Анализ этих высказываний позволяет предположить, что большинство осужденных (не в последнюю очередь по причине изоляции) психологически отчуждено от окружающего мира, не “вписано” в него, испытывает трудности в общении, не доверяет людям. Независимо от того, происходит ли это отчуждение в результате действия внешних причин или выражает позицию личности, ее отношение к миру, криминогенная роль такого явления очевидна.
Наши наблюдения показывают, что в целом психологическое отчуждение личности можно определить как развившуюся чаще всего в результате эмоционального отвергания родителями (психической депривации), из безразличия, социально-психологической дистанции между индивидом и средой, изолированность от ценностей, общества, невключенность в эмоциональные контакты. Психическая депривация и порождаемое ею отчуждение могут рассматриваться в качестве причины преступного поведения. Сами по себе эти факторы фатально не ведут к совершению преступлений. Однако они формируют общую нежелательную направленность личности, ее бессознательные установки, предопределяющие уголовно наказуемые формы реагирования на конкретные конфликты.
Рассмотрим проблемы семьи и семейного воспитания в аспекте причин преступного поведения, чтобы понять эти причины через отчуждение личности, начало которому кладется в семье. Разумеется, не только она “виновата” в этом, хотя бы потому, что часть (хоть и незначительная) детей вообще воспитывается вне семьи. Однако несомненно, что многие родители ненадлежащим образом относятся к своим детям из-за того, что их в свою очередь так воспитали, что у них в силу занятости, материальной нужды, невежества и т. д. объективно нет возможности иначе осуществлять семейное воспитание. Но немалая часть людей попросту не хочет иметь детей, не любит и психологически не принимает их. Думается, что это одна из основных причин того, что наша страна занимает позорное первое место в мире по числу абортов.
Известно, что родители, семья, детство играют исключительную роль в воспитании человека, определении его дальнейшей жизни, формировании его нравственных и психологических качеств. Об этом прекрасно сказал Ф.М. Достоевский устами одного из Карамазовых: “...ничего нет выше и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. Вам много говорят про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть, самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь. И даже если и одно только хорошее воспоминание при нас останется в нашем сердце, то и то может послужить нам во спасение”.
Криминологические аспекты отвергания родителями ребенка не привлекали к себе внимания отечественных исследователей. Между тем лишь с помощью имеющейся информации о составе семьи правонарушителей, характере отношений в ней, совершении родителями аморальных или противоправных действий и т. д. нельзя объяснить преступное поведение.
В нашем исследовании мы исходим из того, что именно отсутствие эмоционально теплых отношений в семье главным образом порождает такие особенности личности, которые затем предопределяют ее преступное поведение. Мы полагаем, что условия жизни ребенка не сами по себе (прямо и непосредственно) определяют его психологическое развитие, что в одних и тех же условиях могут формироваться совершенно разные черты характера. Результаты влияния среды зависят от того, с какими прирожденными особенностями они встречаются и через какие ранее возникшие психологические свойства ребенка преломляются.
Психологическое отчуждение ребенка родителями является не единственной причиной формирования личности преступника. Нередко это происходит и иным путем: у ребенка и подростка есть необходимые эмоциональные связи с родителями, но последние демонстрируют ему пренебрежительное отношение к нравственным и правовым нормам, образцы противоправного поведения. Подросток сравнительно легко усваивает эти образцы, соответствующие взгляды и представления. Усвоенные, они начинают стимулировать его поступки. Этот путь криминогенного заражения личности достаточно хорошо изучен, и поэтому мы его не рассматриваем.
Криминогенные последствия может иметь и то, что ребенка не приучают к выполнению обязанностей по отношению к другим, к соблюдению тех или иных нравственных норм. В этих случаях возникает наивный детский эгоизм, грозящий превратиться впоследствии в значительно более опасный эгоизм взрослого.
