Демократы-шестидесятники не видели, — это была не вина, а беда их, — исторически верного содержания «Войны и мира». Оправдание Т. не в том, что в романе есть обильный материал обличения: не в обличении пафос произведения. Но любовно выписанные картины старого барства Т. осветил сознанием гибели, распада патриархального феодального мира. В изображении Т. этот распад связан с крушением дворянской государственности. В своем ответе критикам Т. как бы говорил: не все высшее сословие состояло из Митрофанушек и Салтычих. А в романе своем он показал, что лучшие люди дворянства в своем стремлении переделать существующие общественные порядки или обречены на трагическое одиночество и гибель, как Андрей Болконский, или принуждены итти против дворянского государства, как Пьер Безухов. В «Войне и мире» нет изображения крестьянства; богучаровский бунт дает искаженное представление о крестьянских восстаниях. Автор романа как будто не видит крепостнических порядков, сверху донизу пронизавших помещичью жизнь. Анненков правильно отмечал, что Т. умудрился обойти в романе разночинцев, а Тургенев указал на отсутствие в «Войне и мире» «декабристского элемента». Ни влияние французской просветительной философии, сильное в образованном дворянском кругу, ни влияние заграничных походов 1814—1815 на развитие декабристского движения не отражены в достаточной мере в романе. Но глубоко подняты были Т. иные мощные пласты действительности; настолько верно отразил он некоторые существенные стороны жизни русского общества и государства начала прошлого века, что отразил тем самым целостность общественных противоречий. И с исторической необходимостью выступили причины и предпосылки декабристского движения.
В галлерее персонажей «Войны и мира» выделяются неустанной работой мысли Андрей Болконский и Пьер Безухов. Они как бы призваны осветить критическим сознанием окружающую нерадостную действительность. Как Николенька Иртеньев и Нехлюдов, они охвачены нравственной тревогой, самоанализ обостряет их социальные стремления. Болконского отличает редкая в героях Т. черта — «практическая цепкость». Он не довольствуется отвлеченными выводами, он не успокаивается отвлеченными размышлениями об истине и добродетели. Болконский — феодал по своему социальному положению, прямой наследник своего отца — екатерининского вельможи. Традиции поколений тяготеют над ним, они пронизали его психику, что сказалось ясно напр. в его отношении к Сперанскому. И в то же время враг Сперанского, ярый поборник крепостнической монархии — Аракчеев враждебен Болконскому. Болконский должен выбирать между антипатичным ему Сперанским и «холопом венчанного солдата». Он не делает выбора, отстраняется от жизни потому, что у него есть Лысые Горы — боярская вотчина, где можно окопаться, временно уйти от государственной деятельности. Болконский, как и многие герои Т., двойственен. Его двойственность заключается прежде всего в той «несообразности положения человека и его моральной деятельности», о которой писал Т. еще в «Отрочестве». Болконский — феодал, но деятельность его сознания направлена против феодального мира. «Вторая душа» Болконского — душа человека, который преклоняется перед гением Наполеона, сознает свои недюжинные силы, жаждет власти и славы, мечтает о «Тулоне». Он осуществляет первые мероприятия по улучшению положения крестьян: подобно Онегину, «ярем он барщины старинной оброком легким заменил».
Противоречия «двух душ» в Андрее Болконском не были бы так остры и трагичны, если бы они не осложнялись пониманием ничтожности той деятельности, которую отводит ему действительность. Андрей ищет великой общественно-полезной деятельности, полного проявления своей индивидуальности и не находит, потому что действует в пределах дворянской государственности. Бесплодность деятельности «практически цепкого» Болконского, его одиночество являются обличением дворянской государственности.
В критике не без основания установилось мнение, что Т. модернизировал людей изображаемой эпохи — 10—20-х гг. прошлого века. Модернизация, которую вносит Т. в образ Андрея Болконского, это — сознание своего бессилия. Оно могло возникнуть после декабристского разгрома, после либеральных реформ, как отражение противоречий буржуазного общества. «Ах, душа моя, говорит Болконский Пьеру, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла». Это гордое и горькое признание Болконского звучит как самоопределение Т., настолько верно в нем схвачены основные черты толстовского мировоззрения. «Познание добра и зла» — анализ действительности, в котором сильна негативная сторона и который не приводит к пониманию хода исторического процесса, отчего «тяжело жить», — это и есть определительная черта Т. — художника-аналитика, величайшего жизнелюбца, но и пессимиста.
