Энциклопедия для детей. Всемирная история 1996г. 10 (стр. 9 из 11)

Отцы города избрали одного из Медичи, Джованни, на высшую должность в государстве — гон-

330

Герб Флоренции.

фалоньера справедливости. Он должен был почти единолично руководить политической и экономической жизнью города-республики. Все остальные полностью полагались на его решения и могли спокойно заниматься своими делами.

Джованни Медичи к тому времени уже был одним из самых богатых граждан, и его не очень привлекала возложенная на него должность. Его главные интересы заключались в приобретении ещё больших богатств и укреплении финансового могущества своей семьи. В 1409 г. он становится банкиром папского двора, при поддержке которого основывает филиалы своего банка в Брюгге и Лондоне.

Золото Джованни Медичи открыло путь его сыну Козимо к неограниченной политической власти во Флоренции, которую он не выпускал из рук до самой смерти и передал своим детям. Козимо был человеком образованным, тонким ценителем наук и искусств. В 1438 г. он познакомился с приехавшим во Флоренцию Гемистием Плетоном. Грек-философ был убеждённым приверженцем учения Платона,

мечтал, опираясь на античную философию, создать общую для всего человечества религию. Плетон сумел приобщить к своему учению и Козимо Медичи. С тех пор с его уст не сходило имя великого мудреца древности. Он свято верил в то, что без знания учения Платона никто не может быть ни хорошим гражданином, ни хорошим христианином, и убеждал в этом всех окружающих. Почитание Платона среди образованных флорентийцев становится почти религиозным культом, соперничавшим с поклонением самому Христу. Во многих домах перед бюстом философа ставили зажжённые лампады.

Старый Козимо любил проводить тёплые весенние дни на своей вилле Кареджи. Собственноручно подстригая виноградные лозы, он слушал, как его любимец, юный Марсилио Фичино, читал ему отрывки из произведений Платона и декламировал античные оды, аккомпанируя себе на лире. Во время одного из таких чтений этот некоронованный владыка Флоренции и умер. Благодарные сограждане написали на его надгробии: «Здесь лежит Козимо Медичи, по решению государства — "отец отечества"».

Наследником Козимо стал его внук Лоренцо. И опять на вилле Кареджи, среди окружавших её дубрав, звучали стихи, музыка, велись философские беседы, в которых принимали участие внуки Козимо, Лоренцо и Джулиано, их друзья — поэты, живописцы, архитекторы, светские и духовные лица. Они называли себя «Платоновской семьёй», или участниками Платоновской Академии — вольного общества людей разных званий и имущественного положения, любивших античную культуру.

Единодушно избранный главой Академии любимец покойного Козимо Медичи, повзрослевший Марсилио Фичино называл себя «платоническим философом, богословом и медиком». Не торопясь, он перевёл на латинский язык все известные произведения Платона и других античных философов и историков.

Лоренцо, прозванному Великолепным, и его друзьям стремились подражать не только в их занятиях изящными искусствами, философией и литературой, но и перенимали у них манеру одеваться, разговаривать, вести себя в обществе. В трактате Бальдассаре Кастильоне «Придворный» перечислялись все качества образованного человека: умение хорошо драться на шпагах, изящно ездить верхом, изысканно танцевать, всегда приятно и вежливо изъясняться, красноречиво ораторствовать, свободно владеть любым музыкальным инструментом, всегда вести себя просто и естественно, быть до мозга костей светским и в глубине души верующим.

Лоренцо Медичи внимательно прислушивался к словам Фичино, когда разговор заходил о Боге и человеке. Фичино стал к тому времени настоятелем кафедрального собора во Флоренции, и на его проповеди собирались все люди, считающие себя благовоспитанными. Он говорил слушателям, что человек стоит на вершине творения не потому, что может постичь законы божественного созидания, но благодаря тому, что сам способен к творческому со-

331

зиданию. Великий божественный труд, увенчавшийся созданием человека, повторяется в труде самого человека, который с точностью подражает Богу и соединяется в этом с ним. Человека можно назвать божественным художником.

Фичино утверждал, что человеческое могущество почти подобно божественному; то, что Бог создал в мире своей мыслью, человеческий ум замышляет в себе посредством интеллектуального акта, выражает посредством языка, изображает, созидая здания и произведения искусства.

Современник Фичино Николай Кузанский утверждал, что Бог — творчество, а человек создан по образу и подобию Божию; следовательно, и человек есть тоже творец.

Участник «Платоновской семьи» Пико делла Мирандола идёт ещё дальше. Он утверждает, что если Бог есть создатель самого себя, а человек создан по образу и подобию Божию, то и человек тоже должен создать самого себя.

