Смекни!
smekni.com

Когнитивная наука Основы психологии познания том 1 Величковский Б М (стр. 97 из 120)

В самом деле, в варианте «включения» нужное слово может поступать из обоих источников — как эксплицитной, так и имплицитной памяти, а значит, справедливо следующее уравнение:

0,8 = С+ U-CU.

Следует обратить внимание на необходимость вычитания произведе­ния двух вероятностей С и U, поскольку в противном случае это произве­дение было бы подсчитано дважды — ведь это вероятность влияния бес­сознательных имплицитных тенденций в том случае, когда целевое слово и без того уже воспроизводится благодаря эксплицитному, сознательному припоминанию. В варианте «исключения» ситуация совсем проста:

0,2=U(1 -С).

Очевидно, речь идет о совместной вероятности имплицитного влия­ния U и отсутствия влияния сознательного припоминания (1 — С), так как любое присутствие сознательного припоминания С должно было бы воспрепятствовать такому ответу. Решая эту простую систему двух урав­нений с двумя неизвестными, можно получить оценки влияния созна­тельного припоминания и имплицитной памяти в данной задаче. Они равны соответственно 0,6 и 0,5.

Эти простые соображения послужили основой для значительного чис­ла остроумных работ, направленных на выяснение роли «имплицитного познания» — бессознательных компонентов в процессах восприятия, за­поминания и понимания (см. 4.3.3). Данные некоторых реальных иссле­дований Джакоби и его последователей, демонстрирующие двойную диссоциацию вкладов сознательно контролируемых и автоматических процессов в самых различных условиях решения задачи воспроизведе­ния, а именно в зависимости от внимания к материалу, параметров его предъявления и возраста испытуемых, приведены в табл. 5.3.

Как можно видеть из этой таблицы, данный подход позволяет полу­чать чрезвычайно интересные и, судя по всему, систематические резуль­таты. Вместе с тем, лежащие в основе методики диссоциации процессов допущения, а равно интерпретация результатов вызывают в последние годы бурные споры. Сам Джакоби считает, что показатель U представ­ляет собой оценку обобщенного параметра знакомости, ведущую в зада­чах на узнавание к ответам «знаю», тогда как показатель С связан с оцен­кой вклада более рефлексивного ответа «вспоминаю» (см. 5.1.1). Если обратиться к табл. 5.3, то складывается впечатление, что данная проце­дура действительно выделяет в категории автоматические процессы не­что, очень похожее на имплицитную память — так, как она обычно опи­сывается в исследованиях, опирающихся на применение непрямых тестов. Например, из других исследований (см. 5.4.3) известно, что эф­фективность имплицитной памяти у молодых и у (здоровых) пожилых людей примерно одинакова, тогда как произвольная память последних заметно ослаблена.


365


366


Таблица 5.3. Оценки величины вкладов сознательных и автоматических процессов в за­висимости от условий кодирования и ответа, а также возраста испытуемых (по: Kelley & Jacoby, 2000)

Критическая переменная для диссоциации процессов Сознательное припоминание, С Автоматизмы памяти, U
Внимание полное отвлеченное 0,25 0,04 0,47 0,46
Время предъявления 10 сек 1 сек 0,44 0,22 0,59 0,58
Возраст / 1 предъявление молодые старые 0,38 0,20 0,45 0,44
Возраст / 3 предъявления молодые старые 0,67 0,49 0,57 0,58

Результаты двух десятилетий интенсивных исследований импли­цитной памяти говорят об отличии ее механизмов от процессов, лежа­щих в основе эксплицитного запоминания. Следует отметить, однако, что иногда использование различных непрямых тестов памяти, таких как перцептивный тест дополнения фрагментов слова и концептуаль­ный (семантический) тест знания общих фактов, также приводит к су­щественно различающимся результатам, что позволяет сделать предва­рительный вывод о множественности механизмов самой имплицитной памяти. Если, таким образом, существует несколько различных форм не только эксплицитной, но и имплицитной памяти, то естественно воз­никает вопрос о том, как все эти разновидности памяти могут быть свя­заны между собой. Данные соответствующих экспериментов и их воз­можная интерпретация будут рассмотрены нами в одном из следующих разделов этой главы (см. 5.3.3), после анализа основных подходов к опи­санию процессов непосредственного запоминания.


5.2 Теории непосредственного запоминания

5.2.1 Трехкомпонентные модели

Представление о трех блоках памяти долгое время выполняло функции основной теоретической схемы когнитивной психологии, которая позво­ляла упорядочивать поток эмпирических данных, обрабатываемых и от­части создаваемых находящимися на линии психологического экспери­мента вычислительными машинами. Не затрагивая вопроса об истории различения первичной и вторичной памяти, следы которой теряются в 19-м веке, можно сказать, что в 1960-е годы практически все основные работы в этой области вели к выделению трех компонентов памяти чело­века. Очертания этих блоков можно найти уже у Д. Бродбента, затем Дж. Сперлинг обосновал существование «очень короткой» зрительной памя­ти, Н. Во и Д. Норман разработали первую математическую модель, а Улрик Найссер продемонстрировал в «Когнитивной психологии», каким образом огромное число разнообразных психологических феноменов можно привести в соответствие с этой жесткой структурной схемой.

