Е.И. Колюшин включает в предмет конституционного права три группы общественных отношений: возникающие при установлении основ общественного строя; возникающие при установлении и регулировании конституционно-правового статуса гражданина в России; возникающие при установлении и регулировании организации и деятельности государства и государственной власти;[16] источниками, в которых они выражены. Основополагающие, наиболее значимые нормы содержатся в особом акте, обладающем высшей юридической силой во всей системе права, - в Конституции РФ; своеобразием видов: среди рассматриваемых норм значительно больше, чем в других отраслях, общерегулятивных норм. Это нормы-принципы, нормы-дефиниции, нормы-задачи. Они рассчитаны на всех правоприменяющих субъектов, независимо от вида правоотношений, участниками которых эти субъекты являются (гражданско-правовых, административно-правовых, трудовых и др.).
Братусь С.Н. по поводу отдельных конституционных норм отметил: «Утверждается, что некоторые конституционные положения по существу являются правоположениями, которые лишь через посредство других правовых норм и лишь в сочетании с ними определяют поведение участников общественных отношений…».[17]
Чиркин В.Е. также обращает внимание на следующее: «В конституционном праве много норм-принципов, реализация которых имеет опосредованный характер. Они получают свое развитие и наполняются конкретным содержанием в других статьях конституции, в актах иных отраслей права, в деятельности органов государства[18]»; учредительным характером содержащихся в них предписаний. Именно конституционно-правовые нормы первичны, устанавливают обязательный для создания всех других правовых норм порядок: определяют формы основных нормативных правовых актов, порядок их принятия и опубликования, компетенцию государственных органов в сфере правотворчества, наименование принимаемых ими правовых актов. Нормы конституционного права определяют и саму систему государственных органов;[19] особым механизмом реализации, который для многих конституционно-правовых норм связан не с возникновением конкретных правоотношений, а с особого вида отношениями общего характера или правового состояния (состояние в гражданстве, состояние субъектов в составе Российской Федерации); специфическим характером субъектов, на регулирование отношений между которыми данные нормы направлены. Такими особыми субъектами можно назвать народ, государство, главу государства, представительные (законодательные) органы государственной власти; особенностями структуры: для конституционно-правовых норм не характерна традиционная трехчленная структура, выделяемая в составе правовой нормы, – гипотеза, диспозиция и санкция. В рассматриваемых нормах обычно имеются гипотеза и диспозиция и лишь в отдельных случаях – санкция. «Не всякая норма права сформулирована в статье (или статьях) закона в виде всех названных трех элементов. В некоторых случаях они разделены по разным статьям закона и даже по разным законам. В содержании других видов статей достаточно сформулировать два элемента, а третий – «вынести за скобки» или он просто подразумевается самим смыслом закона. Однако правовая система в целом обязана обеспечить соблюдение правовых норм, имея в наличии или в «запасе» все названные элементы»[20].
Говоря об общей характеристике конституционно-правовых норм нельзя не сказать о том, что у представителей теории конституционного права нет единства мнений по вопросу о том, все ли нормы конституционного права являются таковыми, в частности все ли предписания Конституции обладают качеством нормативности.
Иванова В.И. и некоторые другие ученые считают, что все предписания Конституции являются нормами конституционного права, т.к. выражают общеобязательность правовых требований, прямо или косвенно устанавливая обязательные для всех правила поведения.[21]
Кутафин О.Е. также указывает на то, что программные конституционные установления носят нормативный характер, так как они осуществляют общеобязательное регулирующее воздействие на развитие общественных отношений посредством закрепления правовых ориентиров и целевых установок.[22]
Голощапов А., в частности говоря о конституционных принципах, обращает внимание на то, что особого рода нормативность указанных принципов заключается в большей степени обобщения. Конституционные принципы оказывают регулирующее воздействие не только в рамках отрасли конституционного права, но и определяют ведущее направление и тенденции правового регулирования общественных отношений в целом, устанавливая основные начала правотворчества и правоприменения.[23]
1.3. Историческое развитие теории конституционно-правовой нормы
Переименование отрасли государственного права в конституционное неизбежно повлекло за собой и переименование государственно-правовых норм в конституционно-правовые. Государственное или конституционное право – этот вопрос был объектом научного спора в досоветской государственно-правовой литературе, являлся дискуссионным в советском государствоведении.
