Смекни!
smekni.com

Энциклопедия для детей. Всемирная история 1996г. 8 (стр. 11 из 17)

Цистерцианец (братство св. Бернара).

Доминиканец

257

Богу дела: устройство больниц, школ и приютов. Монастыри францисканцев основываются в самой гуще тогдашней жизни — в центре крупных городов; минориты ви­дят смысл своей деятельности не в бегстве от мира, а в проповеди слова Христова среди мирян.

Схожие изменения на протяжении XIII в. про­исходят и со вторым орденом нищенствующих мо­нахов, основанным примерно в то же время, что и францисканский, — доминиканским. Он был наз­ван по имени испанского монаха святого Доминика, учёного богослова, специалиста по борьбе с ереся­ми. Оба ордена пользовались особым покровитель­ством пап и нередко соперничали в учёных диспу­тах, благотворительных делах и распространении христианской веры. Постепенно между орденами сложилось распределение обязанностей: минориты в основном «работали с народом», проповедовали среди самых широких слоёв населения, а домини­канцы больше занимались церковной наукой, бо­гословием — ведь именно в богословских спорах католики в прежние времена подчас уступали ере­тикам.

Позднее средневековье окончательно превраща­ет монашество в одно из главных орудий «воинствующей церкви». Орден иезуитов (правильное название «Общество Иисуса») создаётся его осно­вателем Игнатием Лойолой и Папами как мощное средство влияния на души и умы верующих. Монас­тырские стены, в прежние времена отделявшие бра­тию от мира, становятся тонкими и прозрачными, как стекло. Иезуиты живут «в миру», как обычные люди, носят ту же одежду, что и все, занимаются преподаванием в школах и университетах, литера­турным творчеством, ведут политические интриги, ухаживают за дамами. В то же время они остаются преданными слугами церкви, тайно и явно отстаи­вающими интересы Рима.

Средневековый монах мог укрываться от мира за толстыми монастырскими стенами, как это де­лали бенедиктинцы, или же проводить между собой и миром незримую грань подобно иезуитам — в лю­бом случае он оставался частью общества, которое покидал. Монах не был свободен от печалей и забот большого христианского мира; этому миру он дарил свои чувства и идеи, рождённые уединением и по­коем. Средневековый монах вовсе не презирал ос­тавленное им общество, просто он хотел жить в об­ществе, которое выбрал он сам.

ПАПСТВО

Я говорю тебе: ты — Пётр (имя апостола «Петра переводилось как «камень»), и на этом камне создам я мою церковь .. .и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что раз­решишь на земле, то будет разрешено на небесах». Эти слова Иисус Христос, согласно Евангелию, сказал своему ученику апостолу Петру; принято считать, что с них началась история христианской церкви.

История же римских первосвященников, кото­рых позднее стали называть папами, началась поч­ти в то же самое время. После казни Христа его ученики проповедуют учение Иисуса в разных час­тях мира. Святой Пётр совершает путешествие в Рим и основывает там одну из христианских общин. По преданию, Пётр становится первым главой рим­ской общины, её епископом, и гибнет смертью муче­ника за веру во время преследований христиан при императоре Нероне.

Христианская церковь всегда утверждала, что она «не от мира сего» и установлена свыше, самим Богом. На гербе современного государства Ватикан, возглавляемого Папой, изображены два скрещённых золотых ключа и особый головной убор — пап­ская тиара. Герб читается так: Папа, наследник и преемник Святого Петра, держит в своих руках ключи от Царства Небесного. Тиара же представ-

Веласкес. "Портрет Папы Иннокентия Х".

258

ляет собой высокую белую епископскую шапку («митру»), на которую поочерёдно надеты три ко­роны. Поэтому тиара начиная с XIV в. называлась «трижды царственной»; она показывала, что Папа, оставаясь духовным лицом, епископом, одновре­менно превосходит своей властью всех светских го­сударей.

Необходима ли церкви светская власть, чтобы творить добро и способствовать спасению христиан­ских душ? «Власть» и «благо» были неразрывно связаны ещё в сознании древних римлян; может быть, поэтому и римские Папы ответили на пос­тавленный вопрос твёрдым «да». По-видимому, ис­тория западноевропейского средневековья и не да­вала возможности ответить на этот вопрос иначе. Не случайно Папы переняли у верховных жрецов древнего языческого Рима титул «понтифика» (в переводе: «строителя мостов»). Папство стало од­ним из главных «мостов» между античностью и средневековьем, а также между отдельными стра­нами раздробленной феодальной Европы. Власть Пап в конце концов оказалась благом для средне­вековья, но была ли она таким благом для самих Пап? Ответить на этот вопрос трудно...

