Мелани Клейн. Теория Клейн (Klein, 1935,1964) касается как инстинктов, так и объектных отношений. Инстинкты жизни и смерти питают психическую активность ребенка, но эти инстинкты привязаны к объектам — обычно к родителям. Младенец 'способен непосредственно соотноситься и с внешними объектами, и с объектами внутренней фантазии, благодаря наличию при рождении примитивного эго.
Согласно Клейн, к 6-12 месяцам мир ребенка наполнен напряженным конфликтом, в котором его врожденная агрессивность, ненависть, зависть, желание смерти и вожделения соперничают с его любовью к матери. У младенца формируется «шизоидное состояние»; он воспринимает грудь как хорошую и плохую — хорошую потому, что она дает пищу и утешение, а плохую потому, что она не всегда доступна. Материнское тело — это источник глубочайшей люб-
ви, удовлетворения и сексуального наслаждения, однако оно может пробуждать зависть и отчаяние, с которыми беспомощному младенцу приходится только мириться. Соответственно, младенец испытывает чувство враждебности и желание причинить матери боль или осквернить ее, кусая, царапая или опорожняясь на нее, но при этом он испытывает сильное чувство вины за свои дурные мысли. Эго расщепляется на хорошую и плохую части и несет в себе инстинкт смерти, который присутствовал при рождении. Оно проецирует его на грудь, которая угрожает младенцу и вызывает у него чувство преследования. Другая часть эго превращает грудь в идеальный объект, объект жизни. Тем самым стремление насладиться грудью ведет к преследованию и угрозе уничтожения, с одной стороны, и утешению, любви и пище, с другой. Страх перед тем, что инстинкт смерти возьмет верх над идеальным объектом, порождает «параноидно-шизоидное состояние». Расщепление эго носит шизоидный характер, а тревога — параноидный. Термин «состояние» указывает на то, что этот феномен представляет собой не временную стадию развития, а продолжается всю жизнь (Segal, 1988). Расщепление и объекта, и эго на хорошую и плохую части позволяет младенцу проецировать деструктивные импульсы вовне на плохие объекты.
Когда младенец начинает различать людей как целое, он осознает связь между отцом и матерью, и эта связь порождает эдипов комплекс. Он мысленно представляет половой акт между родителями, хочет сам получить аналогичное наслаждение и испытывает чувство лишения. В своих фантазиях младенец нападает на родителей и инкорпорирует их как часть своего внутреннего мира. Инкорпорируя грудь как частичный объект и людей — как целостные объекты, младенец проецирует свои деструктивные импульсы, а затем сталкивается как с угрозой внутренней вины, так и с угрозой проецируемого внешнего лишения того, что он разрушил. Младенец испытывает отчаяние из-за утраты хорошего объекта, который он разрушил, и это дает начало «депрессивному состоянию».
Полемика между Мелани Клейн и Анной Фрейд.
Клейн была основоположницей детского психоанализа, работая с детьми, наименьший возраст которых составлял два с половиной года. Она вовлекала детей в психоаналитические сеансы, в которых игра помогала преодолеть ограниченный язык ребенка и становилась эквивалентом свободных ассоциаций взрослого. Клейн интерпретировала то, что она наблюдала в игре, как бессознательное проявление врожденных конфликтов и использовала этот материал для построения своей теории. Для нее любая игра свидетельствовала о переносе (Donaldson, 1996); и, как и в случае взрослых, она указывала, что между аналитиком и ребенком возникает невроз переноса. Процедуры анализа взрослых были прило-жимы к ребенку, включая интерпретацию сексуального смысла игры, эдиповых конфликтов, желания убить родителей и других положений теории.
147
Спасаясь от преследований нацистов, Анна Фрейд, дочь Зигмунда Фрейда, поселилась в Лондоне и, подобно Клейн, стала членом Британского психоаналитического общества. Она разрабатывала собственную процедуру анализа детей и относилась критически к методам Клейн. Она настаивала, что «Сверх-Я» (суперэго) ребенка слабо и что зависимость ребенка от родителей препятствует взрослому типу анализа и переноса. Для нее целью анализа было укрепить «Я» (эго) в его противостоянии импульсам «Оно» (ид) посредством образования. Приходя к пониманию причин своего поведения и его последствий, ребенок научается воздерживаться от плохих поступков. Он достигает этого с помощью анализа сновидений, который включает бессознательное в сознание. В отличие от Клейн, Анна Фрейд отвергала любую сексуальную интерпретацию игры и привлекала родителей, с тем чтобы они оказали ребенку поддержку и научились гармонизировать свои отношения с ним. Клейн не предусматривала никакой роли для родителей и стремилась снять тревогу, вызванную могущественным «Сверх-Я» (супер-эго), которое вызывало у ребенка чувство вины за его враждебные фантазии в отношении родителей (Donaldson, 1996).
