Из вышесказанного уже можно было понять, что Государственный Канцлер Н.П. Румянцев никогда не ограничивался целью исключительного собирания рукописных материалов. По его мнению, необходимо было прежде всего публиковать славяно-русские памятники, популяризировать их и широко распространять знания о них. Для этого уже в 1790 г. он предложил проект издания собрания дипломатических трактатов и договоров. Этот проект был поддержан императором Александром I. В связи с этим в 1811 г. учреждается Комиссия печатания Государственных грамот и договоров. Деятельность этой комиссии и послужила началом объединения вокруг канцлера людей, образовавших так называемый "Румянцевский кружок" - все это были крупные ученые-слависты: П.И. Строев, К.Ф. Калайдович, А.Х. Востоков, И.И. Григорович, П.И. Кеппен, митрополит Евгений (Болховитинов), А.Н. Оленин и А.Ф. Малиновский.
Алексей Федорович Малиновский (1762-1840) не был историком-славистом. Он возглавлял Московский архив коллегии иностранных дел, был членом-редактором Комиссии по печатанию Государственных грамот и договоров, членом Российской Академии, председателем Общества истории и древностей российских. Именно к А.Ф. Малиновскому обратился Н.П. Румянцев с просьбой помочь найти людей, сведущих в археографии. Тогда А.Ф. Малиновский рекомендовал ему П.М. Строева и К.Ф. Калайдовича. В фонде Румянцевых сохранился документ от 1817 г., называющийся "Условия работы в качестве контр-корректора, предложенные К.Ф. Калайдовичу Комиссией для напечатания II части Собрания государственных грамот и договоров".
Вышедшие из печати тома этого фундаментального издания Н.П. Румянцев посылал императору Александру I, со стороны которого встречал понимание и одобрение его научных начинаний. "Граф Николай Петрович! - писал Александр I в 1819 г. - С особенным удовольствием получил Я доставленную от вас вторую часть Государственных грамот. Отдав должную справедливость трудившимся при издании оной, Я вменяю себе в приятную обязанность изъявить и вам признательность Мою за неусыпное ваше в сем деле попечение. Я надеюсь, что сей полезный труд, под руководством и при содействии вашем, совершен будет с тем же успехом, с каковым и ныне продолжается".
На издание Государственных громов и договоров Н.П. Румянцев пожертвовал значительные суммы с тем, чтобы этот сборник был не только простым изданием актов, а заключал в себе палеографические снимки с грамот и с печатей, к ним привешенных. В собрании Румянцева (ф.256) сохранились такие копии, как, например: "Копии русских грамот Новгородских и Московских в Колывань по торговым и перемирным делам" (15 грамот в снимках). Переписчики нач. ХIX в. воспроизвели не только тексты грамот, но их размеры, особенности и характер письма, точно скопировали печати. В "Собрание Государственных грамот и договоров" (СПб., 1813-1828) вошло более 1000 документов XIII-XVII вв., касающихся практически всех наиболее интересных событий русской истории этого периода.
Члены Румянцевского кружка развернули активную издательскую деятельность. На средства графа Н.П. Румянцева печатались и древние памятники, и научные работы - итоги исследования тех или иных рукописей. В своей знаменитой речи на заседании Общества истории и древностей российских в 1823 г. П.М. Строев, говоря об успехах русской исторической науки, отмечал, что члены Румянцевского кружка за время своей деятельности издали "не менее рукописей, сколько их было выдано с 1767 года". Имея в виду издания этого кружка поэт П.И. Шаликов писал: "И древность юную мы видим пред собой".
Действительно, если обратиться к научным изданиям той поры, то можно увидеть следующее:
1818 г. - Евгений (Болховитинов) опубликовал исследование о древнейшей сохранившейся до нашего времени пергаменной грамоте 1130 г. "Примечания на грамоту великого князя Мстислава Володимировича...";
1821 г. - К.Ф. Калайдович издал "Памятники российской словесности XII в.", в 1824 г. - работу "Иоанн, экзарх Болгарский: Исследование, объясняющее историю словенского языка и литературы IХ-Х столетий.";
1823 г. - П.М. Строев опубликовал научное "Описание славяно-российских рукописей, хранящихся в библиотеке Волоколамского монастыря";
1825 г. - В.М. Строев и К.Ф. Калайдович выпускают в свет описание славяно-русских рукописей библиотеки Ф.А. Толстова;
в 1823 г. П.И. Кеппен начал издавать "Библиографические Листы", состоявшие из сообщений о всех выдающихся произведениях русско-славянской литературы с описанием древних рукописей.