В истории когнитивных исследований непосредственного запоми­нания выдающуюся роль сыграла трехкомпонентная модель памяти, предложенная в 1968 году американскими психологами Ричардом Ат-кинсоном и Ричардом Шиффрином (см. Аткинсон, 1980). Она была не­значительно модифицирована тремя годами позже и показана в этой модификации на рис. 5.3. Очень похожие модели были разработаны за­тем и другими, в том числе российскими авторами.





Рис. 5.3. Модель памяти Р. Аткинсона и Р. Шиффрина (Аткинсон, 1980).


367


Согласно этой модели, информация из внешней среды попадает сначала в модатьно-специфические сенсорные регистры (гипа обсуждав­шихся выше иконической и эхоической памяти — см. 3.2.1 и 3.2.2), где хранится около секунды в форме очень полного описания, своего рода отпечатка физической стимуляции. Затем информация либо стирается («угасает»), либо переводится в кратковременное хранилище, где остает­ся на 10—20 секунд в форме амодатьного вербально-акустического кода. Управляя циркуляцией информации между блоками, можно удлинять этот срок. Типичными для блока кратковременной памяти являются именно процессы управления — проговаривание. перекодирование, при­нятие решения, выбор стратегии запоминания и т.д. Проговаривание выполняет функцию «вербальной петли» (verbal loop), позволяющей не только сохранять информацию в кратковременном хранилище, но и пе­реводить ее в долговременную памя!ь. Чем дольше сохраняется материал в кратковременной памяти, тем прочнее формирующийся долговремен­ный след. Сама долговременная память оказывается в этой модели пер­манентной — ее следы не подлежат распаду и сохраняются, в форме се­мантического кода, в течение месяцев и лег. Характеристики трех блоков памяти, как они понимались в 1970-е годы, представлены в табл. 5.4.

Исключительная популярность этой модели объясняется тем, что с ее помощью удалось единообразно объяснить — гомогенизировать — множество феноменов памяти, внимания и восприятия. При этом сама модель прямо воспроизводила архитектуру компьютера: три вида памя­ти соответствуют входным интерфейсам, активному процессору и пас­сивной памяти, а процессы управления — программным алгоритмам, определяющим движение и характер преобразований информации от поступления на вход системы до выдачи ответа. В работах 1960—70-х годов приводились десятки аргументов в пользу разделения кратковре­менной и долговременной памяти. При этом упоминались и клиничес­кие данные об особенностях запоминания информации пациентами с амнестическим синдромом"1. Подавляющее большинство аргументов было связано с анализом ошибок полного воспроизведения и зависимо­сти от позиции элемента в ряду, то есть с классическим эффектом края, первоначально обнаруженным Эббингаузом (см. 1.2.3).

Действительно, в эти годы было установлено, что успешность вос­произведения первых и последних элементов последовательно предъяв­ляемого для воспроизведения ряда букв, цифр или слов зависит от ряда различных факторов, что привело к разделению эффекта края на, соот-

111 Чаще всего в лих работах упоминался Корсаковскии синдром — нарушение памяти, чаще всего возникающее под влиянием длительной алкогольной интоксикации. Для это­го варианта ачнестическот синдрома, описанного С.С. Корсаковым, характерны чрез­вычайно плохое долговременное удержание новой информации, конфабулянии (псевло-воспоминания), а также общие затруднения в припоминании материала, выученного за-368 долго до начала заболевания (признак ретроградной амнезии — см 5.4.1 ).

Таблица 5.4. Характеристики блоков сохранения информации в трехкомпонентных мо­делях памя1и

Параметры и виды памяти Сенсорные регистры Кратковременная память Долговременная память
Ввод информации механизмы предвнимания внимание проговаривание
Репрезентация информации след сенсорного воздействия акустическая и/или артикуляционная, возможно, зрительная и семантическая в основном семантическая
Объем хранящейся информации большой маленький, в пределах «магического числа» предел неизвестен
Забывание информации угасание вытеснение, возмож­но, интерференция возможно, отсутствует
Время сохранения порядка 300 мс порядка 30 с от минут до десятилетий
Извлечение информации считывание поиск возможно, поиск
Стру к гура памяти неассоциативная неассоциативная ассоциативная

ветственно, эффект первичности и эффект недавности. Например, включение в запоминаемый список слов-синонимов (условие семанти­ческой интерференции) приводит к избирательному снижению эффек­та первичности, тогда как в случае списка, состоящего преимуществен­но из гомофонов, то есть таких похожих по звучанию, но различных по значению слов, как «магнолия» и «Монголия» (условие артикуляцион-но-фонологической интерференции), уменьшается также и эффект не­давности. Аналогичная разнонаправленность влияний на эффекты пер­вичности и недавности была обнаружена для ряда других факторов — скорости предъявления материала, распределения повторений, отсроч­ки воспроизведения в условиях решения интерферирующей задачи и т.д. (см., например, Андерсон, 2002).