Болконский по своему психическому складу, как индивидуальность, контрастирует с Пьером Безуховым, оттеняет его наивную доверчивость и отвлеченность его «умствований». Но не случайно они друзья. Их жизненные пути сходятся, что подчеркивает их социально-типическое сходство. При всей своей склонности к отвлеченным размышлениям Пьер не удовлетворяется масонством. Ему близка идея «собственного исправления и очищения», но он не успокаивается на ней, ищет практического осуществления идеи общественного блага. Т. вскрывает безрезультатность проектов Пьера, они никогда не спасут и не могут спасти и только тешат самолюбие барина-филантропа. Т. констатирует двойственность своего героя, разрыв между отвлеченным стремлением к благу и эмпирическими наблюдениями зла, разрыв, парализующий общественную активность.
В эпилоге романа Пьер показан одним из организаторов тайного общества, будущим декабристом. Он упоминает о Тугендбунде, устав которого был положен в основу Союза благоденствия. Замечательно, что в его рассуждениях отчетливо сказались будущие противоречия декабристского движения. Пьер решительно выступает против Александра I и его правительства — Магницкого, Аракчеева. И тут же оговаривается, отвечая на возражения Николая Ростова, который грозит по приказу Аракчеева «рубить» членов тайного общества: «мы только для того, чтобы Пугачев не пришел зарезать моих и твоих детей...»
Роман, изображавший эпоху безраздельного помещичьего господства, принял мрачные очертания. Не просто обличение высшего сословия, а неспособность дворянства управлять страной и народом, двойственность и бессилие его интеллигенции — вот выводы, к которым, вопреки своим первоначальным намерениям, пришел Т. и которые вели его к народу.
Т. написал художественную историю войны 1812 как национально-освободительной народной войны.
Т. делает честь то, что он показал различие между захватническими, империалистскими и национально-освободительными войнами. Ленин писал о наполеоновских войнах: «...когда Наполеон создал французскую империю с порабощением целого ряда давно сложившихся, крупных, жизнеспособных, национальных государств Европы, тогда из национальных французских войн получились империалистские, породившие в свою очередь национально-освободительные войны против империализма Наполеона» (Соч., т. XIX, стр. 181).
Т. подробно описывает события с момента вступления Наполеона в Россию вплоть до изгнания французов. Картинами из рассказа выделены важнейшие моменты: Бородинское сражение, совет в Филях, ожидание Наполеоном депутации от «бояр», оставленная Москва, партизанская война. Целеустремленность романа: показать, что силой исторического процесса является народ, масса, а не личности, герои. На армию Наполеона, ставшую орудием национального порабощения, на интервентов, захватчиков, которые, разоряя страну, вторгались в жизнь миллионных масс, обрушилась «дубина народной войны». И Наполеон был побежден.
Т. рассказывает о безвестных героях, огнем встретивших неприятеля в оставленном Кремле. «Кто были эти люди, никто не знал». Т. рисует партизанское движение, уничтожившее по частям наполеоновскую армию — армию, которая, по верным словам Т., «в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели». В народных массах живет непокоримая сила — «скрытая теплота» патриотизма — эта главная мысль, как лейтмотив, развита в образах и картинах эпопеи 1812. Но цель народа, пишет Т., была одна: «очистить свою землю от нашествия». И Кутузов, олицетворяющий в изображении Т. «народное чувство... во всей чистоте и силе его», отрицательно относится к продолжению войны после изгнания французов из пределов России.
В национально-освободительной войне Т. увидел единство личных и общественных интересов; это — один из основных вопросов романа и всего творчества Т. В действительности единство осуществлялось в условиях классовой борьбы. Т. этих условий не понимал. В своем устремлении к народу Т. растворил личность в массе, в «роевой» жизни, теоретически «подкрепив» это реакционнейшей философией истории.
Перед нами кричащие противоречия. Толстой — великий художник человеческой индивидуальности. Но Толстой же — мыслитель, не только отрицающий роль личности в истории, но и субъективное начало в людях, составляющих народную массу. Толстой — упрямый отрицатель разума, проповедник стихийности, исказивший в угоду этим своим воззрениям многие исторические лица, в том числе и такие значительные в романе, как Наполеон, Кутузов. Роль Кутузова сводится в изображении Т. к тому, чтобы не мешать стихийному ходу событий, и тем самым решительно отвергается значение познаний, энергии, воли человека в руководстве событиями. Т. саркастически рисует Наполеона, как ребенка, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит. С другой стороны — сила Т. в том, что он открыл историческую перспективу в «Войне и мире», показал мощный подъем народного национального самосознания. Но, противореча себе, он отказывает в сознательности народной массе и возводит в закон жизни темноту, покорность крепостного крестьянства, взращенную веками рабства. В Платоне Каратаеве верно схвачены некоторые черты наивного, патриархального крестьянства — способность приноровляться ко всяким обстоятельствам, «сносливость», покорность, вековое давление норм христианской морали. Это рабское долготерпенье Толстой возводит в идеал, делает олицетворением всего «русского, доброго и круглого». Но как центральная фигура крестьянской России, России, которая, восставая против помещиков, дала отпор национальным поработителям, Платон Каратаев — ложный образ.