(СНОСКА1 Теоретические основы социологии сетевых сообществ заложил Говард Рейнгольдс в публикации The virtual community, хотя там как бы нет ничего про политику. Первой реализацией технологии был аполитичный flashmob. То, что эта технология будет использоваться в коммерческих и политических целях, предсказывали многие за несколько лет до ВОР. Свои пути создания сетевых структур в реале сознательно искали многие неформальные лидеры и работники неформальной педагогики в России в последнее десятилетие. У них есть прекрасные разработки и интеллектуальный потенциал… но нет ресурсов. (Примеч. М. Кордонского.).)
В России ни одной такой организации создано, к счастью, пока не было. Нечто подобное начал реализовывать ЮКОС в 2002 году, но, учитывая то, что компании были предъявлены иски налоговых органов, которые привели к продаже на аукционе «Юганскнефтегаза», самостоятельно ЮКОС уже финансировать это направление не может. Межрегиональная общественная организация «Открытая Россия» продолжает проект создания сетевого общества, но уже с гораздо меньшим рвением. ЮКОС чувствовал возрастающее значение молодежи и ее влияние на политику, и искал пути для того, чтобы сделать молодежь «своей», но, как и в случае с омоложением КПРФ, ничего не вышло. При всех усилиях «Открытой России» и других сторонников Ходорковского в конце весны 2005 года они продемонстрировали, что не управляют своим сетевым обществом, которое все же к тому времени было значительным по количеству участников программ организации (как уже говорилось, около 150 тыс. человек только за 2003 год).
Глава третья Президентская кампания 2004 года. Рост молодежного протеста в столице
«Россия без Путина» и другие
Разобравшись, каким образом происходит создание молодежных движений, перейдем, собственно, к рассказу о том, как в России происходило бурное развитие и становление таких движений. То есть, от теории к практике. Вспомним, как начинался 2004 год:
· поражение правых и левых, которые не могли оправиться от шока до конца президентских выборов;
· триумф «Единой России», которая до февраля праздновала победу и особо не задумывалась ни о чем другом, кроме того, как же ей «подфартило»;
· рост разочарования среди столичной и питерской интеллигенции в отношении политических процессов, происходящих в стране, что особенно было характерно для журналистов;
· по сути, безальтернативные президентские выборы, участие в которых не стали принимать даже вечные кандидаты Жириновский с Зюгановым (по разным причинам), что сделало выборы еще более неинтересными, а также вызвало довольно сильное раздражение у многих пиар-контор;
· продолжающаяся пиар-кампания в защиту Михаила Ходорковского;
· начало дискредитационной кампании Бориса Березовского против Владимира Путина;
· «революция роз» в Грузии и победа Михаила Саакашвили на выборах.
После выборов в Госдуму декабрь 2003 года оказался донельзя бедным на политические события. Медленно раскручивающийся маховик президентской кампании, в итогах которой никто не сомневался — с одной стороны, паника и мучительная попытка осмысления того, как же так получилось, в рядах КПРФ, СПС и «Яблока» — с другой. В «Родине» начался раскол, обусловленный чрезмерными амбициями Сергея Глазьева. «Единая Россия» предвкушала дележку портфелей в Думе, а также вербовала в свои ряды депутатов-одномандатников и представителей других фракций. Михаил Ходорковский сидел в тюрьме уже второй месяц, и за исключением нескольких высказываний Анатолия Чубайса, Михаила Касьянова, увольнения Александра Волошина и резкой смены направленности освещения политических событий ЮКОСовской «Газеты.Ру», ничего не говорило о том, что судьба опального олигарха волновала хоть кого-нибудь. Но это было в России.
А вот на южных границах происходили поистине исторические события — ноябрьская революция роз в Грузии свершилась, результатом чего стало падение режима Эдуарда Шеварднадзе. Трудно судить, кто в российской власти смог сразу оценить значение этого события. Шеварднадзе буквально достал всех не только у себя на родине, но и в Кремле. Клановость его правления, отсутствие вертикальной мобильности, коррумпированная власть, всеобщая нищета населения делали понятными происходящие события и для журналистов, и для политологов, и для аналитиков. То, что выборы в парламент прошли нечестно, также не вызывало никаких сомнений, поэтому возмущение населения подтасованными результатами воспринималось как само собой разумеющееся. Отставка Шеварднадзе вызвала вздох облегчения — гражданская война не началась, и это главное. На руках внесенный на пьедестал власти Михаил Саакашвили, казалось, не мог быть худшим, чем Шеварднадзе, президентом.
