Ученые приводят различные определения объекта данного состава преступления, которые по смыслу можно разделить на две группы. Представители первой точки зрения считают таковым безопасность человека, оказавшегося в опасном для жизни состоянии на водном пути, или жизнь и здоровье людей, терпящих бедствие[95]. Их оппоненты полагают, что непосредственным объектом неоказания капитаном судна помощи терпящим бедствие являются отношения, обеспечивающие нормальную деятельность транспорта[96] или безопасность движения и эксплуатации морского и речного транспорта. Таким образом, одни специалисты относят исследуемое деяние к преступлениям против жизни и здоровья, а другие - к транспортным преступлениям.
Первая позиция представляется нам гораздо более убедительной. Во-первых, хотя в ст. 270 УК РФ и идет речь о водном транспорте, тем не менее, как обоснованно утверждают многие авторы, правил безопасности движения и эксплуатации этого транспорта капитан судна не нарушает[97]. Описанная в законе ситуация не связана непосредственно с движением морских или речных судов. Здесь даже не упоминается о какой-либо аварии, что можно было бы признать основанием для установления факта нарушения правил безопасности движения. Из текста закона следует, что капитан судна нарушает только правила, обязывающие его оказать помощь людям, терпящим бедствие на водном пути, при наличии такой возможности. Получается, что неоказание помощи в подобных случаях по существу ничем не отличается от неоказания помощи в иной обстановке.
Во-вторых, даже если учитывать, что неоказание капитаном судна нарушает транспортные правила, то основным благом, на охрану которого направлена рассматриваемая норма, все равно является жизнь или здоровье человека. Здесь нельзя не поддержать высказывание С. Иванова, выступавшего в свое время против включения неоказания помощи на воде в группу преступлений, нарушающих правопорядок на транспорте. Он обоснованно утверждал, что данная норма направлена на защиту интересов личности[98]. Такое заключение вытекает из толкования ее диспозиции, в которой именно на обеспечение этих благ делается акцент. Не случайно законодатель в ней прямо указывает только на ситуацию, когда на водном пути кого-либо постигло бедствие.
Из сказанного вытекает, что непосредственным объектом данного преступления являются жизнь и здоровье людей. Однако, учитывая специфику исследуемого деяния, эта формулировка, на наш взгляд, требует некоторого уточнения. Во-первых, надо иметь в виду, что в ст. 270 УК РФ называются особые признаки потерпевшего, говорится о людях, терпящих бедствие. Во-вторых, следует учитывать, что неоказание капитаном судна помощи, терпящим бедствие является специальным видом оставления в опасности. Поэтому под объектом этого посягательства, на наш взгляд, следует понимать общественные отношения, обеспечивающие безопасность жизни и здоровья лиц, не способных принимать меры к самосохранению.
Отношения же, которые предлагали рассматривать в качестве основного объекта анализируемого деяния сторонники противоположной точки зрения, выступают, по нашему убеждению, ни чем иным, как дополнительным объектом преступления, предусмотренного ст. 270 УК РФ. Но с теми определениями, которые были предложены учеными выше, мы также не согласны. Смысл отношений, о которых говорят сторонники признания неоказания капитаном судна помощи, терпящим бедствие транспортным преступлением, заключается не в обеспечении безопасности движения транспортных средств на воде. Такое определение охватывает слишком узкий круг отношений, связанных с освоением человеком морского пространства. По сути, оно касается лишь использования судна как более сложного в управлении и обслуживании вида транспорта, обращение с которым требует гораздо больших затрат человеческих сил и средств, чем, скажем, наземного транспортного средства, и большей осторожности.
Па наш взгляд, более корректно из всех сторонников критикуемой нами точки зрения по этому поводу высказался В.И. Жулев, который характеризует объект рассматриваемого преступления как безопасность на водах[99]. Думается, он более других близок к истине. Во всяком случае, в его определении просматривается попытка объять все отношения, связанные с функционированием судов на воде. Однако он, на наш взгляд, допускает формально-логическую ошибку и дает слишком широкое их понятие.
По смыслу предложенная им формулировка охватывает не только деятельность, связанную с судоходством, но и систему мер обеспечения безопасности жизни и отдыхающих на курортных пляжах, и рыболовов, и исследователей водной флоры и фауны, а также обучающихся плаванию в закрытых акваториях и т.д.