Перечень криминогенных недостатков семейного воспитания можно было бы продолжить. Нисколько не принижая их роли, мы сосредоточим внимание на отчуждении ребенка от родителей как наиболее значимом явлении. Вместе с тем подчеркнем, что оно не действует фатально. Иные воздействия, в том числе специальные воспитательные, благоприятные жизненные ситуации, внимание и забота, проявленные к человеку на более поздних этапах развития, способны изменить его внутренние установки и побуждения и тем самым скорректировать его поведение. Однако психотравмирующие факторы на ранних этапах жизни при отсутствии затем других, благоприятных, компенсирующих обстоятельств главным образом и формируют мотивы преступного поведения отчужденных личностей. Поэтому эти факторы могут рассматриваться в качестве первопричин, исходных побудителей такого поведения.
Специфика семейного воспитания состоит прежде всего в том, что оно более эмоционально по своему характеру, чем любое другое, поскольку осуществляется через родительскую любовь к детям и их ответные чувства (привязанность, доверие). Ребенок, особенно в раннем возрасте, больше предрасположен к воздействию семьи, чем к любому другому. Именно в ней он бессознательно ищет защиты, именно семья помогает ребенку обрести уверенность в себе, свое место в жизни. Семья постепенно приобщает ребенка к социальной жизни и поэтапно расширяет его кругозор и опыт.
Поскольку качества, привитые с детства, так или иначе сказываются в течение всей жизни человека, семья не только воспитывает, но и “удобряет” или, наоборот, истощает почву для последующего общественного воспитания. В раннем детстве, когда семья является монополистом в воспитании, формируются те элементы “автоматизма”, которые свойственны поведению каждого человека (манеры, привычки и т. д.). Не последнюю роль в семейном воспитании играет вся обстановка семейной жизни, и в частности эмоциональный характер взаимоотношений между родителями и маленькими детьми.
Психологические особенности человека начинают формироваться с младенческого возраста. Об этом возрасте Л.С. Выготский писал, что решительно все поведение младенца, вся его деятельность реализуется либо непосредственно через взрослого, либо в сотрудничестве с ним. Без него у ребенка как бы отнимаются руки и ноги, возможность передвижения, изменения положения, захватывания нужных предметов. Поэтому он накрепко связан со взрослым человеком. Приспособление к действительности, начиная с удовлетворения примитивных органических потребностей младенца, опосредовано через другого человека. Вот почему взрослый для младенца всегда “психологический центр” всякой ситуации, и смысл ситуации определяется для него в первую очередь именно этим социальным по своему содержанию центром. Это означает, что отношение ребенка к миру является зависимой и производной величиной от самых непосредственных его отношений к взрослому человеку. Отсюда понятно, почему любая потребность младенца становится для него потребностью в другом человеке, в общении с ними.
В силу своей физической, умственной и эмоциональной беспомощности дети весьма чувствительны к грубым и непоследовательным формам отношения к ним. У них мало опыта в избегании неблагоприятных условий. В физическом отношении ребенок быстро развивается, но он намного слабее взрослых великанов, которые могут его переносить, поднимать, давать шлепки. Пропасть между ребенком и взрослым еще значительнее в сфере умственной и эмоциональной. Дети не могут понять окружающего их мира и не умеют контролировать свои реакции. По этой причине они более остро, чем взрослые, переживают эмоциональные состояния.
Нет ничего удивительного, что в детстве возникают острые эмоциональные конфликты. Младенец еще не научился ждать. Он не знает правил, господствующих в окружающем мире, он не умеет доверять кому-то, он не может объяснить себе, что хорошие минуты еще вернутся, а неприятности пройдут. Поэтому он не в состоянии избавиться от нынешних трудностей путем контролируемого построения желаемого будущего.
Ребенок более всего нуждается во внимании и мягкости именно тогда, когда он наиболее беспомощен. Конечно, было бы лучше, если бы дети были ограждены от вступления в серьезные конфликты, пока у них не разовьется достаточно способностей к этому. Родители должны обеспечить наибольшую опору для ребенка в первые недели, месяцы и годы их жизни.