Смекни!
smekni.com

Н. Смита рекомендована слушателям и преподавателям факультетов психологии и философии вузов по курсам общей психологии и истории психологии, системных методов ис­следования и преподавания психологии (стр. 27 из 168)

Другой пример смешения конструктов и событий мы находим в работе Борнштейна (Bornstein, 1988), пытающегося оправдать ненаблюдаемые переменные (unobservables) в психологии. Он утверждает, что «психологи исследуют чувства, мотивации и другие внутренние процессы». При этом и события, и кон­структы оказываются у него включенными в состав очередного конструкта — внутренних процессов. Да­вайте детально рассмотрим то и другое понятие, что­бы выяснить, каковы возможные альтернативы их смешению.

• Вы, вероятно, согласитесь, что если вы получи­ли пятерку на письменном экзамене, ваша радость яв­ляется реальным событием. Следовательно, чувство — это событие, включающее индивидуума и его взаи­модействие с тем, по поводу чего он испытывает дан­ное чувство, в частности, радость при виде пятерки на своей экзаменационной работе.

• Почему вы так старались, чтобы получить пять? Должно быть, вы были мотивированы. Но что такое мотив? Это не нечто, существующее само по себе; мотив должен иметь конкретный референт, относя­щийся к разряду идентифицируемых событий. Воз­можно, вы заключили со своим другом пари на буб­лик, что вам удастся получить пятерку. Мотивация — это конструкт причинности (construct of causality), a не событие, однако он может быть удобен как обоб­щающий термин, если имеет идентифицируемый ре-

63

ферент. Однако, в отличие от Борнштейна, мы не исследуем мотив как таковой, поскольку он не более чем абстракция, конструкт. Предметом нашего иссле­дования являются конкретные условия, вызываю­щие специфические формы поведения.

• Последний пример из работы Борнштейна, внут­ренние процессы (которые он полагает как всеобъем­лющую категорию), также являются конструктом, а не событием. Этот пример основан на допущении, что природа разделила нас на две части. Если мы сможем указать конкретные референты внутренних процессов, различение на «внутреннее—внешнее» оказывается лишенным оснований. Идентифициру­емые природные (естественные) события — радость при виде пятерки, пари, послужившее одной из при­чин ваших стараний заработать пятерку, — становят­ся фокусом исследования, а не конструируемая ду­альность. Однако конструкт внутренних процессов, как правило, относится к дуализму «душа—тело» и не имеет наблюдаемых референтов.

Борнштейн продолжает оправдывать ненаблюдае­мость в психологии, утверждая, что гравитация так­же ненаблюдаема и что физики также используют косвенные методы исследований. Напротив, гравита­ция не является ненаблюдаемой. Это событие, вклю­чающее отношения тел в пространстве, и эти отноше­ния поддаются наблюдению, измерению и математи­ческому описанию. Аналогичным образом мы можем наблюдать взаимоотношения людей и их окружения и описывать эти отношения, а не основываться на культурных конструктах, навязывая их исследовани­ям. Мы располагаем альтернативами для выбора.

Возможная причина признания ненаблюдаемос­ти, полагает Кантор (Kantor, 1979), заключается в том, что мы взаимодействуем с нашим окружением двумя различными способами. Первый связан с на­блюдением и манипулированием, тогда как второй является более тонким и включает предчувствия, предположения и знание. Поскольку второй тип реакций более отдален от исходных событий, уче­ные могут полагать, что они имеют дело с одними вещами, тогда как фактически они имеют дело с другими (см. также вопрос об аналогиях на с. 80). Культурные традиции, вероятно, имеют еще боль­шее влияние, но мы не связаны культурой; мы сами изменяем ее собственными действиями, а следова­тельно, изменение нашего отношения к культурным конструктам не является чем-то невозможным (Kantor, 1938, 1973).

Несмотря на заявления о том, что «теоретические термины» (конструкты) и обсервационные термины в равной степени производны (inferential) и ненадежны, ряд эмпирических исследований этих терминов свиде­тельствует о более высокой надежности и валидности

последних и о четкой различимости двух видов терми­нов (Clark & Paivio, 1989). Исследователи обнаружи­ли, что «обсервационные термины более прямым обра­зом, чем теоретические, соотносятся с наблюдаемыми феноменами, а также более устойчивы и определенны в своих значениях» (р. 510). И далее, «полученные дан­ные говорят о том, что ученые по-разному относятся к обсервационным и теоретическим терминам при фор­мулировании или сообщении научных идей и должны сохранять такое различие. Обсервационные термины имеют более стабильные и универсальные значения и содержатся в утверждениях, которые могут быть под­вергнуты эмпирической проверке путем обращения к их конкретным референтам» (p. 510)16.

