Учение Будды признавало традиционное разделение общества, но отрицало принадлежность к касте брахманов по рождению. ”Я называю брахманом того, - говорилось в своде буддийского канона, - кто свободен от привязанностей и ничего не имеет...”. В раннем буддизме отражены представления, возникшие в догосударственный период на почве родо-племенной демократии и патриархальных традиций: выборность царей, которые правили в полном согласии с народом, возможность предать смерти жреца, поправшего древние обычаи, и изгнать корыстолюбивого царя.
В дальнейшем буддизм претерпевает значительные изменения. В нем усиливаются идеи покорности судьбе, непротивления власти, смягчаются требования крайнего аскетизма. Светские правители все больше использовали буддизм в целях подчинения жречества, приспосабливали его к своим нуждам. Идеи буддизма стали оказывать все большее влияние на государственную политику и законодательство. Примерно через 200 лет после смерти Будды его учение стало государственной религией и до сих пор имеет много приверженцев в Индии, а также за ее пределами.
Рационалистические идеи о государстве и праве возникали в Индии на основе религиозных воззрений. Их зачатки просматриваются уже в “Упанишадах”. В эпической поэме “Махабхарата” (ок. VII в. до н.э.) различия в положении и обязанностях людей (в качестве брахманов, кшатриев, вайшиев или шудр) порождены их “собственной природой”. Причем эта “собственная природа” человека, идентичная его дхарме, на самом деле не автономна: она - лишь отражение божественной природы.
Представления о естественном характере законов, управляющих как мирозданием в целом, так и общественными отношениями, были наиболее последовательно развиты школой локаяты (чарвака), сторонники которой уже в VI в. до н.э. с атеистических позиций критиковали многие установки брахманизма. Их взгляды были основаны на представлении о регулятивной роли “природы вещей” и естественности правил поведения: “Все в мире совершается в силу внутренней природы (свабхава) самих вещей”. Эти и другие высказывания чарваков позволяют характеризовать их как один из ранних вариантов идей естественного права.
Заметный отход от идеологии брахманизма в сторону светских рационалистических представлений о государстве и праве наблюдается в трактате “Артхашастра” (IV-III вв. до н.э.) автором которого считается Каутилья, влиятельный царский советник и министр. В этом произведении, наряду с традиционной тягой к дхарме и признанием того, что “закон основан на истине“ (божественной), явное предпочтение отдается практической пользе и обусловленным ею политическим мероприятиям, административно-властным установкам. Именно полезность выступает здесь в качестве определяющей основы и ведущего принципа политических действий, соответствующих задачам сильной власти и целям сохранения системы варн. Выделение полезности в качестве самостоятельного начала (наряду и в общем соответствии с дхармой означало заметный шаг в формировании светской доктрины политики и законодательства.
Зарождение политической и правовой мысли Древнего Китая относится к XIV-XIII вв. до н.э. Наиболее влиятельными политико-правовыми учениями стали даосизм, конфуцианство, моизм и легизм.
Основателем даосизма, одного из наиболее влиятельных течений древнекитайской философской и общественно-политической мысли, считается Лао-цзы (VI в. до н. э.). Его взгляды изложены в произведении “Дао дэ цзин” (“Книга о дао и дэ”).
В отличие от традиционно-теологических толкований дао (проявление «небесной воли») Лао-цзы характеризует его как независимый от небесного владыки естественный ход вещей, естественную закономерность. Дао определяет законы неба, природы и общества. Оно олицетворяет высшую добродетель и естественную справедливость. В отношении к дао все равны.
Все недостатки современной ему культуры, социально-политическое неравенство людей, бедственное положение народа и т.д. Лао-цзы приписывает отклонению от подлинного дао. Протестуя против существовавшего положения дел, он вместе с тем все свои надежды возлагал на самопроизвольное действие дао, которому приписывалась способность восстанавливать справедливость. “Небесное дао, - утверждал он, - напоминает натягивание лука. Когда понижается его верхняя часть, поднимается нижняя. Оно отнимает лишнее и отдает отнятое тому, кто в нем нуждается. Небесное дао отнимает у богатых и отдает бедным то, что у них отнято. Человеческое же дао наоборот. Оно отнимает у бедных и отдает богатым то, что отнято”. В такой трактовке дао выступает как естественное право непосредственного действия.
Существенная роль в даосизме отводится принципу недеяния, воздержанию от активных действий. Недеяние выступает в этом учении прежде всего как призыв воздержаться от притеснений народа и оставить его в покое. “Если дворец роскошен, то поля покрыты сорняками и хлебохранилища совершенно пусты... Все это называется разбоем и бахвальством. Оно является нарушением Дао... Народ голодает оттого, что власти берут слишком много налогов... Трудно управлять народом оттого, что власти слишком деятельны”.
