Кроме того, Федеральный Закон от 15.07.1995 г. № 103 – ФЗ (в редакции от 30.10.2007 г.) «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершение преступлений» отождествляет правовое положение подозреваемых и обвиняемых, находящихся в изоляторах временного содержания и следственных изолятора. Эти лица имеют равные права и несут одинаковые обязанности исходя из п. 1 ст. 17 данного Закона.
Таким образом, право на возмещение ущерба имеют лица, не только незаконно содержащиеся под стражей, но и незаконно задержанные.
Как уже сказано выше, норма ст. 1070 п. 1 ГК РФ по существу воспроизводит ст. 447 ГК РСФСР (1964 г.) и п. 2 Указа от 18.05.81 г., что вызвало в юридической литературе критику. Так, многие ученые и практики считают, что законодатель должен был бы отказаться от попытки дать какой-либо перечень незаконных актов правоохранительных органов и суда, т.к. многие действия этих органов (например, незаконное проведение обыска, незаконное применение принудительных мер медицинского характера) вообще не попали в этот перечень. Проще бы было указать в ГК РФ, что ответственность по ст. 1070 ГК наступает за любое незаконное действие этих органов.
Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекшие последствий, предусмотренных законом (п. 1 ст. 1070 ГК РФ), возмещаются на общих основаниях, т.е. посредством предъявления исков к виновным должностным лицам, в соответствии с положениями гражданского законодательства. Однако в этом случае права пострадавших вряд ли могут быть защищены надлежащим образом в связи с трудностями доказывания вины причинителя, длительностью и высокой стоимостью проведения процедур, неплатежеспособностью ответчиков.
По мнению Л. Бойцовой, ответственность государства независимо от вины причинителя должна быть расширена и наступать во всех случаях признания неправомерности действий органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры. Пострадавшему гражданину следует предоставить право предъявить требования о возмещении вреда непосредственно к государству; в этом случае виновное физическое лицо несет личную ответственность в регрессном порядке перед государством.[19]
Исключение образует случай причинения вреда при осуществлении правосудия. Вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу (п. 2 ст. 1070 ГК РФ). Простая отмена судебного решения, постановления или определения ввиду их незаконности или необоснованности права на возмещение вреда, причиненного этими актами, не предоставляет. Например, если в результате незаконного решения о расторжения договора аренды и освобождения в связи с этим арендованного помещения фирма понесла убытки, она сможет получить возмещение, лишь в том случае, если судья при вынесении решения действовал преступно и это подтверждено приговором суда.
Обязательным условием возникновения права, на возмещение вреда причиненного незаконными действиями правоохранительных органов и суда (п. 1 ст.1070 ГК РФ), является вынесение оправдательного приговора, прекращение уголовного преследования в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения (ч 2 п.п. 1, 2 ст. 133 УПК РФ) или прекращение уголовного дела по реабилитирующим основаниям (отсутствие события преступления; отсутствие в деянии состава преступления; отсутствие заявления потерпевшего; отсутствие заключения суда о наличии признаков преступления (п.п. 1, 2, 5, 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ)), за непричастностью к совершению преступления, наличие вступившего в законную силу приговора суда или постановления о прекращение уголовного дела по тому же делу (п.п. 1, 4, 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ) либо прекращении дела об административном правонарушении за отсутствием события или состава административного правонарушения, а так же при наличии других обстоятельств, исключающих производство по делу об административном правонарушении.
Право на возмещение вреда возникает лишь в случае полной реабилитации гражданина.
Например: жительница г. Немана обратилась в суд с иском, указав, что 2 октября 2002 г. следователем Следственного отдела при ОВД Неманского района было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража, совершенная с причинением значительного ущерба гражданину). В ноябре 2002 г. данная гражданка была задержана по подозрению в совершении данного преступления. В дальнейшем в отношении неё была избрана мера пресечения в виде подписке о невыезде. Приговором Неманского городского суда от 14 марта 2003 г. она была признана виновной в совершении преступления, и ей было назначено наказание в виде 3 лет лишения свободы (условно). После вступления приговора суда в законную силу она была уволена с работы в должности преподавателя средней школы пос. Ульяново Неманского района.
Впоследствии Судебная коллегия по уголовным делам Калининградского областного суда в порядке надзора отменила указанный приговор, с направлением дела на новое рассмотрение. 25 октября 2004 г. Неманским городским судом в отношении указанной гражданки был вынесен оправдательный приговор в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления.
