Смекни!
smekni.com

Н. Смита рекомендована слушателям и преподавателям факультетов психологии и философии вузов по курсам общей психологии и истории психологии, системных методов ис­следования и преподавания психологии (стр. 56 из 168)

• Самореализация индивидуума в отрыве от забо­ты о других людях.

• Вера в способность к совершенствованию людей при игнорировании социально-политических усло­вий.

• Акцент на самораскрытии или «полном отпуска­нии тормозов» («letting it all hang out») в сочетании с поощрением кратковременных интимных связей и пренебрежением длительными отношениями.

• Потакание себе в настоящем при игнорировании будущего и долгосрочных целей.

• Стремление к получению немедленного удовле­творения, включая наркотики и секс.

• Принижение роли науки и рациональности и увлечение оккультным.

Широкое распространение получил «тренинг сен-зитивности» и «личностного роста» — иногда вклю­чающий такие методики, как групповая терапия об­наженных, физические ограничения во время «сти­муляции» (техника, известная под такими различными названиями, как Z-процесс, терапия привязанности и редукция гнева), а также различные «чувственно-сенсорные» («touchy-feely») процеду­ры. На конференциях подчеркивание ведущими представителями гуманистической психологии трансперсонального элемента ощущалось настолько сильно, что Смит (Smith, 1982) посетовал на то, что «движение гуманистической психологии стало отда­ляться от человеческого, обратившись к поискам сверхъестественного и божественного» (р. 4).

Когда контркультура пропитала собой гуманисти­ческую психологию и взяла над ней верх, многие из ее ранних приверженцев стали отпадать от нее. Дви­жение групп встреч, в особенности представленное Эсаленским институтом в Калифорнии, стало осо­бенно влиятельной составляющей контркультуры. Группы встреч проходили в интенсивном тренинго-вом режиме, часто с проведением марафонских сеан­сов, преследующих цель получения холистического эмоционального опыта здесь-и-сейчас через спонтан­ные групповые взаимодействия, оказывающие силь­ное давление на отдельных участников для достиже­ния полного самораскрытия и переживания интен­сивных чувств. В Эсалене возникли трения между теоретиками и практиками движения; и когда Мас­лоу стал настаивать на поддержании рациональной ответственности, Фриц Перле назвал его «подсла­щенным фашистом» (Russell, 1992). В Эсалене про­цветали йога, медитация и массаж. По оценкам Сми­та (Smith, 1990), эти группы «казалось, пытались компенсировать порожденное обществом отсутствие смысла (веры), надежды и общности» (р. 13), одна­ко, как он отмечает, эти попытки были несерьезны­ми и поверхностными. Он указывает на то (Smith, 1978), что под влиянием трансперсонализма гумани­стическое направление «упустило из вида конечную человечность повседневной жизни в погоне за невы­разимой бесконечностью» (р. 29). Некоторые крити­ки окрестили гуманистическую психологию «гума-но-мистической психологией» («human-mystic psychology»).

Будущее гуманистической психологии

Смит (Smith, 1990) склонен видеть близкий конец гуманистической психологии как научной дисципли­ны, однако полагает, что существуют два современ-

121

ных течения, которые, возможно, подхватят ее прин­ципы: (а) возрождающиеся холистические подходы к личности, которые могут занять место ситуацион­ных подходов (situationism), и (б) подходы к инди­видуальному развитию в перспективе времени жиз­ни (life-span human development), учитывающие диалектические отношения между людьми и меняю­щимися в ходе истории социальными условиями их жизни. Анализируя критику психологии, исходящую из различных источников, и предсказания ее распа­да на ряд отдельных дисциплин, Смит (Smith, 1994) полагает, что психология может пойти своим соб­ственным путем, выбрав в качестве предмета изуче­ния «человеческую рефлексивность», но что психо­логия развития, психология личности и социальная психология останутся центральными областями «наук о человеке» («human science»), занимаясь раз­витием сообществ, индивидуальным развитием, пси­хотерапией и образованием. Исследования и теория будут продолжать развиваться в соответствии с «тра­диционной концепцией науки, имеющей целью пос­ледовательное приближение к истине в том, что ка­сается причинного анализа условий и следствий, од­нако с обязательным обращением к человеческим смыслам и ценностям» (р. 114). Таким образом, Смит видит будущую роль гуманистической психологии не в проведении радикальных реформ, а в добавле­нии нового измерения, которое данное направление считает ключевым.

Джорджи (Goirgi, 1992b) утверждает, что посколь­ку смысл того, что значит быть человеком, является центральным для данного подхода, он должен сосре­доточить свои усилия на строгом научном анализе этих смыслов. Сэсс (Sass, 1989) полагает, что данная система может постепенно отойти от гуманистичес­ких понятий и вобрать в себя более широкое содер­жание трансперсональной психологии.

