Указанные правила свидетельствуют о том, что гражданско-правовая ответственность основывается на презюмировании виновности неисправных должников или делинквентов. Как справедливо в связи с этим отмечал профессор Л.А. Лунц, "если исполнение не последовало, то всегда действует презумпция (законное предположение), что налицо вина должника"[61]. Таким образом, законодатель исходит из правового предположения, что всякое неисполнение обязательства, всякое причинение вреда обусловлено виновными действиями правонарушителя, пока не доказано обратное.
Помимо общих норм презумпция вины находит свое выражение и в ряде специальных. Так, согласно ст. 796 ГК РФ перевозчик несет ответственность за несохранность груза или багажа, происшедшую после принятия его к перевозке и до выдачи грузополучателю, управомоченному им лицу или лицу, управомоченному на получение багажа, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза или багажа произошли вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело. К которым, например, ст. 95 УЖТ РФ относит, в частности: причины, зависящие от грузоотправителя или грузополучателя; особые естественные свойства перевозимых грузов; недостатки тары или упаковки, которые не могли быть замечены при наружном осмотре груза для перевозки; сдача для перевозки груза, влажность которого превышает установленную норму, и т.д.[62].
В связи с этим представляет интерес следующее дело. Между ЗАО "Автокомбинат № 3" (перевозчиком) и ООО "Лара-Трейд" (заказчиком) был заключен договор на перевозку груза автомобильным транспортом. На основании договора заказчиком была подана заявка на перевозку принадлежащего ему груза, и перевозчик принял его к перевозке.
В процессе перевозки груз был утрачен в результате хищения. Указанное обстоятельство послужило основанием для предъявления заказчиком иска в арбитражный суд. Отказ в удовлетворении иска суды первой и апелляционной инстанций мотивировали тем, что причиной утраты принадлежащего истцу груза явилось разбойное нападение на водителя автомобиля, и это обстоятельство ответчик предвидеть не мог.
Принимая решение о возложении обязанности по возмещению стоимости утраченного груза, суд кассационной инстанции пришел к выводу, что перевозчик не обеспечил сохранность переданного для перевозки груза и не доказал, что им были предприняты все меры для его сохранения. В заключенном сторонами договоре на перевозку грузов автомобильным транспортом события, в результате наступления которых утрачен груз, не указаны в качестве основания для освобождения перевозчика от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств.
Судебными инстанциями было установлено, что между сторонами возникли отношения по перевозке груза автомобильным транспортом и основной деятельностью ответчика является перевозка грузов. Условия перевозки грузов отдельными видами транспорта, а также ответственность сторон определяются соглашением сторон, если ГК РФ, транспортными уставами, кодексами и иными законами и издаваемыми в соответствии с ними правовыми актами не установлено иное (п. 2 ст. 784 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 796 ГК РФ перевозчик несет ответственность за несохранность груза, происшедшую после принятия его к перевозке и до выдачи грузополучателю, управомоченному им лицу, если не докажет, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза произошли вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело.
Как посчитал Президиум ВАС РФ, исходя из смысла указанных норм, для освобождения от ответственности перевозчик должен доказать, что он проявил ту степень заботливости и осмотрительности, которая от него требовалась в целях надлежащего исполнения своих обязательств, и с его стороны к этому были предприняты все необходимые меры.
Ответчик, являясь профессиональным перевозчиком, не мог не предполагать того обстоятельства, что при транспортировке дорогостоящего груза возможно его хищение. Таким образом, хищение груза в данном случае не может рассматриваться как обстоятельство, избежать которого перевозчик не мог и последствия которого не могли быть им предотвращены, например путем страхования ответственности[63].
Как видно из анализа данного дела, Президиум ВАС РФ при вынесении своего постановления предельно четко исходил из презюмирования вины перевозчика, т.е. если перевозчиком не были представлены доказательства о принятии всех возможных мер по недопущению хищения груза, следовательно, он является виновным в неисполнении договорного обязательства. Получается, что, исходя из позиции Президиума ВАС РФ, разбойное нападение находилось в сфере контроля и предвидения перевозчика, поэтому оно не может рассматриваться как случайное обстоятельство (казус), освобождающее его от гражданско-правовой ответственности.
