Колониальное или периферийное положение множества стран мира – объектов глобализации не оставляет им шансов выйти на траекторию устойчивого роста и сравняться со странами «центра». Более того, на деле происходит нечто совершенно иное: развитие стран мировой периферии направляется таким образом, чтобы они играли роль амортизатора проблем развитых стран. Сбалансированность хозяйственного развития стран периферии невыгодна развитым странам, поскольку позволяет им отказаться от роли донора последних. Диспаритет цен, утечка умов, отток капитала, растущие долги становятся постоянным источником возобновления структурных диспропорций, зависимости и отсталости. Именно такого рода ситуация и устраивает страны-гегемоны.
Таким образом, глобальный мир, о котором так много сегодня говорят, не «формируются» исключительно сам собой, стихийно, спонтанно, а создается силой и нуждается в ней для своей самореализации (разве не об этом свидетельствует война в Ираке?). В сущности, этот мир, если чем и отличается от сколоченных в прошлом мечом империй, так это своими масштабами, но не внутренним принципом. В самом деле, нельзя не согласиться с мыслью, согласно которой устранение с мировой арены фактора военной мощи непременно обернулось бы тем, что экономика нашей планеты стала бы функционировать и развиваться по-другому и в другом направлении. Без постоянного присутствия фактора военного давления (разумеется, здесь нельзя забывать и о других факторах – финансовых, информационно-идеологических и т.п.) мировая экономика структурировалась бы совершенно иначе. В этом случае все разговоры о том, что глобализация представляет собой исключительно продукт стихийно-спонтанного развертывания рынка выглядела бы предельно наивно.
Тем самым развернувшаяся глобализация уже сегодня жестко и закономерно выдвинула на первый план проблему справедливости распределения между странами и народами выгод и издержек, имеющих место в ходе интернационализации мировой экономики. Анализ этой проблемы приводит нас к вполне однозначному, но не утешительному заключению: глобализация хозяйственной деятельности сопровождается укореняющимся ростом неравенства между странами и народами, ведет к увеличению разрывов в уровнях их социально-экономического развития, ставит отдельные государства в положение постоянно проигрывающих и лишает их всяких выгод от международного взаимодействия. Само собой понятно, что такая ситуация может только обернуться международными конфликтами, политической нестабильностью, вспышками бунтарства и терроризма, подстегнуть жесткий национализм.
Возможности преодоления негативных последствий глобализации мы рассмотрим в рамках четвертого вопроса. Для лучшего уяснения сути предлагаемой концептуальной схемы необходимо сделать следующее пояснение. В наше время вектор развития экономической, политической, да и в целом, социокультурной жизни направлен в сторону создания «больших пространств». Не так было раньше. В древности и в средние века развитие экономики и технологических укладов не требовали «больших пространств». Поэтому, несмотря на различные военно-политические объединения, союзы, завоевания и т.д., имела место тенденция к раздробленности, к созданию независимых образований в виде отдельных небольших княжеств, герцогств и т.п. Позже, с развитием заводского и фабричного производства возникла объективная потребность в формировании общенационального рынка, в возникновении крупных национальных государств. Как свидетельствуют факты истории, процесс образования национальных государств был весьма сложным, противоречивым и длительным. Со второй половины ХХ века (особенно последней его четверти) ситуация изменилась. Экономика, новые технологии, потребовали для своего более успешного функционирования еще «больших пространств». То есть, если для предшествующего этапа развития было характерно создание крупных национальных государств, то сегодня наблюдается тенденция выхода экономических систем за рамки национально-территориальных образований. Мир вступил в эпоху глобализации. Вектор развития экономической, политической, да и в целом, социокультурной жизни оказался направленным в сторону интернационализации и интеграции, но интернационализации и интеграции в особой, новой, пока еще не до конца себя проявившей, форме.