К названной группе общественных отношений, по нашему мнению, следует относить общественные отношения, обеспечивающие нормальное судоходство. Они, думается, более точно отражают суть исследуемого преступления, позволяют раскрыть их социальную направленность, механизм причинения вреда указанными деяниями. Оказание взаимопомощи при ситуации SOS, вменяемое в обязанность капитанам судов, по смыслу как раз выступает одним из неотъемлемых элементов названных отношений, одной из традиционных норм поведения моряков в рейсе[100].
Таким образом, можно сказать, что неоказание капитаном судна помощи, терпящим бедствие является двухобъектным преступлением, основным непосредственным объектом которого, как и в других составах оставления в опасности, выступают отношения, обеспечивающие безопасность лиц, не способных принимать меры к самосохранению. Дополнительным объектом преступления являются общественные отношения, обеспечивающие нормальное судоходство.
Именно дополнительный объект стал причиной выделения в отдельную статью УК РФ этого специального вида оставления в опасности, и включение данной нормы в уголовное законодательство, на наш взгляд, совершенно обосновано. Однако нынешнее ее место в системе Особенной части УК РФ не учитывает основной непосредственный объект посягательства. Вред, причиняемый им, заключается в нарушении отношений, направленных на охрану жизни и здоровья человека, поэтому норму следует переместить в раздел VII «Преступления против личности» (гл. 16 «Преступления против жизни и здоровья»).
Как уже отмечалось, именно такое место занимало рассматриваемое посягательство в прежнем УК, и это следует признать правильным. Подобный опыт законодательного регулирования отношений, связанных с обеспечением безопасности лиц, не способных самостоятельно проявлять о себе заботу, оказавшихся в ситуации, когда существует реальная угроза их жизни и здоровью, есть и в других государствах (например, в бывших социалистических странах, придерживающихся принципов традиционной школы советского права).
К потерпевшим в анализируемом деянии законодатель относит «людей, терпящих бедствие на море или ином водном пути». Для уяснения содержания этого признака состава преступления, учитывая бланкетный характер описываемой нормы, необходимо обращаться к специальному законодательству - к нормативным правовым актам на морском, а также на речном транспорте.
Под бедственной ситуацией или, как еще говорится в некоторых нормативных актах, «стадией бедствия», понимается ситуация, при которой существует обоснованная уверенность, что судно или человек подвергаются серьезной и непосредственной опасности и нуждаются в немедленной помощи. Законодатель не указывает причины ее возникновения; он называет лишь ее признаки, что, думается, вполне рационально, поскольку бедствие может возникать ввиду самых разных обстоятельств и иметь различный характер. Описание же всех случаев и их видов объективно не представляется возможным или потребует создания слишком громоздкого перечня.
Бедственное положение может образоваться ввиду стихийных потрясений, например шторма, столкновения судов, возникновения неисправности водного транспортного средства и т.д. При этом оно охватывает как опасное положение людей, находящихся на самом корабле, так и за его бортом. Главное условие определения состояния бедствия - наличие угрозы жизни и здоровью людей, которая между тем не может существовать отдельно от опасности, угрожающей самому судну. Лицами, терпящими бедствие, могут быть и лица, оказавшиеся на море не из-за кораблекрушения, а по другим причинам, скажем, в результате авиакатастрофы. Например, это могут быть катапультировавшиеся с падающего в море самолета пилоты. Сюда же можно отнести членов экипажа или пассажиров, случайно выпавших за борт во время рейса, и т.д.
Как следует из ст. 270 УК РФ и вытекает из международных конвенций, капитан обязан оказывать помощь на водных путях даже если бедствие терпит всего один человек. Возможный существенный ущерб его экономическим интересам в этом случае не берется во внимание, что еще раз подтверждает более высокую ценность человеческой жизни по сравнению с другими благами. Так, ст. 2.1.10 Конвенции по поиску и спасанию на море 1979 г. гласит: «Стороны обеспечивают оказание помощи любому лицу, терпящему бедствие на море. Они осуществляют это независимо от национальной принадлежности или статуса такого лица или обстоятельств, при которых это лицо было обнаружено». В ст. 12 Конвенции о спасании 1910 г. вообще говорится о том, что каждый капитан обязан оказывать помощь не просто всякому лицу, но даже «вражескому». Отсюда следует, что потерпевшим в рассматриваемом преступлении является любое лицо, как гражданин России, так и иностранный гражданин и лицо без гражданства, независимо от его расовой принадлежности, национальности, социального положения и т.д., т.е. независимо от каких-либо социально-демографических признаков его состояния.