Но поздняя античность и раннее средневековье ещё не знали Папы-государя. До 313 г., когда им­ператор Константин отменил преследования хрис­тиан и допустил открытое исповедание христиан­ской религии, римские епископы возглавляли го­нимую общину, время от времени уходившую в под­полье. Греческое слово «паппас» (отче, отец) ши­роко применялось тогда христианами для обраще­ния к любому священнику, наставнику в вере и не означало верховенства римского епископа над дру­гими служителями церкви. Да и необходимости в объединении разрозненных общин под единой цер­ковной властью в это время у христиан ещё не было.

После знаменитого эдикта Константина долж­ность римского епископа становится очень замет­ной — ведь Рим был древней и почитаемой сто­лицей империи, её религиозным центром (офици­альной столицей в это время уже был Константи­нополь). В 343 г. епископы западных областей им­перии признали в Папе своего главу; он получил право выносить окончательное решение в случае внутрицерковных споров. Выборы Пап (а нового Папу взамен умершего по-прежнему выбирала вся христианская община Рима) уже в IV в. нередко превращались в кровавые побоища между сторон­никами различных партий. Римский историк Аммиан Марцелин сообщает о десятках убитых во вре­мя избрания Папы Дамасия в 366 г. Далее он пи­шет: «...немало соперников в погоне за властью стремились всеми силами истребить друг друга. Они были уверены, что впоследствии смогут обога­титься...».

На руку Папам оказались и богословские споры между различными течениями христианской церк­ви. Им было проще занять в этих спорах позицию беспристрастного и справедливого судьи, чем, ска­жем, константинопольским патриархам, находив­шимся под постоянным присмотром императорской власти. Римская церковь была более независима от империи, а значит, за­служивала и большего доверия в глазах верующих. На Халкедонском церковном соборе в 451 г., когда зачитывалось послание собору Папы Льва I, епископы кричали из зала: «Это сам Пётр говорит голосом Льва!». В VI в. всеобщее уважение к римской церкви было уже настолько велико, что завоевавший Италию византийский император Юс­тиниан не стал производить никаких изменений в церковном устройстве Рима — а ведь константи­нопольской церковью он привык распоряжаться по-хозяйски.

Наверное, наиболее яркой фигурой на престоле Святого Петра был в это время Святой Григорий I, прозванный Великим (кроме него, за двухтысячелетнюю историю папства такое прозвище получили ещё лишь двое Пап). Понтификат его (так назы­вается время правления Папы) пришёлся на годы с 590 по 604. Для Италии это был тяжёлый период лангобардского завоевания, сопровождавшегося эпидемиями и неисчислимыми бедствиями. Тяже­ло больной и уже весьма пожилой (по средневеко­вым представлениям — Григорий стал Папой в 50-летнем возрасте) понтифик стал настоящим прави­телем Рима. Он снабжал римлян продовольствием, выменивал и выкупал пленных у лангобардов, за­ботился об обороноспособности города. Григорий I написал множество сочинений, адресованных не учёным богословам, а простым верующим. Папа на­ставлял их в основах веры, советуя каяться и го­товиться к концу света, который, как полагал Гри­горий, уже не за горами. «Зачем снимать жатву, если жнецу не суждено жить? Пусть каждый оки­нет взором течение своей жизни, и он поймёт, сколь мало ему было нужно». Эти строки, написанные рукой Григория Великого, кажутся странными — ведь сам он с удивительной энергией заботился о благе христиан, «собирал жатву». Но противоречия на самом деле здесь нет: Григорий учил не забывать о вечном за мирскими заботами.

Византийские императоры уже не были способ­ны защитить западную церковь от угрожающих ей опасностей — еретиков-варваров и вторгавшихся в Европу арабов. Более того, из Константинополя усиливали нажим на римских первосвященников, стараясь подчинить империи хотя бы Пап; планы византийского господства над всей Италией рухну­ли ещё в VI в. К 700 г. стало ясно, что папство нуждается в независимости от светской власти и одновременно в сильной военной и политической поддержке. В Риме делают ставку на франков — наиболее могущественный и воинственный народ молодой варварской Европы. Одновременно начи­нается разграничение восточной и западной церк­вей, православия и католицизма. Их окончатель­ный раскол произошёл намного позже, в 1054 г.

Расчёты римских политиков оказались точны­ми. В середине VIII в. правитель франков Пипин Короткий, совершив два похода против лангобар­дов в Италию, признал Папу римского правителем «Наследия Святого Петра» — так называлось соз-

259

данное в Центральной Италии папское государство. Одна из целей, поставлен­ных в Риме, была достигнута — Папы обрели независимость и встали вровень со светски­ми государями средневековой Европы. Между 756 и 760 гг. в папской канцелярии был составлен фаль­шивый документ — так называемый «Константи­нов дар». Согласно этому «дару», римский импе­ратор ещё в IV в. уступил Папам светскую власть над Римом и окружающими его землями. На Пасху 800 г. Папа Лев III короновал короля франков Кар­ла императорской короной; империя на западе была восстановлена. Таким образом, независимым Па­пам была обеспечена сильная имперская поддерж­ка.