Должна ли психологическая система базировать­ся на конструктах или на событиях? Иными слова­ми, должны ли ее сторонники начинать с конструк­тов, с помощью которых они будут интерпретировать события, или они должны начинать с событий и раз­вивать свои конструкты на основе этих событий? Кантор (Kantor 1981b) утверждает, что «в целом, отвечающая критериям валидности логика науки должна быть основана на полном признании связей между событиями и конструктами» (р. 6), включая четкое разграничение между ними. Ему созвучно мнение Лихтенштейна (Lichtenstein, 1984):

«Если мы будем строго следовать тому, что определяется в научной работе, мы будем иметь базис для различения между данными, процеду­рами исследования и конструкциями. Конструк­ционная фаза исследовательской работы при­обретает для нас особо важное значение, когда мы осознаем, что именно на этой стадии возни­кает основная часть научных разногласий. Кон­структы с наибольшей вероятностью будут обо­снованными в том случае, когда они выводятся в результате непосредственного контакта с собы­тиями, независимо от того, используются при этом (экспериментальные) манипуляции и изме­рения или нет. К сожалению, ученые, находящи­еся во власти традиции, как правило, не осозна­ют этот факт. В результате астрономы обнаружи­вали орбиты планет, имеющие форму окружности, а биологи подробно описывали го­мункулусов [крохотных человечков], содержа­щихся в сперматозоидах» (р. 471).

Конструкты с пространственно-временными ко­ординатами. Конструкты необходимы в науке, и если они правильно используются, они всегда имеют кон­кретные референты: их референтами являются вещи или события. Логические выводы — это конструкты,

16 Любопытно отметить, что авторы прибегли в своей работе к конструктам, референтная база которых была подвер­гнута сомнению другими исследователями (см. главу 3).

64

играющие важную роль в науке. В V-IV вв. до н. э. Демокрит, наблюдая за поведением материи, пришел к выводу, что она состоит из мельчайших частиц, ко­торые он назвал «атомами». Хотя он не мог удосто­вериться в существовании атомов, наличие у них пространственно-временных координат давало лю­дям возможность когда-нибудь наблюдать их в слу­чае их существования. В XX столетии развитие тех­нологической базы сделало возможной эксперимен­тальное доказательство существования этих частиц, которое было выведено логическим путем. И напро­тив, исторические (historical) конструкты, навязыва­емые человеческим действиям, не имеют простран­ственно-временных координат, являясь трансценден­тными по отношению к пространству и времени. По этой причине были изобретены аналогии — кон­структы по поводу конструктов, — и мозг, как мате­риальный орган, стал выполнять замещающую роль по отношению к этим нематериальным агентам. Од­нако как психологический орган, мозг также являет­ся конструктом (см. с. 73-77).

Эстес (Estes, 1989) одобрительно ссылается на Бора, Эйнштейна и Халла, как использующих аб­страктные, логически выведенные «репрезентации» (конструкты). Бор предположил, что атомы содер­жат электроны, вращающиеся вокруг ядра. Такая модель обладала пространственно-временными ко­ординатами, допускающими ее потенциальную про­верку. Данный конструкт оказался чрезвычайно плодотворным для физики и химии и продолжает быть полезным несмотря на то, что его валидность в настоящее время подвергается сомнению. Эйн­штейн предположил, что гравитацию образует про­странство, искривленное массой находящихся в нем тел; данный конструкт позволил точно предсказать путь света, излучаемого звездами и проходящего вблизи Солнца. В противовес этим научным кон­структам «внутренние побуждения» Халла не име­ли пространственно-временных координат, несмот­ря на его усилия придерживаться точки зрения ло­гических позитивистов и определять их через операции. Основанная Халлом на понятии внутрен­них побуждений теория научения, оказавшая значи­тельное влияние на других ученых, а также его предсказания поведения, выводимые им из своей теории, не выдерживают критики ни по теоретичес­ким, ни по эмпирическим (использующим наблюде­ния) основаниям.

Типы конструктов. Иногда смешение конструк­тов и событий является следствием использования термина «переменная» как по отношению к вещам и событиям, так и по отношению к конструктам. В тех случаях, когда это слово относится к стимуль-ным условиям (stimulus condition), реакциям, кон­тексту, состоянию организма (body condition) либо

другим конкретным вещам, переменная является вещью или событием. Когда же под переменными понимаются «промежуточные переменные», такие как «О» Вудвортса, «внутренние побуждения» Хал­ла или «когнитивные карты» Толмена, они являют­ся конструктами. Сознание, когниции, опыт и разум также используются как промежуточные перемен­ные17. Как указывает Кантор (Kantor, 1957), проме­жуточные переменные были введены Толменом (Tolman, 1936) с явной целью отвести место мен­тальным процессам в его теоретической модели, а Толмен позаимствовал это понятие у Джеймса, ко­торый описывал психическую жизнь как промежу­точную между воздействиями (impressions) на тело и реакциями тела на внешний мир. Промежуточные конструкты были превращены в ненаблюдаемые события и наделены причинными качествами: внут­ренние побуждения, инстинкты или разум стали рассматриваться как причинные факторы по отно­шению к поведению.