Роль «Кмары» в революции роз не сразу была оценена по достоинству российской властью. Однако один из крупнейших экспертов по Грузии, имеющий там немалые интересы, — Борис Березовский — если не участвовал, то внимательно следил за происходящими событиями. И то, что «Кмара» играла первую скрипку в грузинских событиях, он понял сразу. Также он понял систему бархатной революции: создание ощущения нетерпимости к действующей власти во всех слоях общества, наличие авторитетных оппозиционеров, активные молодежные силы и, как спусковой крючок, парламентские выборы, которые еще до их проведения объявляются «подтасованными и нелегитимными», а после оглашения результатов организуется «всенародное недовольство» с прямыми трансляциями по западным телеканалам. Так что уже с ноября 2003 года Березовский анализировал грузинский опыт свержения власти без легальных механизмов, а также опыт возведения на престол доселе малоизвестного политика Михаила Саакашвили, получившего на выборах 4 января около 94 % голосов. Безусловно, Березовского интересовала в первую очередь технология произошедшего, а не политические меры, которые намерено было предпринять новое грузинское руководство.
Первые реальные шаги были направлены на то, чтобы совершить нечто подобное в России, и прощупывание почвы, поиск потенциальных сторонников, Березовский начал уже с конца 2003 года1. Популярная во второй половине декабря идея бойкота выборов воплотилась в создание нового интерет-ресурса http://www.boykot.ru, который заполнялся сотрудниками сайта «Грани.Ру», принадлежащего Борису Абрамовичу. Вообще судьба Интернет-проектов Березовского обычно печальна: сайт http://urna.ru, рассказывающий о нарушениях, допущенных на выборах 2003 года, вполне соответствуя своему названию, не вызвал никакой реакции общества. Аналогична судьба и других спецпроектов: «Политзеки.Ру», «Террор99», «Колокол.Ру», «Закаев.Ру», «Заложники.Ру». Но вот сайт «Бойкот.Ру» выделяется из этого списка. Одной незначительной деталью, которая, правда, в корне меняет всю его содержательную составляющую: логотип, на котором крупными буквами было написано «Россия без Путина».
(СНОСКА1 Мне кажется, роль молодежи и учительства в создании бархатных революций Михаил Ходорковский понял раньше Бориса Березовского (но позже классика Джорджа Сороса). Ходорковский действовал тоньше Березовского, стратегичнее, с дальним расчетом. Заблаговременность и длительность регулярной работы — необходимое условие успеха. (Примеч. М. Кордонского.))
В среде московской интеллигенции Владимир Путин никогда не пользовался такой популярностью, как в целом по России. Но как бы ни была сильна оппозиционность в этой среде, понятие «президент» долгое время для них оставалось сакральным. Слово «президент» было настолько значимым, что при этом слово «Путин», являющееся как бы естественным дополнением к высшему лицу государства, в принципе не могло восприниматься как что-то, имеющее личностную характеристику. На это играл и имидж самого Владимира Путина. Вопрос «Ху из мистер Путин?» представлялся весьма актуальным, притом, что сам президент ни разу не дал на него четкого и внятного ответа1. Президент Путин оставался загадкой, чья личная жизнь окружена тайной, весь компромат на которого собирается в тонкую тетрадку распечаток с одноименного сайта, и которого к тому же явно любит весь народ. В этой обстановке лозунг «Россия без Путина» реально воспринимался как нечто недозволенное, запретное и страшное. «Как же так, как же может Россия, да без Путина?» — таковы были бы обычные мысли практически любого в нашей стране в 2003 году.
(СНОСКА1 «Ху из мистер ваш лидер?» — информационный барьер вокруг личности топ-менеджера — прекрасный способ создания псевдохаризмы! Лидер молодежного движения вполне может содрать этот метод у Путина. (Примеч. М. Кордонского.))
На разрушение именно такого имиджа президента, когда он является как бы «женой Цезаря», которая, как известно, вне подозрений, и была направлена деятельность Березовского. Своеобразная десакрализация имиджа президента не может быть массовой, а потому усилия были сконцентрировны исключительно на московской интеллигенции. Книга «Байки кремлевского диггера» Елены Трегубовой, написанная с удивительной откровенностью, практически невозможной в современном политиздате, была одним из первых пробных шаров, причем опыт оказался очень успешным. Болезненно самовлюбленная, не понимающая большинства происходящих вокруг нее политических событий, журналистка газеты «КоммерсантЪ» стала для интеллигенции открытием. Она описывала реальный мир и реальных людей, мир, в котором у президента по фамилии Путин есть личные желания, чувства, радости или гнев. Этот мир закулисья Кремля, во многом, кстати, правдивый, оказался, пожалуй, куда более убийственным в отношении к президенту со стороны московского бомонда, чем «Норд-Ост» или «Курск».
Умело подогреваемая кампания по распространению книги способствовала тому, что трегубовский бестселлер прочитали буквально все москвичи, интересующиеся политикой, и значительная часть не интересующихся1. Пусть главным лейтмотивом их разговоров после прочтения «Баек» были слова «ну и дура эта Трегубова», зато в подсознании уже прошла главная трещина, которая сделала вскоре вполне приемлемым и даже понятным широко освещаемый в СМИ и в уличных акциях слоган «Россия без Путина». Кстати, именно этим же занимается и Максим Кононенко, автор проекта Владимир.Владимирович.Ру, хотя и с санкции Администрации президента, более того, с ее благословения. Представляется, что в ней полагали сделать образ президента более человечным, но ошиблись. И очень сильно.