В 1827 г., уже после смерти Н.П.Румянцева, П.И. Кеппен выпустил в свет труд "Собрание словенских памятников, находящихся вне России", в предисловии к которому были напечатаны отрывки из Остромирова Евангелия специально изготовленным для этого шрифтом.
В 1820 г. появилось важнейшее исследование А.Х. Востокова "Рассуждение о славянском языке, служащее введением к грамматике сего языка, составленной по древнейшим оного письменным памятникам".
Александр Христофорович Востоков (1781-1864) - выдающийся русский языковед - стал основоположником сравнительно-исторического изучения славянских языков. С 1815 по 1844 гг. работал в Императорской Публичной библиотеке. Еще при жизни Н.П. Румянцева Востоков начал работать над описанием славяно-русской части его собрания. А в 1842 г. вышло "Описание русских и словенских рукописей Румянцевского Музеума".
В научной работе Румянцевского кружка принимал активное участие и Алексей Николаевич Оленин (1763-1843) - директор Императорской Публичной библиотеки, президент Императорской Академии художеств. Ученую известность ему принесло исследование надписи на Тмутараканском камне.
Николай Петрович Румянцев не считал возможным ограничивать свою научную деятельность и деятельность членов кружка только изданием памятников. Он постоянно думал об организации археографических поездок по Северной и Центральной России для собирания, фиксирования и описания памятников древнерусской письменности и книжности. В 1817-1820 гг. К.Ф. Калайдович и П.М. Строев на средства Н.П. Румянцева произвели специальные объезды подмосковных монастырей с целью изыскания древних рукописей. В Воскресенском Ново-Иерусалимском монастыре они открыли Изборник Святослава 1073 г. Был открыт ряд важных более поздних, но очень ценных памятников, как, например, Судебник 1497 г.
Члены кружка помогали Н.П. Румянцеву покупать и собирать древние рукописи, и собирание рукописей было тесно связано с тематикой их исследовательской работы, с их научно-издательской деятельностью.
Судя по сохранившейся переписке, Н.П. Румянцев почти всегда сразу извещал тех своих корреспондентов о покупке рукописей, которым эти рукописи были необходимы для их научной работы. Это способствовало быстрому введению в науку материалов Румянцевского собрания. Научные издания памятников, публикация результатов их исследования служили накоплению ценнейшего материала для развивающейся российской славистики.
После смерти Н.П.Румянцева (1826 г.) его библиотека, рукописи, коллекции перешли к его брату Сергею, в октябре 1829 г. Музеум с его коллекциями перешел в ведение Министерства народного просвещения. Библиотекарем Музеума был оставлен А.А. Востоков, ведавший библиотекой еще при жизни Николая Петровича.
В 1861 г. библиотека, рукописи и другие коллекции Н.П. Румянцева были перевезены в Москву и стали одной из составных частей организованного здесь Московского Публичного Румянцевского Музеума. В фонде Румянцевского Музея (№ 352) хранятся материалы, раскрывающие историю создания и переезда в Москву Румянцевского Музеума. Это такие документы как "Отношение начальника Главного Штаба Дибича И.И. к министру народного просвещения кн. Ливену о принятии Румянцевского Музеума в казну по просьбе графа С.П. Румянцева", "Дело о передаче графом С.П. Румянцевым Санкт-Петербургского Музеума в ведение Министерства народного просвещения, об именовании его Румянцевским в память основателя гр. Н.Н. Румянцева", "Дело об открытии Румянцевского Музеума", "Дело о напечатании в Санкт-Петербургских Ведомостях объявления об открытии Румянцевского Музеума", "Правила Румянцевского Музеума", "Дело о переводе Румянцевского Музеума из Санкт-Петербурга в Москву" и многие другие.
Всю свою жизнь Н.П. Румянцев посвятил развитию в России различных наук, в том числе и развитию российской славистики, вобрав вокруг себя талантливых ученых, поощряя их научную работу.
Рукописные книги, собранные и сохраненные Николаем Петровичем Румянцевым, стали основой для многих научных трудов и широко используются филологами, историками, палеографами, музыковедами и т.д. И все-таки "этими обильными результатами обширных изысканий не успели еще вполне воспользоваться ученые". Эти слова, произнесенные А.В. Старчевским более 150 лет назад, остаются актуальными и для наших дней.