Лоренцо Медичи слушал друзей, приглашал во Флоренцию выдающихся людей своего времени, поручал лучшим художникам возводить дворцы, храмы, общественные здания и украшать их фресками и картинами, по-царски одаривая творцов. Он соглашался с другом Фичино, утверждавшим, что наступил золотой век, породивший золотые умы и таланты, возродивший почти погибшие в прошлом свободные искусства — грамматику, поэзию, риторику, живопись, архитектуру и древнее пение лиры Орфея. И всё это свершилось во Флоренции.

Казалось, эти люди, рассуждавшие о божественной всеобщей любви и творчестве, не видели, что происходило вокруг них. Им хотелось, чтобы жизнь была постоянным праздником, чередой сменявших друг друга карнавалов, театральных представлений, военных смотров, на которых граждане демонстрировали свои манеры, красавиц-жён и возлюбленных, богатство, нажитое отцами и дедами.

Для одного из карнавалов Лоренцо сочинил песенку, полюбившуюся жителям Флоренции. В ней были такие слова:

О, как молодость прекрасна,

Но мгновенно. Пой же, смейся!

Счастлив будь, кто счастья хочет,

И на завтра не надейся.

Печальное «завтра» наступило в 1478 г. Часть влиятельных флорентийцев, во главе которых встали представители враждебного Медичи дома Пацци, не желавшие примириться с возвышением и безграничной властью соперников, задумали свергнуть Медичи и захватить власть во Флоренции. 26 апреля во время торжественного богослужения в городском соборе заговорщики окружили ничего не подозревавших братьев Медичи. Джулиано упал, сражённый кинжалом убийцы. Лоренцо, раненный, укрылся в ризнице собора.

Заговорщики надеялись, что их поддержат остальные граждане Флоренции. Но этого не произошло. И тогда Медичи стали мстить: почти все заговорщики были схвачены и повешены на улицах города. Удалось бежать лишь убийце Джулиано, Бернардо Бандини — беспутному и бессовестному человеку. Через год он объявился в Константинополе, надеясь, что избежал мести Лоренцо. Тот же, узнав об этом, обратился к самому турецкому султану с просьбой о выдаче убийцы. Бандини был привезён во Флоренцию, закован в цепи и незамедлительно повешен там, где год назад висели тела его соумышленников. Отцы города приняли постановление, согласно которому каждое покушение на жизнь и благополучие Лоренцо отныне рассматривалось как «оскорбление величества» и должно было караться жесточайшим образом.

Оказалось, что проповедовать всеобщую любовь легче, чем следовать этой проповеди. Во Флоренции разгорелась беспощадная политическая борьба. Казни, убийства, изгнания, погромы, пытки, поджоги и грабежи следовали друг за другом. Когда умирал какой-либо известный человек, по городу расползались слухи о его отравлении. Семейство Лоренцо не избежало подозрений в убийствах и других преступлениях, в которых обвиняли и его наследников. Например, современники утверждали, что Козимо I Медичи (1519— 1574 гг.) в припадке гнева убил своего сына Гарциа, а Пьетро, сын Козимо, ударом кинжала поразил насмерть свою жену Элеонору.

Вседозволенность и безнаказанность власть имущих приводили к падению нравов остальных горожан. Чтобы навредить врагам, флорентийцы составляли магические зелья, вызывали демонов. Многие верили в привидения, дурной глаз, порчу и чёрных всадников, намеревавшихся погубить Флоренцию. Вместо святой воды, как положено христианам, употребляли микстуры, составленные из толчёных волос, костей и одежды умерших. Сам

Дверной молоток с гербом Медичи.

332

Марсилио Фичино, например, занимался алхимией и астрологией, составляя гороскопы для детей Лоренцо Великолепного. Кому было осуждать жителей Флоренции, если подобным образом вели себя даже высшие духовные лица — Папы?

И вот в городе появился человек, который во всеуслышание стал обличать порок. Его звали Джироламо Савонарола. Он родился в Ферраре, в семье известных врачей. Родители желали, чтобы он унаследовал семейную профессию. Но юноша захотел стать священником. В своих проповедях он утверждал, что без нравственных добродетелей как отдельный человек, так и целое общество неминуемо окажутся на краю гибели.

В 1491 г. Савонаролу избирают настоятелем кафедрального собора во Флоренции. Вот тогда о нём и услышал Лоренцо Медичи. Ему было странно видеть человека, пусть и духовного звания, посмевшего упрекать его в деспотизме, ограблении сограждан, различных злоумышлениях. Лоренцо пытался приручить смелого проповедника. Он часто заходил в собор, делал богатые вклады, приглашал Савонаролу к себе во дворец. Всё было напрасно. Савонарола открыто объявлял, что нужно ожидать великих перемен, т. к. время жизни, отпущенное Лоренцо Богом, истекает и его ждут Страшный суд и геенна огненная.