Клейн утверждала, что ее позиция является непосредственным аналогом взрослой процедуры Зигмунда Фрейда, тогда как позиция Анны Фрейд представляла собой пересмотр этой процедуры. Анна защищала свой подход как необходимую адаптацию к уникальной природе детей и заявляла, что процедура Клейн неприемлема для детей. Хотя Британское психоаналитическое общество сплотилось вокруг Клейн, психоаналитики в континентальной Европе — особенно в Вене — и в США отдавали предпочтение Анне Фрейд (Viner, 1996). Возможно, на эти различные национальные реакции повлияли британский упор на наследственное развитие и европейский акцент на влияния социума и среды и на образовательные программы (Donaldson, 1996). Теория Клейн продолжает пользоваться большим влиянием в британских психоаналитических кругах. Некоторые из последователей Клейн отказались от понятия инстинктов, обратили свое внимание на среду и придали дальнейшее развитие теории объектных отношений, которая стала занимать центральное место в британском психоанализе (Donaldson, 1996; Kavaler-Adler, 1933). Среди представителей этого направления особенно важны две фигуры.
Вилфред Бион. Бион считал, что добавив к эдипову комплексу Фрейда параноидно-шизоидное и депрессивное состояния, Клейн усовершенствовала и расширила психоанализ; но он определял шизоидно-параноидное состояние как чувства дезинтеграции и бессмысленности. Он выдвинул концепцию, согласно которой научение или познание (knowing) истины (названное им К) и уклонение от познания (названное им минус К) (Spillius, 1994) являются инструментами этой интеграции или дезинтеграции. Он наделил мать умением узнавать эмоции своего
ребенка, благодаря чему она вносит вклад в его мысли о собственных эмоциях и способна мириться с этими мыслями.
Вклад Биона в психоаналитическую теорию носит пятеричный характер: признание (а) роли матери в развитии личности; (б) среды и связи внутренних и внешних факторов; (в) потребности «я» в эмпатии с самим собой и с объектом, который эмпатически содержит «я» (Grotstein, 1981); (г) функции содержания, а также истолковательной функции аналитика для облегчения анализа; (д) когнитивного элемента в эмоциональном развитии.
Дональд Винникотт. Винникотт начал свою карьеру в качестве педиатра, но стал интересоваться психологическими реакциями своих пациентов и их матерей. Он прошел 10-летнюю аналитическую подготовку, стал сторонником Клейн и подверг анализу ее 22-летнего сына (Padel, 1991).
Опираясь на идеи Клейн и собственную работу с детьми, Виниикотт начал формулировать свой вариант теории объектных отношений. Он предположил, что защита младенца матерью позволяет младенцу консолидировать понятие «мать» и чувствовать себя личностью благодаря заботе матери о его теле. Объектные отношения начинаются с получения материнской груди в тот самый момент, когда младенец ее желает, еще не успев просигнализировать о своем желании, в результате чего у младенца возникает иллюзия, что он создал грудь. Согласно Винникот-ту, большинство матерей знают не только о потребностях младенца, до того как он подаст сигнал, но также о том, когда он может подождать и что он подаст сигнал о своих потребностях, когда они появятся. Таким образом, младенец узнает, что он не является единым целым с матерью, а отделен от нее (Winnicott, 1951; Phillips, 1988).
Когда развивающийся ребенок испытывает чувство угрозы, происходит его расщепление на истинное «я», которое прячется, чтобы избежать своей гибели, и ложное «я», которое уступает требованиям родителей, чтобы отвлечь внимание от истинного «я» и тем самым защитить его. Винникотт полагал, что индивид может снова пережить эти события своего младенчества и с помощью аналитика может исправить ошибки отношений с матерью, особенно переходного периода, в который он обнаружил свою обособленность от матери. Аналитик может лучше всего провести лечение, компенсируя недостатки родительского обращения. При лечении формируется новая «поддерживающая среда», в которой клиент может почувствовать себя в безопасности во время повторного переживания конфликтов объектных отношений, в которых важную роль играет перенос на аналитика.
Хайнц Кохут: теория «я». Я и я-обьект. Кохут (Kohut, 1971, 1977) сформулировал свои принципы, касающиеся теории и практики, на основании собственного опыта общения с людьми с тяжелыми расстройствами личности, которые состоят из тесно свя-