Для выяснения специфики предмета регулирования государственного (конституционного) права как особой отрасли права было посвящено множество исследований, где высказывались различные взгляды. В течение 60- 70-х годов эти различия в основном приняли форму полемики сторонников "конституционного" и "государственного" права. Причем в каждом из этих направлений не было единства не только по вопросу о предмете данной отрасли права, но и о её названии. Некоторые сторонники переименования государственного права в конституционное считали, что название не имеет существенного значения. Другие, напротив, полагали, что данный вопрос имеет принципиальный характер.
Приобретая характер «вечной», данная проблема, по мнению Н.А.Богдановой, связана:
1) с различными подходами к объёму правового регулирования рассматриваемой отрасли права;
2) с неодинаковой позицией по вопросу о значимости для характеристики отрасли и науки существенных сторон общественного и государственного строя. Кроме того, в качестве аргумента в споре приводится такой момент, как отражение в наименовании отрасли названия её основного источника.[24]
Существуют различные подходы к определению понятия конституционно-правовой нормы. Так, дореволюционная наука и наука 20 – 50-х годов XX в. не акцентировала внимания на особенностях норм этой отрасли права. Первые работы, посвященные этим вопросам, появились в нашей стране в конце 50-х годов. По времени их появление совпало с дискуссией о проблеме наименования отрасли и содержания ее предмета.
Общеизвестен декларативный характер советских Конституций, закреплявший полновластие советского народа, политическую основу общества в виде Советов, руководящую роль партии и т.д. Эти нормы не укладывались в традиционное представление о структуре норм права, состоящих из гипотезы, диспозиции и санкции. В них не получало выражения как-либо определенное правило поведения. Это дало основание для утверждений некоторых ученых о том, что эти нормы имеют лишь описательный или констатирующий, а не нормативный характер.
Противники этой позиции утверждали иное: указанные положения имеют нормативный характер и регулируют конкретные общественные отношения, но действуют не непосредственно, а через другие нормы, содержащиеся в иных отраслях права. При этом они устанавливают исходные начала, основы государственного и общественного строя страны.
В современных условиях статус конституционно-правовых норм существенно изменился, появилась необходимость изменения и их теоретико-правовой оценки.
Определенный компромисс в этот вопрос внесла концепция так называемой комплексной нормы государственного права. Суть ее состоит в том, что нормы этой отрасли права регулируют базовые, основополагающие отношения и, преимущественно, получают закрепление в Конституции. С этим связано отсутствие в ряде случаев традиционной трехчленной структуры конституционно-правовой нормы. Однако это не означает, что в такой норме вообще отсутствует гипотеза или санкция. В ряде случаев они получают закрепление в других нормативно-правовых актах, в том числе – входящих в иные отрасли права.[25]
В том случае, когда государственно-правовая норма не совпадает со статьей закона, она и приобретает так называемый «комплексный» характер. П.Е. Недбайло считал, что такое «несовпадение норм права и их элементов со статьями закона диктуется жизнью, удобствами законодательства и целенаправленностью нормативных актов». В качестве примера ученый привел норму Конституции о неприкосновенности личности и соответствующую статью Уголовного кодекса об ответственности за заведомо незаконный арест.[26] В данном примере санкция комплексной нормы содержится в статье Уголовного кодекса.
Противники теории комплексной нормы отрицали возможность установления санкции государственно-правовой нормы в других статьях закона или вообще в других нормативно-правовых актах. Так Ю.П. Еременко писал, что при определенной структуре частей конституционных норм их следует искать лишь в основных законах. В качестве аргумента он указывал на то, что конституционная норма обладает высшей юридической силой и может быть изменена лишь в особом порядке.