Представляется, что избранный Президиумом ВАС РФ подход является не вполне обоснованным, поскольку из него следует, что каждый автоперевозчик обязан обеспечить вооруженное сопровождение груза. Однако законодательством не предписано перевозчику обеспечить вооруженную охрану груза, условие об этом отсутствовало и в договоре.
Необходимо отметить, что судебные инстанции должны были оценивать поведение перевозчика исходя из требований разумности, добросовестности и справедливости, учитывая положение ст. 309 ГК РФ, согласно которой обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями[64].
То есть нужно было установить, принимались ли вообще меры по обеспечению безопасности груза, были ли они разумными и достаточными при обычных условиях перевозки. Если перевозчиком вообще не принимались меры по охране, то тогда действительно речь идет о его вине. Если же перевозчик предпринял все обычные, разумные при таких условиях меры по обеспечению сохранности груза, которые при обычных условиях перевозки являются достаточными для обеспечения безопасности груза, то вина отсутствует. В анализируемом деле Президиум ВАС РФ изменил правило ст. 796 ГК РФ, поскольку, по сути, сменил режим ответственности перевозчика с виновной на безвиновную (п. 3 ст. 401 ГК РФ).
Исходя из целей настоящей работы, необходимо определиться с понятием презумпции как правовой категории. Так, по мнению В.К. Бабаева, "презумпции - это закрепленное в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами, наличными и подтвержденными предшествующим опытом"[65]. Напротив, Н.Н. Цуканов определяет презумпцию как "особый прием регулирования общественных отношений, заключающийся в обязанности признать презюмируемый факт установленным"[66].
В связи с этим представляется верным подход, избранный О.А. Кузнецовой, считающей, что правы как те исследователи, которые определяют презумпцию как закрепленное в нормах права предположение, так и те, которые определяют презумпцию как обязанность признать определенный факт установленным. "При этом здесь не усматривается никакого противоречия, поскольку хорошо известно, что, чем сложнее явление, тем большего числа определений требуется для его глубокого познания. В данном случае следует говорить о статичном и динамичном определении презумпции... Определяя презумпцию как предположение, закрепленное в нормах права, мы говорим о статике этого явления, фиксируем внимание на его потенциальных правовых возможностях, однако не отражаем динамику реализации презумпций... Обязанность признать презюмируемый факт установленным является отражением действия презумпции, ее динамическим определением"[67].
Применительно к презумпции вины это означает, что в случае неисполнения обязательства предполагается, что действия неисправного контрагента носили виновный характер, если правонарушителем не доказано обратное. При этом кредитор не обязан представлять доказательства виновности должника, вина которого презюмируется.
Как правило, судебные инстанции надлежащим образом применяют нормы ГК РФ, закрепляющие презумпцию вины неисправного контрагента (делинквента). Так, например, в Постановлении ФАС Поволжского округа содержится вывод, что иск о взыскании убытков, причиненных ненадлежащим хранением, удовлетворен, так как ответчик не доказал отсутствие своей вины в причинении убытков истцу. Следовательно, у истца на основании ст. 891 ГК РФ "Обязанность хранителя обеспечить сохранность вещи" возникло право на компенсацию понесенных им убытков за счет ответчика[68].
В связи с этим представляется верной позиция О.А. Кузнецовой, отмечающей, что "юридико-техническое значение презумпций состоит в том, что, во-первых, презумпция освобождает участников судебного процесса от доказывания определенных фактов, которые закон признает за существующие, исходя из определенной степени их вероятности... Во-вторых, презумпция распределяет бремя доказывания, указывая на то, кто и каким образом может опровергнуть презюмируемый факт"[69]. То есть "цель презумпции - облегчать сторонам задачу по представлению доказательств, относящихся к делу... Практически презумпция означает, кто проиграет, если не представит доказательства"[70].
Однако зачастую судебные органы, вынося свои решения, не принимают во внимание положения гражданского законодательства, закрепляющие презумпцию вины. Так, без учета п. 2 ст. 401 ГК РФ ФАС Поволжского округа пришел к выводу, что в иске о взыскании убытков, причиненных ненадлежащим хранением, необходимо отказать, так как отсутствовали правовые основания для удовлетворения исковых требований, поскольку надлежащих доказательств наличия убытков, причинно-следственной связи между возникшими убытками и неправомерными действиями ответчика, а также его вины в причинении ущерба истцом не представлены[71].