Смекни!
smekni.com

Н. Смита рекомендована слушателям и преподавателям факультетов психологии и философии вузов по курсам общей психологии и истории психологии, системных методов ис­следования и преподавания психологии (стр. 5 из 168)

С другой стороны, когнитивную психологию, кото­рая ближе других направлений к строгому (экспери­ментальному) изучению психики, стало модно обви­нять в том, что она оперирует такими фикциями, как «умственные репрезентации», «обработка информа­ции», «нервные сети» и т. д. Однако, согласно разви­той Файхингером философии «как если бы», фикции могут играть крайне важную роль на определенных эта­пах познания, и с этим трудно не согласиться, вспом­нив хотя бы о Зигмунде Фрейде. В данном случае фик­ции когнитивистов играют роль связующих звеньев между описательной, феноменологической психологи­ей и строгими науками (включая математику). Психи­ка — свойство материи, причем высокоорганизованной материи, и ее объективное изучение требует примене­ния объективных научных методов, используемых для изучения свойств материи. В самой психологии таких методов практически нет, и потому союз с естественны­ми и техническими науками для нее крайне важен на данном этапе развития. Возражения против примене­ния в психологии методов точных наук обычно разда­ются со стороны психологов, не имеющих достаточной физико-математической подготовки, чтобы адекватно судить о плюсах и минусах этих методов.

Затронув эти два вопроса, я хотел лишь указать (большее в рамках предисловия невозможно) на не­сколько иной ориентир для студентов, которым пред­стоит изучать современные психологические системы по учебнику Смита. И этот ориентир — интеграция систем, а не простой, хотя бы и информированный, выбор из рассматриваемых альтернатив. XXI век, ско­рее всего, будет эпохой прогресса комплексных дис­циплин, таких как, например, активно развиваемая в США психонейроэндокриноиммунология (psycho-neuroendocrinoimmunology) — самое длинное слово в английском языке на данный момент и яркий пример интегративных тенденций, захватывающих психоло­гию. Однако для плодотворной интеграции необходи­мо хорошо знать интегрируемые элементы, и в этом отношении учебник Ноэля Смита дает полную и объективную информацию всем желающим позна­комиться с важнейшими из современных психологи­ческих систем.

Профессор кафедры психологии развития

и образования РГПУ им. А. И. Герцена

А. А. Алексеев

08. 08. 2002 г.

17

ПРЕДИСЛОВИЕ

Читая на протяжении нескольких лет студентам старших курсов лекции по такому предмету, как «ис­тория и современные системы психологии», я посто­янно пытался найти учебник, отражающий современ­ное состояние психологической мысли. Однако в тех многочисленных изданиях, заглавия которых прак­тически совпадали с названием преподаваемого мною курса, период развития психологии после 1950-го года освещался крайне скудно. Основное внимание в такого рода изданиях уделяется системам психологии, которые я называю классическими и в число которых входит структурализм Титченера, Чи­кагская школа функционализма, гештальт-психоло­гия, ассоцианизм, а также бихевиоризм от Уотсона до Халла. Хотя в этих книгах обсуждаются классичес­кие фигуры психоанализа, в них ничего не говорится о современных представителях этого направления. Таким образом, основное изложение охватывает пе­риод, заканчивающийся приблизительно серединой XX столетия. Описание более позднего периода раз­вития психологии, как правило, ограничивается от­дельными частями глав, посвященных скиннеровско-му анализу поведения, развитию некоторых идей когнитивной психологии, а также несколькими пара­графами, посвященными таким представителям гу­манистической психологии, как Маслоу или Род­жерс; иногда в них можно встретить упоминания еще одного-двух направлений. При этом мне нигде не удалось найти развернутого описания многочислен­ных систем, появлением которых характеризуется современный этап развития психологии.

Основная проблема автора, пытающегося осве­тить все многообразие современных психологичес­ких систем, состоит в том, что нет такого человека, который являлся бы экспертом в каждой из них. Большинство ученых посвящают свою научную ка­рьеру какой-либо одной системе, а нередко лишь тому или иному разделу отдельно взятой системы. Это означает, что попытка написать подобный труд, предпринятая профессионалом, неизбежно влечет за собой погрешности, выражающиеся как в недо­статке, так и в избытке внимания, уделяемого тем или иным системам. Во многих случаях я мог най­ти первоисточники только благодаря ссылкам, со­держащимся во вторичных источниках, которые практически никогда не содержат ссылок на после­дние работы, появившиеся в рамках соответствую­щего направления. Пытаясь хотя бы отчасти устра­нить эту проблему, я также пользовался постоянно обновляемыми базами данных, однако они, как пра­вило, не отличаются полнотой, а мою практику по­иска с помощью таких информационных средств, по-видимому, нельзя назвать ни особенно эффек­тивной, ни особенно успешной. В результате я, не­сомненно, упустил из виду ряд важных источников, не говоря уже о том, что мне не удалось вполне

адекватно осветить и систематизировать всю со­бранную мной информацию. Нередко проблема зак­лючалась не в недостатке информации, а в ее избыт­ке: некоторые системы с информационной точки зре71ия практически необъятны, так что, пожалуй, даже специалист не может претендовать на исчер­пывающее знакомство с ними. В таких случаях мне приходилось самому решать, какие источники мо­гут представлять наибольший интерес, а подобный выбор никогда не может быть безупречным; даже малоизвестные работы могут содержать ценную ин­формацию, а ведь их легче всего упустить из виду или не придать им должного значения.

Если проблема, состоящая в том, чтобы объять необъятную по количеству литературу, является до­статочно распространенной, то проблема, связанная с невозможностью уйти от субъективности и личных предпочтений, является просто неизбежной. Данная проблема находит свое выражение в вопросе выбора — что исключить, а что — оставить; в расположении материала; в объеме, который отводится каждой из тем, а также в том, что называют «ориентационной необъективностью» (связанной с тем, каким образом автор разграничивает между собой теоретические конструкции и наблюдаемые факты, — см. дальше). Авторы редко предупреждают читателя о несовер­шенствах написанных ими работ. Так, современные учебники по психологии изобилуют ссылками на «обработку информации», однако авторы, как прави­ло, не указывают на то, что процесс, обозначаемый данным термином, представляет собой теоретичес­кую конструкцию, а не наблюдаемый феномен. Ра­зумеется, авторы не предлагают никаких альтернатив описываемым ими теоретическим конструкциям. Аналогичным образом в психологической литерату­ре встречаются ссылки на «данные органов чувств», «биологическую основу поведения», «церебральные механизмы хранения информации», «центры порож­дения речи», «нейронные сообщения и нейронные сигналы», «ключевые признаки», «психические про­цессы» и множество других теоретических конструк­тов, которые описываются так, как будто они явля­ются частью наблюдаемого физического мира. (На с. 63-64 второй главы я уделяю специальное внима­ние проблеме разграничений между теоретическими конструктами и событиями.) Вполне возможно, что по количеству завуалированных источников необъективности психология занимает в ряду науч­ных дисциплин первое место.

После такого признания я обязан поставить чита­теля в известность относительно своих собственных пристрастий. Их суть сводится к тому, что я обозна­чаю достаточно широким термином «контекстуаль­ный интеракционизм» (Smith, 1973). Иными слова­ми, то, что я называю психологическим событием, я рассматриваю как взаимодействие между организ­мом (субъектом) и объектом, имеющее место в спе­цифическом контексте. К такого рода взаимодей­ствиям относятся, в частности, восприятие, мышле-

18

ние, воображение, научение и приобретение знания. Благодаря наличию контекста, психологическое со­бытие не может быть сведено к биологическим, хи­мическим или физическим процессам, хотя все они также в полной мере участвуют в таком событии. Различные компоненты, участвующие в психологи­ческом событии, содержат в себе потенциал, или ре­ализационные факторы, обеспечивающие переход на более высокий уровень организации обстоятельств, из которых складывается психологическое событие. Любое изменение, вторгающееся в цепь таких сопут­ствующих событий — перелом ноги, повреждение мозга, непредвиденная ситуация, — способно полно­стью изменить характер психологического события. При таком взгляде противопоставления: «душа-тело», «мозг—поведение», или «поведенческий—ког­нитивный» перестают быть актуальными, как если бы мы допустили, что имеем дело с «пустым» орга­низмом (считая, что биологических факторов не су­ществует). Ни внутренние факторы (мозг, разум, по­знавательная деятельность), ни внешние (окружаю­щая среда) не рассматриваются при этом как причинные.

Причинность не находится снаружи либо внутри, но охватпывает взаимодействие в целом, включая кон­текст. Данный подход в той или иной степени при­сущ системам, рассматриваемым в разделе V (главы 9-12). Помимо контекстуального интеракционизма мне в высшей степени импонирует также ряд отдель­ных положений других систем, хотя некоторые их отличительные особенности я не нахожу столь же привлекательными.

Пытаясь держать свои личные предпочтения под контролем, я, тем не менее, без колебаний приводил точки зрения контекстуально-интеракционного под­хода в качестве альтернативы традиционным психо­логическим взглядам; это прежде всего касается вто­рой части второй главы. При этом следует заметить, что сами сторонники традиционных взглядов на пси­хологию крайне редко приводят точку зрения данно-

го подхода на рассматриваемые ими проблемы, тем самым лишая читателя возможности информирован­ного выбора [термин включен в указатель].

Я уделял внимание каждой из рассматриваемых мною систем в соответствии со своим уровнем ее по­нимания и пытался представить каждую из них пре­имущественно с точки зрения сторонников соответ­ствующей системы. В тех частях глав, которые посвя­щены критике, я обычно предоставлял слово другим, хотя иногда и добавлял собственные оценки. Заклю­чительная часть каждой главы отражает в основном мою собственную точку зрения относительно дости­жений либо возможных перспектив развития соот­ветствующей системы.