Смекни!
smekni.com

Н. Смита рекомендована слушателям и преподавателям факультетов психологии и философии вузов по курсам общей психологии и истории психологии, системных методов ис­следования и преподавания психологии (стр. 7 из 168)

ОРГАНИЗАЦИЯ ГЛАВ

Главы с 3 по 12 содержат от девяти до двенадцати разделов. Все главы начинаются с содержания главы и введения, за которыми следуют один или два раз­дела, посвященные истории развития и некоторым основным вопросам, рассматриваемым соответству­ющей системой. Основополагающие принципы сис­тем могут быть сформулированы в историческом разделе или выделены в отдельный раздел. Затем предлагается система постулатов (см. ниже), за ко­торыми следуют разделы, посвященные исследова­ниям, областям практического применения, а также психотерапии или клинической психологии в ука­занном здесь порядке. Естественно, не все главы включают все три данные подтемы. В частности, вследствие своего значения психотерапия, как пра­вило, рассматривается отдельно от других сфер при­менения. Что касается исследований, в случае когни­тивной психологии и анализа поведения эта тема настолько тесно связана с теорией, что не имеет

23

смысла рассматривать ее изолированно в специаль­ном разделе.

Последние четыре раздела во всех главах совпада­ют: первый из них — «Сопоставление с другими сис­темами»; второй — критика, включающая коммента­рии, касающиеся оценки системы; третий раздел рассматривает вклад системы в психологию и / или возможные перспективы развития системы; и чет­вертый — ссылки.

Системы постулатов

Каждая глава содержит раздел, в котором пред­ставлена система постулатов. Постулаты представля­ют собой исходные предпосылки или предположе­ния, которые служат в качестве основополагающих принципов для дальнейшего анализа и часто форму­лируются письменно как набор взаимосвязанных ут­верждений. Для понимания фундаментальных ис­ходных положений теоретических систем наличие зафиксированной письменно системы постулатов имеет крайне важное значение. В большинстве слу­чаев представители психологических систем не заяв­ляют достаточно эксплицитно своих постулатов. Пытаясь заполнить этот пробел, я привожу системы постулатов основных представителей каждой из де­сяти систем, которым отведена отдельная глава. Эти системы постулатов в ряде случаев пришлось выво­дить логически, а потому они могут быть не приня­ты приверженцами соответствующих психологичес­ких систем.

Однако можно сказать, что представителям этих систем следовало бы быть более открытыми в отно­шении постулатов своих систем — открытыми на всех уровнях общности. Пронко (Pronko, 1988) ука­зывает на то, что все ученые исходят из определен­ных постулатов, хотя бы даже невольно, и что имен­но эти «негласные предположения ошибочно прини­маются за твердо установленные факты» (р. 155). Для того чтобы читатель мог оценить, могут ли сто­ронники той или иной системы сказать нечто достой­ное внимания, они должны точно указать для чита­теля, каковы постулаты их системы, или, по крайней мере, дать ссылку на источник, в котором читатель может их найти.

Некоторые представители отдельных систем осо­знают важность прояснения своих исходных положе­ний. Приведем один из примеров:

«Эксплицитное изложение наших философских предпосылок облегчит понимание многогранных яв­лений, рассматриваемых общественной психологией. Не приведя таких эксплицитных предпосылок, ис­следователи рискуют неявно подтвердить те предпо­сылки, которые они сами могут не считать правомер­ными, аутентичными, уместными или надежными для проведения исследований в области обществен­ной психологии» (Kingry-Westergarard & Kelly, 1990, p. 23). Цитируемые авторы выдвигаю десять «теоре­тических положений», составляющих ограниченную

систему постулатов. Из пяти критериев системати­ческой психологии, сформулированных Мак-Гоком (McGeoch, 1933), один указывает на необходимость представления эксплицитных постулатов.

«Тот факт, что любая область знания основана на аксиоматических операциях, является почти ба­нальным, однако то, что факт использования этих операций необходимо признать и сделать экспли­цитным, является менее часто соблюдаемым принципом. Такое эксплицитное признание не только делает явными исходные предположения, что необходимо, если на них будет возведена со­гласованная структура, но и расчищает почву для понимания и корректной критики. В полемике между различными системами можно обнаружить такие споры, которые просто не могли бы иметь места, если бы научные «школы» с самого начала открыто заявляли свои постулаты» (р. 6).

Герген (Gergen, 1994), представитель социально­го конструкционизма (гл. 8), выдвигает набор пред­положений; то же самое делает Маслоу в гуманисти­ческой психологии (гл. 4), а некоторые авторы пред­лагают полуэксплицитные постулаты своих систем. Наиболее последовательным является изложение постулатов, сформулированных Кантором (Kantor, 1959) для интербихевиоральной психологии. Он по­святил целую книгу этим постулатам и тому, в каком отношении к ним находится интербихевиоральная система.