Теория хаоса подвергает сомнению взгляд на уни­версальный характер линейных и предсказуемых со­бытий, а с другой стороны, показывает, что сложные и, казалось бы, случайные события содержат в себе внутренний порядок. Исходя из этого, Криппнер (Krippner, 1994) считает, что она может явиться ба­зисом для психологии, подчеркивающей роль креа­тивности и здоровья и использующей качественные методы исследования, которые были бы совместимы с гуманистической психологией.

ПОЛУЭКСПЛИЦИТНЫЕ ПОСТУЛАТЫ

Основатель гуманистической психологии Абрахам Маслоу, по-видимому, является наиболее подходящей фигурой для выделения в его работах системы посту­латов данной психологической системы. Он выдвинул ряд «предпосылок» («assumptions»), а также ряд «предположений» («propositions»), из которых может

быть достаточно прямым образом выведен ряд посту­латов (Maslow, 1968); другие же фрагменты его работ могут послужить источником дополнительной инфор­мации для выведения постулатов.

• Метапостулаты (поддерживающие допущения для конкретной науки).

1. Психологические события «биологически обу­словлены».

Следствие 1: Психология зависит от биологии.

Следствие 2: Психологические события имеют причину в биологии индивида или в активности души (mind) биологического организма.

2. Психологические события являются отчасти единичными и отчасти всеобщими — их универсаль­ный компонент представляет собой биологические влияния.

3. Психологические события — это не механизмы (mechanisms), а смыслы (meanings).

4. Психологические события относятся одновре­менно и к области естественного, и к области мисти­ческого.

• Постулаты (допущения, относящиеся к предме­ту изучения).

1. Человек представляет собой отчасти — тело, и отчасти — душу (mind), или «я» (self); при этом «я» отлично как от поведения, так и от тела.

Следствие: Психология придает первостепенное значение конструктам.

2. «Я» обладает биологически детерминированны­ми ценностями, которые следует рассматривать ско­рее как социально нейтральные или позитивные, чем как деструктивные и негативные.

3. Биологические детерминанты являются слабы­ми и легко изменяются под воздействием окружаю­щей среды.

4. Биология наделяет человека иерархией потреб­ностей: от потребностей отдельных тканей (органи­ческих потребностей) до социальных и личных по­требностей.

5. Человек есть причина самого себя (self-causative).

ИССЛЕДОВАНИЯ

Невозможно четко разграничить, что входит в сферу гуманистических исследований, а что не вхо­дит в нее. Используемым здесь критерием является точка зрения самих исследователей, определяющих свои исследования как гуманистические, а также других представителей гуманистической психоло­гии, относящих данные исследования к своему на­правлению. Некоторые из рассматриваемых нами исследований также причисляются к экзистенциаль­ной или феноменологической системам.

Поскольку гуманистическая психология считает, что контролируемые лабораторные исследования или

122

квантификация (количественные измерения) полно­стью упускают из вида то, что является исключитель­но человеческим в человеческих существах, они, как правило, выступают против подобных методов иссле­дования. Те, кто все же прибегает к количественным методам, в большинстве случаев используют оценоч­ные шкалы (Ebersole & Quiring, 1991; Prasinos & Tittler, 1984); однако эти инструменты также предпо­лагают механистический и технологический подход, а потому, по мнению Джорджи (Giorgi, 1992b), непри­емлемы. Экзистенциально-феноменологический под­ход, который предпочитает Джорджи, предлагает иг­норировать вопросы надежности и валидности, а так­же количественные показатели, и начинать с предмета изучения, адаптируя к нему методологию исследова­ний. Считая, что смысл раскрывает себя в языке, Ри-зон и Рауэн (Reason & Rowan, 1981) рекомендуют ис­пользовать лингвистические методы. Аанстуз (Aanstoos, 1987, цит. по: Polkinghorne, 1992) находит, что в настоящее время используется пять основных качественных методов и двенадцать или более допол­нительных методов. Есть также и те, кто принимает любую методологию (в частности, Lindauer, 1974; Rychlak, 1988; Tageson, 1982), которая была бы сбалан­сированной и сосредоточенной на вопросах, централь­ных для гуманистической психологии. В отличие от других Ричлак (Rychlak, 1988) утверждает, что по­скольку количественные методы, характерные для по­веденческих наук, не зависят от теории, они также приемлемы, и использует их в собственных исследо­ваниях.

По мнению Дэвидсона (Davidson, 1992), «самая слабая сторона [гуманистической психологии] состо­ит в том, что она рассматривается как дисциплина, которой еще только предстоит оказать долгосрочное влияние» (р. 148). Она не может полагаться лишь на философские утверждения и должна преодолеть свое сопротивление систематическим исследованиям и выступить с эмпирическими исследованиями, имею­щими дело с жизнями конкретных людей, используя методы, характерные для феноменологии, этнологии и текстологических (narrative) исследований.