Смекни!
smekni.com

Когнитивная наука Основы психологии познания том 1 Величковский Б М (стр. 43 из 120)


изменились основные исследовательские подходы в будущем, в истории когнитивной нейронауки останутся имена таких авторов, как Дж. Хью-линг-Джексон, П.К. Анохин, H.A. Бернштейн, А.Р. Лурия, П. Маклин, A.A. Ухтомский и Д. Хэбб, задолго до появления современных методов картирования работы мозга попытавшихся на основе общих эволюци­онных соображений, продуманного экспериментального анализа и изу­чения отдельных клинических случаев восстановить картину развития функциональных механизмов познания и регуляции поведения.


161


3


СЕНСОРНО-ПЕРЦЕПТИВНЫЕ ПЮЦЕССЫ


г


Структура главы:

3.1Пространство и время восприятия

3.1.1 Зрительная пространственная локализация

3.1.2 Восприятие движения и времени

3.1.3 Перцептивные взаимодействия и маскировка

3.2Взлет и падение «иконы»

3.2.1 Иконическая память

3.2.2 Эхоическая память

3.2.3 Микрогенез как альтернатива

3.3Распознавание конфигураций

3.3.1 Традиционные психологические подходы

3.3.2 Влияние нейронаук и информатики

3.3.3 Роль предметности и семантический контекст

3.4. Восприятие и действие

3.4.1 Сенсомоторные основы восприятия
(и наоборот)

3.4.2 Уровни восприятия

3.4.3 Развитие и специализация восприятия


164


Изучение восприятия началось с описания перцептивных иллюзий и яв­лений константности, то есть относительной независимости восприни­маемых параметров объектов — положения, ориентации, размера, цве­та и т.д. — от физических условий стимуляции. Это позволило в 19-м веке выделить данную область как отличную от сферы интересов опти­ки и акустики. Гештальтпсихологи Вертхаймер, Кёлер и Коффка описа­ли затем эффекты перцептивной организации, подчеркнув, что воспри­ятие имеет собственные закономерности и не сводится к памяти и мышлению. К началу когнитивной эпохи в области восприятия сосуще­ствовало два основных подхода. Для первого — непрямого или конструк­тивистского — исходной осталась задача интерпретации ощущений. По­скольку ощущения как проксимальные отображения объектов явно аконстантны, исследователи вынуждены были постулировать процессы их внутренней коррекции с помощью памяти или мышления, напри­мер, гельмгольцевских «бессознательных умозаключений». Точку зре­ния прямого восприятия сформулировал в середине 20-го века ученик Коффки Джеймс Джером Гибсон. Он описывал восприятие как процесс сбора информации о дистальных объектах, осуществляемый с помощью локомоций и предметных действий. Получаемая при этом Информация адекватна объектам и не требует коррекции.

Первые модели переработки информации человеком в когнитив­ной психологии имели конструктивистский характер. Их неизменным компонентом были блоки «иконической» и «эхоической» памяти, со­держание которых выполняло роль зрительных и слуховых ощущений. Не случайно один из авторов, много сделавший для объяснения вос­приятия, писал в эти годы: «Безусловно, Гельмгольц почувствовал бы себя на знакомой почве, посети он нас после 80-летнего отсутствия» (Epstein, 1977, IX). Когнитивное сообщество вначале игнорировало последователей Гибсона с их лозунгом «Не спрашивай, что внутри тво­ей головы, а спрашивай, внутри чего твоя голова». Затем ситуация из­менилась. Для решения практических задач пришлось перейти к изуче­нию восприятия в естественной среде и в условиях подвижности наблюдателя. Эта среда стала интенсивно изучаться и моделироваться, в результате чего возникла технология виртуальной реальности. Были выявлены группы нейрофизиологических механизмов, в различной сте­пени зависящие от ситуации и от наших представлений о ней. Склады­вается впечатление, что сторонники альтернативных подходов пыта­лись описать процессы, разворачивающиеся на разных эволюционных уровнях восприятия.


3.1 Пространство и время восприятия

3.1.1 Зрительная пространственная локализация

Среди других перцептивных процессов восприятие пространства выде­ляется множественностью (избыточностью) своих операций, а также тем, что оно специально настроено на функционирование в нормаль­ных условиях жизнедеятельности: стабильности большинства предме­тов, независимости их размеров от расстояния до наблюдателя, продол­жения существования предмета, частично или полностью вышедшего из поля зрения, и т.д. Легкость, с которой воспринимаемые простран­ственные отношения определяются искусственными, но экологически правдоподобными стимульными ситуациями, неоднократно давала по­вод для сравнения механизмов восприятия пространства с изученными этологами врожденными механизмами, запускающими видоспецифи-ческие формы поведения. С этой точки зрения, восприятие простран­ства могло бы служить примером модулярной системы (Fodor, 1983), если бы не его высокая пластичность и интермодальность, которые явно противоречат некоторым из критериев модулярности (см. 2.3.2 и 3.4.3).