Я использовал предложенную им иерархическую модель системы постулатов для организации посту­латов каждой из психологических систем. В основа­нии иерархии лежат протопостулаты, предположе­ния науки, направляющие и контролирующие ход исследований и воздействие поведения научных ра­ботников. Например, имеет ли наука дело только с событиями, которые могут быть наблюдаемы или непосредственно выведены из наблюдений? Или же она также включает предположения относительно событий, трансцендентных по отношению к приро­де? Содержит ли она предположения о существова­нии предельных обобщений (ultimates) или оконча­тельных истин или же она всегда предполагает воз­можность дальнейшей эволюции и корректировки?

Далее следуют метапостулаты, представляю­щие собой поддерживающие предположения для конкретной науки. В биологии такие предположе­ния включали бы принцип эволюции, в противовес представлению о жестко фиксированных биологи­ческих видах; в геологии — такие процессы, как по­степенный тектонический подъем, эрозия, отложе­ния и т. д., происходящие в течение миллиардов лет, в противовес библейскому всемирному потопу; в физике — включение релятивистских принципов, в противовес исключительно абсолютным событиям;

24

в психологии — вопрос о том, центрированы ли пси­хологические события в организме, окружающей среде, социальной группе или же они вовсе не яв­ляются центрированными. (Организация глав, по­священных десяти рассматриваемым в данной кни­ге системам, основана на четырех каузальных пред­положениях, сформулированных на уровне метапостулатов.) Наверху иерархии находится си­стема постулатов, которая задает структуру пред­мета изучения для данной системы и ее правил опе­рирования. Следующие альтернативные постулаты, например, непосредственно вытекают из метапосту-лата о центрировании или причинности: активность

организмов является (а) исключительно биологи­ческой; (б) биологической плюс психической; (в) определяется средой, (г) той или иной комбинаци­ей (а), (б) и (в) или (д) взаимодействием организ­мов и объектов как части поля или контекста. На практике вопрос о том, на каком уровне должен на­ходиться определенный постулат, часто остается неопределенным; тем не менее иерархия представ­ляет собой отправную точку, полезную при иссле­довании исходных предположений. Для того чтобы облегчить студенту задачу по сравнению этих пред­положений, десять систем постулатов сведены вме­сте в приложении.

25

Глава 2. Исторические основания и логика науки

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ

Наблюдающий за развитием вещей от их нача­ла рассматривает их с наиболее выгодной пози­ции.

Аристотель. «Политика»

Тем, кто не способен помнить прошлое, сужде­но повторить его.

Джордж Сантаяна. «Жизнь Разума» (Life of Reason I)

От охотников-собирателей к классической Греции и натурфилософии

Когда и где берет начало дуализм «душа—тело»?

Всегда ли люди верили в раздельное существование души и тела? Достался ли нам этот дуализм в наслед­ство от греческих досократиков? Являлся ли дуа­лизм изначально частью психологии? Тщательное изучение исторических документов свидетельствует о том, что на все эти вопросы мы должны ответить отрицательно. И все же в психологии всеобщее рас­пространение получило мнение о том, что вера в сверхъестественную душу является наследием на­ших доисторических предков (см., в частности: Denmark, 1980; Skinner, 1963; Wile, 1977). Тем не ме­нее наиболее ранние письменные источники, в кото­рых мы обнаруживаем следы психологических пред­ставлений, оставленные охотниками-собирателями, индоевропейцами, а также мыслителями Древнего Египта, Месопотамии, Иудеи и Китая, с очевиднос­тью свидетельствуют о том, что идея дуализма души и тела не является для человечества естественной данностью.

Но что это для нас меняет? Если бы данный во­прос представлял лишь исторический интерес, попыт­ки ответа на него не выходили бы за рамки узкого круга историков. Однако вопрос о том, возможна ли наука о душе и является ли психология такой нау­кой, представляет собой центральный вопрос, вокруг которого развивается вся современная психология. Этот вопрос в той или иной форме продолжает оста­ваться центральным для целого ряда современных

психологических систем. Психология развивается циклически; сначала она объявила себя наукой о душе, затем — наукой о поведении; и вот теперь не­которые системы психологии вновь склоняются в пользу души. История не может дать нам прямого ответа на вопрос, является ли предметом психологии душа, поведение или то и другое вместе, однако она может служить нам средством анализа. Если история сможет указать, где и когда возник психофизический дуализм1, это будет доказательством того, что такой дуализм существовал не всегда и что он не является единственно возможной формой мышления. Исто­рия также предложит нам альтернативный взгляд, существовавший до возникновения психофизическо­го дуализма. И наконец, история может определить условия и источники возникновения дуализма души и тела, и это знание позволит нам судить о том, на­сколько совместим характер этих источников со ста­тусом психологии как науки.