После обращения с иском в суд, о взыскании в ее пользу с Министерства финансов РФ за счет казны РФ компенсацию морального вреда в сумме 50000 рублей. Суд, рассмотрев данный иск, взыскал в пользу данной гражданки компенсацию морального вреда в сумме 20000 рублей.
После чего указанная гражданка обратилась с кассационной жалобой в надзорную инстанцию с просьбой отменить решение суда, ссылаясь на то, что подлежащая взысканию в ее пользу сумма компенсации морального вреда необоснованно занижена.
Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда находит решение подлежащим изменению в части размера компенсации морального вреда.
В соответствии с требованиями ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину, в частности, в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения подписки о невыезде, возмещается за счет казны РФ в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленным законом, а значит вышеуказанная гражданка незаконно привлекалась к уголовной ответственности и в отношении нее незаконно применялась мера пресечения в виде подписки о невыезде.
Определяя сумму компенсации морального вреда, суд не в полной мере руководствовался требованиями ст. 151, 1101 ГК РФ, согласно которым при определении размера компенсации морального вреда необходимо было принять во внимание характер и степень причиненных физических и нравственных страданий, учитывать индивидуальные особенности лица, которому причинен вред, и иные заслуживающих внимания обстоятельства.
При рассмотрении данного дела Неманский городской суд не дал надлежащей оценки степени нравственных страданий с учетом обстоятельств, что вышеуказанная гражданка являлась педагогом, а также длительности уголовного преследования (более 2 лет). Это и повлекло определением суда заниженного размера компенсации морального вреда.
С учетом изложенного Судебная коллегия Калининградского областного суда определила решение Неманского городского суда Калининградской области в части размера компенсации морального вреда, изменить, увеличив ее до 30000 рублей, в остальной части решение оставить без изменения.[20]
Прекращение дела по так называемым нереабилитирующим основаниям: в виду издания акта об амнистии, истечения сроков давности, не достижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность (ч 4 ст. 133 УПК РФ); примирение обвиняемого с потерпевшим; отсутствие заявления потерпевшего; смерть обвиняемого или подозреваемого и др. (п.п. 4, 5 ч. 1 ст. 24 УКП РФ) не дает права на возмещение вреда.
Согласно ст. 2 Указа от 18.05.81 г. и Положения, ущерб не подлежит возмещению, если гражданин в процессе дознания, предварительного следствия и судебного разбирательства путем самооговора препятствуют установлению истины и тем самым, способствуют наступлению вреда. Причина, по которой он сделал это, не указывается.
В литературе сделан вывод, что ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 18.05.81 г., устраняющая деликтную ответственность перед потерпевшим при его самооговоре, не подлежит применению, т. к. ст. 53 Конституции РФ и п. 1ст. 1070 ГК РФ устанавливает право на возмещение вреда без подобного ограничения.[21]
Между тем, в подавляющем большинстве случаев, как показывает практика, «оговор» связан с применением незаконных действий, проявляющихся в физическом смысле и психическом насилии. Такие действия могут рассматриваться как разновидность пытки. Исходя же из ст. 21 Конституции РФ, «никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию». Показания, полученные в результате применения пытки, следует рассматривать как полученные с нарушением закона. Они не могут рассматриваться в качестве доказательств, тем более – самообороны. Таким образом, если человек оговорил себя в результате применения психического и физического воздействия (факт применения которого установлен следственными органами, прокурором или судом) и был незаконно задержан, имеет право на возмещение ущерба.
В качестве потерпевшего от незаконных действий правоохранительных органов и суда выступают граждане, к которым эти незаконные меры были непосредственно применены. Лишь в случае смерти потерпевшего право на возмещение вреда переходит к его наследникам. Иногда, однако, в результате незаконного применения мер принуждения к конкретному гражданину убытки возникают у юридического лица. Например, в результате незаконного осуждения руководителя коммерческого предприятия может не только серьезно пострадать деловая репутация этого предприятия, но и возникнуть прямые имущественные потери. Как представляется, по смыслу закона и, опираясь на ст. 53 Конституции РФ, ст. 16, 1069 ГК, такое предприятие имеет право на возмещение всего понесенного ими ущерба.