Наиболее известным примером восприятия пространства является бинокулярное восприятие глубины. Джордж Беркли, а затем Герман Гельмгольц дали классическое объяснение этому процессу, основанное на допущении возможности субъективного отображения и интерпрета­ции проксимальной стимуляции. Согласно этой конструктивистской трактовке, восприятие глубины начинается с того, что мы отмечаем различия — диспаратностъ — монокулярных ретинальных изображе­ний, обусловленные несовпадением положений левого и правого глаза в пространстве. Затем на основании этих видимых различий, положе­ний отображений на сетчатке и знаемого расстояния между глазами вы­числяется (этап «бессознательных умозаключений») относительная уда­ленность различных участков сцены.

Важным вкладом в психологию восприятия стали работы америка­но-венгерского исследователя Белы Юлеза (например, Julesz, 1995), доказавшего возможность бинокулярного восприятия глубины в ситу­ации, когда это классическое объяснение не работает1. Идея его мето­дики возникла из практики аэрофотосъемки и стереоскопического ана­лиза участков земной поверхности, используемых для определения рельефа местности и при поиске замаскированных объектов. На рис. 3.1 показан пример созданных Юлезом случайно-точечных стереограмм. Для создания стереограмм использовалась матрица размером 100x100, ячей­ки которой случайно заполнялись с вероятностью 50%. Обе стереограм-мы идентичны за исключением небольшого центрального участка квад-

1 Самые первые демонстрации этого рода были проведены советским исследователем
восприятия Б.Н. Компанейским еще в конце 1930-х годов.165





Рис. З.1. Пример случайно-точечных стереограмм из работ Юлеза и схематическое по­яснение способа их построения.

ратной формы, который несколько смещен в сторону в одной из них. Из-за бесконтурности изображений и совпадения статистических характе­ристик текстур увидеть этот диспаратный участок при обычном рассмат­ривании стереограмм практически невозможно. Однако если они предъявляются с помощью стереоскопа, независимо левому и правому глазу, мы сразу видим участок квадратной формы, выступающий из ок­ружающего фона2. Если поменять правое и левое изображения, то, в со­ответствии с заменой знака диспаратности, объект воспринимается как находящийся за поверхностью фона, дальше от наблюдателя. Восприя­тие глубины, следовательно, оказывается возможным, несмотря на от­сутствие объектов или контуров, которые можно было бы увидеть в мо­нокулярных полях зрения.

С традиционной, конструктивистской точки зрения, восприятие объектов или, по крайней мере, контуров в монокулярных полях зре­ния является предпосылкой бинокулярного восприятия пространства. В случайно-точечных стереограммах порядок событий оказывается прямо противоположным — пространственная локализация служит


166

2 Здесь, правда, возможны индивидуальные различия. Примерно у 7% людей наблю­даются те или иные врожденные дефекты стереопсиса, причем, как и в случае нарушений цветовосприятия, они затрагивают в основном мужскую часть населения.


предпосылкой идентификации объектов. Кроме того, восприятие глуби­ны в подобных стереограммах требует значительно менее выраженных перепадов яркости (меньшего контраста), чем восприятие формы. По­этому типичными оказываются ситуации, при которых пространствен­ная удаленность объекта оценивается правильно, но его форма еще не может быть определена: он воспринимается как аморфное «нечто».

Каждая поверхность в зависимости от ее материала отражает спе­цифический рисунок распределения света. Поэтому для зрительного выделения объекта в пространстве необходимо наличие зернистости — текстуры — в видимом окружении. Если внутри некоторой области нет обладающих определенной зернистостью рельефов яркости, то она вос­принимается как пустое отверстие, не мешающее проникновению за его границы3. Значение текстур для восприятия в особенности подчеркивал в своих работах Джеймс Дж. Гибсон. Результаты Юлеза показывают, что восприятие пространственного положения основано не на интерпрета­ции ощущений, а на автоматических процессах параллельной обработ­ки (кросскорреляции) текстур.

Как можно описать подобные процессы? Для чисто формального описания можно воспользоваться, например, подходом американского психофизика У. Юттала (Uttal, 1975), который разработал автокорреля­ционную модель обнаружения присутствия точечных конфигураций на фоне динамического шума. Автокорреляционная функция определяет­ся степенью перекрытия копии текстуры с исходным ее вариантом при сдвигах копии относительно вертикальной и горизонтальной осей. При высокой степени перекрытия, вызванной регулярностью конфигурации, на графике автокорреляции появляются пики. Успешность обнаружения конфигураций, согласно данным У. Юттала, хорошо описывается следу­ющим показателем: