам, но при этом не должна отождествлять себя с какой-то конкретной, внешней, коллективной версией религии. Во сне она принимала участие в религиозном обряде, но была отделена от других людей и их коллективной версии религиозного ощущения. Она поступала так не потому, что была снобом, а потому, что по другому поступать она просто не могла.
Тот факт, что она получила причастие без всякого физического контакта, был очень существенным для понимания ее сна. Она испытала непосредственный контакт с Богом, трансформацию, но испытала она его внутри себя и по-своему, не отождествляя его с коллективной, цивилизованной версией этого ощущения. В ходе поиска ассоциаций она вспомнила, что подумывала об уходе в буддистский монастырь, чтобы получить возможность стать членом коллектива и следовать по определенному коллективом пути. Но она не смогла себя заставить это сделать точно так же, как она не смогла бы это сделать в случае с католическим монастырем.
Сон сообщил ей хорошую новость, что она может вернуться к своему католическому и христианскому наследию, но при этом по-новому осмыслить его и понять саму суть цивилизованных и коллективных форм. Она может жить в коллективе и при этом не раствориться в нем. Она может принимать участие в чем угодно, но при этом идти своим собственным неповторимым путем.
В цветах, которые в конце мессы расцвели под стеной ее кельи, она узнала символ новой жизни и нового сознания, которые стали результатом произошедшего во сне синтеза религии ее детства и духовных ощущений ее зрелости. Если выражаться более точно, то цветы являются символом самого синтеза. Подобный символ указывает на тот архетип, то "я", которое поднимается над противоположностями и обнажает их реально существующее единство.
Цветы являются символом не только женского начала, но и объединенного "я", в христианстве роза символизирует Христа; в восточных религиях лотос с тысячью лепестков символизирует Единого. Сновидящая, путем которой является спокойствие, заставила цветок "я" расцвести в своей жизни. Она отыскала универсальное зерно духа, которое является центром как христианства, так и дзэн-буддизма, и при этом стоит выше обеих этих религий и не отождествляется с внешней формой ни одной из них.
После того, как женщина увидела этот сон, в ее жизни произошли определенные знаменательные события. Когда мы дойдем до четвертой фазы работы со снами, которая заключается в отправлении ритуала, направленного на выражение смысла сновидения, мы еще вернемся ко сну "Монастырь". Выполненный "сновидящей" сна ритуал и последовавшие за этим события очень поучительны.
РАСШИРЕНИЕ АРХЕТИПА
Существует еще один способ поиска ассоциаций, вызванный явившимися во сне образами: расширение архетипа. В основе своей, это процесс сбора информации о появляющихся в наших снах архетипах, который заключается в использовании таких источников как мифы, сказки и древние религиозные традиции.
Я уже привел вам простой пример этого метода, когда рассказывал о сне "Монастырь". Цветы, выросшие под стеной кельи, вызвали у меня непроизвольную ассоциацию с их ролью в христианстве, буддизме и других религиях в качестве символов архетипического "я". Что, в свою очередь, навело нас на информацию о "я", которую мы уже имели: функция "я" состоит в том, чтобы стоять над противоположностями, объединять их и складывать отдельные фрагменты нашей полной личности в единое целое. А это, конечно, внесло большой вклад в наше ощущение смысла и силы сна
Юнг осознал существование архетипов, когда заметил, что изначальные символы из древних мифов и религий появляются в снах современных людей. Он был потрясен, когда обнаружил, что появляющиеся в снах его современников образы являются очень древними символами, принадлежащими совершенно другой цивилизации, о которых осознающий разум "сновидящих" снов ничего не мог знать. Оттолкнувшись от этого открытия, он начал понимать, что наши сны обращаются к универсальным, изначальным источникам, глубоко скрытым в коллективном бессознательном всего человечества. Мы более ясно понимаем, насколько символы из наших снов связаны с этими всемирными потоками энергии, когда мы, подобно Юнгу, наталкиваемся на те же самые символы в мифах, религиозных традициях и других древних источниках.
Появляется возможность обратиться к мифу, в котором появился архетип, и отыскать коллективные ассоциации, которые этот архетип вызывал у человечества в целом. Мы можем обнаружить в мифе все наши качества, которые содержатся в архетипе и ассоциируются с его символами.
Юнг продемонстрировал, что мифы и сказки, точно так же, как и сны, являются символическими проявлениями бессознательного. В определенном смысле они являются коллективными снами человеческой расы (скорее всего, что отражают коллективное бессознательное племени, народа, расы, а не личное бессознательное конкретного индивидуума). Таким образом, мифы являются богатым источником информации по архетипам. Они родились в предсознательную эру, когда человечество было ближе к своим архетипическим корням. Информацию по архетипам можно получить также из эзотерических философских традиций типа средневековой алхимии и древней астрологии.
Архетип, который появляется в вашем сне, представляет собой универсальное качество, поток энергии, проникающий в каждое человеческое существо. Если архетип универсален, то универсальны и созданные им образы. Каждый архетип стремится выразить себя характерными только для него символами.
Например, образ Старого Мудреца присутствует во всех цивилизациях и расах. Его образ кочует из мифа в миф, из цивилизации в цивилизацию. Но, как только вы научитесь узнавать его, вы сможете увидеть его и в снах индуса, и в снах представителя западной цивилизации.
Он может принять форму Святого Петра, держащего ключи от рая, как это было в одном из снов Юнга. Он может явиться олицетворением Бога-Отца, как это было в видении Микеланджело, запечатленным им на потолке Сикстинской Часовни; буддисту он может присниться как роши (учитель) или бодхисатва (полубог); индусу - как гуру или суньясин (святой-аскет).
У всех символов Мудреца есть одно общее качество - ощущение мудрости, которая вечна в том смысле, что находится вне каких-либо временных рамок. Вот его образ из современного мифа, созданного Дж. Р. Толкеном:
"Его волосы были цвета ночи, но седина уже возложила на них серебренную диадему; его серые глаза напоминали о безоблачном вечере, а свет в них был подобен свету звезд. Он выглядел достопочтенным, как король, процарствовавший немало зим, и сильным, как опытный воин в пике своей формы..." (Толкен. Братство Кольца).
Расширение человеком архетипа начинается с того, что человек осознает присутствие архетипа в своем сне. Сон, в котором появился архетип, зачастую обладает мифическим качеством. В таком сне вместо сцен повседневной жизни возникают сцены, напоминающие о древних временах или сказках. Вы можете оказаться в Багдаде в легендарные времена чародеев и ковров-самолетов. Мифический сон можно определить и по тому, что присутствующие в нем вещи либо больше, либо меньше своего реального размера. Архетипы могут предстать и в образе неземных животных: говорящих львов, грифонов, драконов, крылатых лошадей.
Архетипические фигуры часто обладают аурой царственности или божественности. Древние греки персонифицировали архетипы в образах богов, создавших мир и обрисовавших контуры судьбы, или в образах героев, вынужденных бороться с теми силами, которые боги привели в движение.
Такое качество человеческой природы, как Великая Мать, проявляется в образе Афродиты - богини чувственной любви, Геры - богини дома и очага, Деметры - богини земледелия. Обратившись к Индии, мы обнаружим Великую Мать в образе Кали, ужасной богини, способной как благодетельствовать, так и уничтожать, как давать жизнь, так и отнимать ее в соответствии с вечным циклом природы.