Но это совсем не означает, что для развития современных хозяйственных структур нужен обязательно «весь мир», вся наша планета. Реально процессы экономической интеграции вполне успешно и эффективно сегодня протекают на континентальных и субконтинентальных пространствах, в географических регионах, населенных родственными народами в цивилизационном и социокультурном отношениях. И если исходить не из мифа о всепроникающей и всепобеждающей глобализации, а из действительных фактов, то можно увидеть, что и сейчас реальные интеграционные процессы и связи, будучи предоставленными самим себе, имеют тенденцию ограничиваться именно континентальными и субконтинентальными пространствами, рамками локальных цивилизаций. В реальности идет процесс формирования самодостаточных региональных центров развития и силы, объединяющих в себе целую группу стран, коалицию государств. Наиболее ярким примером этого выступают страны западной Европы, некоторые государств юго-восточной Азии. В последнее время тенденция к интеграции стала рельефно проявлять себя и в Латинской Америке. Импульсивное и весьма обостренное стремление к политической консолидации, которое далеко не всегда коррелируется с экономической интеграцией, присуще некоторым лидерам, общественным и религиозным деятелям исламского мира. Другое дело, что США и их союзники пытаются навязать реальным интеграционным процессам свою версию направленности их развития и создают свою систему их властного обеспечения. По сути дела, США стремятся сконструировать свою систему глобальной регуляции мировой экономики, отнюдь не соответствующую действительному характеру и объективным тенденциям ее развития. Их цель – «однополярный» мир, управляемый из одного центра.
Сегодня ряд исследователей (в отличие от многих заокеанских аналитиков, которые, исходя из факта явного превосходства США в военном и экономическом отношении, не без пристрастия доказывают возможность утверждения под эгидой Соединенных Штатов только одного глобального центра мира), выдвигают вполне взвешенную и аргументированную точку зрения, согласно которой «мировой системе предстоит стать полицентрической, а самим центрам – диверсифицированными, так что глобальная структура силы окажется многоуровневой и многомерной (центры военной силы не будут совпадать с центрами экономической силы и т.п.).
Симптомов к такого рода повороту событий выявилось сегодня великое множество. Сегодня на нашей планете наряду с существованием огромного количества стран Третьего и отчасти бывшего Второго мира, утративших способность к самостоятельному развитию, так называемых «падающих», или «несостоявшихся» государств, выявился целый ряд крупных стран, которые, несмотря на свое прошлое и даже нынешнее отставание от стран Первого мира – лидеров глобализации, быстро создают предпосылки для перехода на более высокую ступень в мировой иерархии и, соответственно, начинают активно воздействовать на процесс формирования нового миропорядка, новой геоструктуры мира. В специальной литературе эти государства сейчас принято называть восходящими странами – гигантами. Пальма первенства среди этих стран, безусловно, принадлежит Китаю, масштабы территории, численность населения и темпы роста которого в своей совокупности просто беспрецедентны. В эту группу государств, наряду с Китаем чаще всего относят Индию, Бразилию и Россию. Появились даже особая аббревиатура, состоящая из начальных букв в названии данных государств: БРИК – Бразилия, Россия, Индия, Китай. Кроме этого, в последнее время стали с различной степенью определенности говорить о «втором эшелоне» восходящих стран-гигантов, к которым относят Мексику, Пакистан, Индонезию и ЮАР. Для обозначения этих стран «второго эшелона» также уже появилась своя аббревиатура – ЮПИМ. Восходящие страны-гиганты первого и второго «эшелона» весьма успешно преодолевают «комплекс периферийности» присущий им ранее и выходят на передовые рубежи. Уже сам факт их существования свидетельствует о неизбежности перехода от моноцентризма, навязываемого миру США, к полицентризму, от «однополярности» к «многополярности».
Говоря о наиболее успешных представителях восходящих стран-гигантов, следует иметь в виду, что важнейшей предпосылкой взлета данных стран являлось наличие «национального проекта» (либо регионального), соответствующего особенностям (географическому положению, менталитету народа, религии и т.д.) данной страны и перспективе мирового развития. При этом важным здесь моментом наряду с прочим, выступила способность этих стран к конструктивному обновлению элиты, позволяющему ей соответствовать своему назначению, выполнять функцию креативного лидерства, быть выразителем глубинных национальных интенций, национального духа и национальных интересов.