Все неестественное (культура, искусственно-человеческие установления в сфере управления, законодательства и т.д.) согласно даосизму есть отклонение от дао и ложный путь. Мудрый правитель следует дао, не делая ничего для управления страной. И тогда страна процветает, пребывая в спокойствии и гармонии.
Резко критиковал Лао-цзы всякого рода насилие, войны, армию. “Где побывали войска, - говорил он, - там растут терновник и колючки. После больших войн наступают голодные годы... Победу следует отмечать похоронной процессией”.
Однако восхваляемое даосизмом недеяние означало вместе с тем и проповедь пассивности. Поворачиваясь спиной к прогрессу, Лао-цзы призывал к патриархальной простоте минувших времен, к жизни в маленьких, разобщенных поселениях, к отказу от письменности, орудий труда и всего нового.
Идеи даосизма оказали большое влияние на развитие китайской культуры, политической и правовой мысли.
Конфуций (Кун-цзы, 551-479 гг. до н.э.) - древнекитайский мыслитель, основатель конфуцианства - философской школы, а затем - самого влиятельного религиозно-философского течения в Китае. Главным источником сведений о его учении является трактат “Лунь Юй”(“Беседы и суждения”).
Центральное место в этико-политических взглядах Конфуция занимали вопросы нравственной природы человека, жизни семьи, управления государством. Важнейшим понятием его учения является “жень” (гуманность) - совокупность норм, основывающихся на почтительности и уважении к старшим по возрасту и положению, преданности государю. Жень достигается путем нравственного самоусовершенствования.
Суть социального порядка он видел в том, чтобы в обществе все было прочно и стабильно, чтобы все находились на своих местах и каждый знал свои права и обязанности. Благо народа - центральный пункт его политической доктрины. Сначала людей необходимо накормить, потом обучить, воспитать, привить высокую мораль. Главное - это всегда стоять на правильном пути, т.е. твердо держаться истинного принципа, быть бескомпромиссным в основном, решающем.
Опираясь на традиционные воззрения, Конфуций развивал патриархально-патерналистскую концепцию государства. Государство трактуется им как большая семья. Власть императора (“сына неба”) уподобляется власти отца, а отношения правящих и подданных - семейным отношениям, где младшие зависят от старших. Изображаемая Конфуцием социально-политическая иерархия строится на принципе неравенства людей: “темные люди”, “простолюдины”, “низкие”, “младшие” должны подчиняться “благородным мужам”, “лучшим”, “высшим”, “старшим”. Тем самым Конфуций выступал за аристократическую концепцию правления, поскольку простой народ полностью отстранялся от участия в управлении государством.
Мудрый администратор, считал Конфуций, должен хорошо знать, что любят люди (богатство и престиж) и что они ненавидят (бедность и презрение); он всегда должен стремиться к добру - и тогда люди будут стремиться за ним: “Куда дует ветер, туда и трава клонится”. Можно поступиться оружием, можно даже отказаться от пищи (в конце концов все так или иначе умирают), но без доверия нет основы для государства. Завоевать доверие можно неустанной заботой о людях, а также твердым следованиям нормам ритуала и неустанным самоусовершенствованием.
В области управления он советовал: “Опирайтесь на помощников, прощая им мелкие провинности: привлекайте к службе добродетельных и способных”. Дельный чиновник должен уметь все: слышать и видеть, отбрасывать сомнительное и недостоверное и осторожно высказывать свое мнение; избегать рискованного, опасного и действовать с осмотрительностью - только тогда он может рассчитывать на успех. Истинное искусство управления состоит в том, чтобы, собрав и сконцентрировав все основное, реализовать его на практике.
Важным моментом мудрого управления он считал продуманное слово, тем более слово правителя, истинность и уместность которого может подчас решить судьбу государства. Одно единственное слово, по его мнению, может свидетельствовать об уме или глупости человека.
Многие из этих советов и ныне можно отнести к основным заповедям умелой администрации.
Конфуций считал, что людей следует не наказывать, а воспитывать. Его отрицательное отношение к позитивным законам (фа) обусловлено их традиционно наказательным значением, их связью (на практике и в теоретических представлениях, в правосознании) с жестокими наказаниями. Вместе с тем Конфуций не отвергал полностью значения законодательства, хотя, судя по всему, последнему он уделял лишь вспомогательную роль.