На втором этапе войны у Сталина не осталось и следов прежней неуверенности. На переговорах он представал перед союзниками как вдумчивый, сильный и хитрый государственный деятель. Руководя военными операциями, он вполне соответствовал своим высоким постам. Во время крупных наступлений — а особый интерес Сталина вызывали именно наступательные операции — проявлялась его квалификация в военных вопросах. Однако его личность не претерпела изменений и во время войны. Он мог быть безжалостным даже по отношению к собственному сыну. В самом начале войны Яков Джугашвили попал в плен, будучи рядовым офицером. В начале 1943 года немцы предложили обменять его па плененного фельдмаршала Паулюса. Ответ Сталина был характерным для пего: “Они хотят, чтобы я начал торговаться с ними. Я не буду этого делать. Война—это война ”. Позднее Яков погиб в плену. Его жена в соответствии с указом, по которому подлежали наказанию родственники попавших в плен, была арестована в Москве.
В стратегическом и психологическом отношениях победа под Сталинградом означала поворот в истории войны. Но ради окончательной победы пришлось принести еще немалые жертвы. Летом 1943 года Красная Армия, располагавшая тогда уже преимуществом в технике, предотвратила попытку нового крупного наступления гитлеровцев и разгромила стратегическую группировку противника под Курском. Сталин считал важным подчеркнуть, что в этой битве был развеян миф о непобедимости немецкой армии в летних операциях. После большой победы, одержанной в районе Курска, началось постепенное изгнание германских войск с территории Советского Союза. Особенно тщательной подготовкой отличалось крупное наступление Красной Армии летом 1944 года в Белоруссии. Белорусская операция имела кодовое наименование “Багратион”. Она увенчалась блистательным успехом. Для советских войск открылся путь в Европу, реально стал звучать лозунг предыдущего периода: “Разгромим фашистского зверя в его собственной берлоге”. Красная Армия изгнала фашистские войска из Болгарии, Румынии, Венгрии, Польши. В начале 1945 года советские войска находились уже в Германии, угрожая ее столице — Берлину. Гитлер бросал в бой все наличные силы, стремясь задержать продвижение советских поиск. Восточный фронт получал подкрепления даже за счет ослабления немецкой обороны на Западе, где с июня 1944 года вели бои англо-американские войска, совершившие высадку в Западной Европе. Но все было напрасно. Правда, Красной Армии не удалось с ходу запять Берлин, но, перегруппировав свои силы, она начала весной наступление, которое стало сокрушительным. Немецкое сопротивление было сломлено. Германия капитулировала. В ночь с 8 на 9 мая 1945 года был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Германии, с советской стороны его подписал маршал Неуков, заместитель Верховного Главнокомандующего.
9. Однако радость победы не могла заставить забыть о страшных разрушениях, причинённых Германским фашизмом. Потери и подлинное величие героизма советского народа иллюстрирует сухие цифры, свидетельствующие о том, что Советский Союз потерял в этой войне 30 % своего национального богатства. Но это представляется не столь значительным по сравнению с утратой 20 миллионов человеческих жизней.
Из справки, которую подготовили для Сталина в январе 1947 года военные и Вознесенский, выходило, что о наших потерях можно говорить лишь приблизительно. Эта кровавая статистика, особенно в начале войны, велась крайне плохо. Вознесенский сообщил при личном докладе: более или менее точно потери можно будет оценить лишь через несколько месяцев, но по имеющимся наметкам, всего погибло более 15 миллионов человек. Сталин промолчал: по донесению Генштаба, убитых, умерших от ран и пропавших без вести на поле боя—7,5 миллиона человек. В 1946 году Сталин остановился именно на этой цифре. Ему не хотелось говорить о большей цене, ведь тогда сразу потускнеет его полководческий образ. Этого допустить он не мог.
Цена нашей великой Победы неимоверно высока. Навсегда победа будет окрашена горечью безмерных потерь. Сталина этот вопрос никогда не мучил. Жертвенный сталинский социализм требовал и жертвенных побед. Сама непреложность этого исторического факта не только подчёркивает великое долготерпение, подвижничество советского народа, но и напоминает: Сталину стать тем, кем он стал, позволили.
10.Вердикт истории выносит прежде всего народ, который три десятилетия шёл за человеком, жестоко поправшим великую, хотя, невероятно, и утопическую Идею. В конечном счёте попытки реализовать эту идею и после Сталина окончились огромной исторической неудачей. В ходе “судебного разбирательства” всё сильнее меняется политический облик Сталина. Но уже сегодня ясно, что говорить и писать о Сталине – это значит всмотреться, вглядеться в эпоху, на щите которой этот человек оставил столь глубокую и кровавую вмятину. Как бы там ни было , на основе анализа тысяч документов, сталинской переписки, решений и указаний диктатора, воспоминаний его соратников и людей, общавшихся с ним, мы в праве сделать ещё несколько завершающих “мазков” на этом портрете.
Жизнь и смерть Сталина подтвердили ряд вечных истин. Пропасть истории одинаково глубока для всех. Но эхо падения ушедшего туда может доноситься как призыв и свидетельство Добра и Зла. чем больше мы узнаём о Сталине, тем глубже убеждаемся, что ему суждено стать в истории одним из самых страшных олицетворений Зла. Никакие благие намерения и программы не могут служить оправданием актов бесчеловечности. Сталин своей жизнью ещё раз показал, что даже благородные, высокие человеческие идеалы можно вывернуть наизнанку, если политика отказывается от союза с гуманизмом. Сталин выпустил из поля зрения главное—человека. Для “вождя” человек всегда был и остался составной частью массы, а это почти ничто. Жизнь и смерть Сталина подтвердили, что единовластие как выражение диктатуры одного лица исторически исключительно хрупко. Оно гибнет, исчезает вместе со смертью единодержца. Сталин никогда не мог и не хотел понять, что подлинно свободное общество—это не платформа для пирамиды, на вершине которой находится один человек, а ассоциация, где каждый волен принимать участие в выборе собственной судьбы.
Жизнь и смерть Сталина показали, что отсутствие гармонии между политикой и моралью всегда в конечном счёте приводит к краху. Исторический маятник событий в нашей стране поднял Сталина на высшую точку и опустил его до низшей. Жизнь и смерть Сталина рельефно высветили, что человек, верящий только в могущество насилия, может идти от одного преступления к другому. Декорации, созданные диктатором из его “славы, мудрости, прозорливости, почитания”, рано или поздно рушатся. Своей жизнью и смертью Сталин показал, что его претензии на совершенство управления оказались призрачными. Его способность овладевать сознанием людей, превращать их в бездумных исполнителей является грозным предупреждением—к чему может вести власть бесконтрольная, абсолютная и сконцентрированная в одних руках. Но это историческое предупреждение мы в полной мере ещё не учли. Надёжных гарантий по недопущению обожествления первого лица в государстве и обществе пока ещё не создано. Триумф Сталина и трагедия народа—вечное предостережение... История Сталина обвиняет. Смерть не стала его оправданием.