М. Заблудовский
Уэллс Герберт Джордж (Herbert George Wells, 1866—) — современный английский писатель. Р. в семье разорившегося лавочника; вынужден был еще в юности перепробовать разные профессии. Работал аптекарским учеником, посыльным, приказчиком, а после окончания Педагогической академии — учителем. Получив стипендию, Уэллс занимался в университете биологией под руководством Гексли.
Лит-ую деятельность У. начал как фельетонист и очеркист (газета «Pell-Mell»). Известность Уэллсу создали романы: «Человек- невидимка» (The Invisible Man, 1897) и «Борьба миров» (The War of the Worlds, 1898); хотя первым опытом У. в области научной фантастики был выдающийся роман «Машина времени» (The Time Machine, 1895), но этот роман прошел незамеченным. Уже эти романы начинают столь характерную для У. линию научной фантастики, в которой писатель стремится перейти грани достигнутого, обогнать данные современной науки, предугадать грядущий прогресс технической мысли. У. действительно в отдельных случаях удавалось «заглянуть в будущее». Так он еще при первых полетах Райта предсказал огромную роль авиации в войне («Война в воздухе» — The War in the Air, 1908); У. предсказал возможность использования внутриатомной энергии («Освобожденный мир» — The World set Free, 1914); он создал фантастические романы, посвященные успехам физиологии: «Остров доктора Моро» (The Island of Doctor Moreau, 1896), «Пища богов» (The Food of the Gods, 1904), и на сюжеты межпланетных путешествий («Война миров», «Первые люди на луне» — The First Men in the Moon, 1901 и др.).
Характерной чертой не только научно-фантастических романов, но и всего творчества У. является обостренное внимание писателя к социальным проблемам. У. творит в эпоху империализма, в эпоху обострения социальных противоречий капитализма, достигшего своей высшей и последней стадии. Рост рабочего движения, хаос монополий и конкуренции, углубляющийся антагонизм классов — все это убеждает У. в неизбежном вырождении капитализма.
В «Машине времени», где действие перенесено в 802701 год, У. рисует общество капиталистов, выродившихся в элоев (прекрасные ничтожества), и пролетариев, выродившихся в морлоков — полуслепые существа, живущие под землей.
Уже в этом романе проявляется характерная для У. двойственность: восторженная вера в прогресс науки и техники и глубокий пессимизм в области социальных отношений. В романе «Первые люди на луне» его герой застает и на луне антагонизм классов, показанный в гипертрофированных образах.
В этих фантастических романах У. дает своеобразное отражение противоречий капиталистического общества, проецированных в будущее или перенесенных на другую планету.
Космическая фантастика У. придает еще большую остроту обнажаемым им реальным противоречиям общественной жизни на земле, но У. не понимает исторической ограниченности противоречий буржуазного строя. У. не верит в революцию, и в самых своих дерзких утопиях он не выходит за пределы буржуазного общества.
Гуманизм У., его критика современного общества носит чисто рационалистический характер. Он восстает раньше всего против хаоса, против анархии современного общества, он хочет его упорядочить путем реформ и просвещения. У. идеалистически рассматривает проблему социального переустройства, как проблему медленной эволюции, руководимой интеллигенцией, прежде всего — технической. Он проповедует эту идею в произведениях: «Современная утопия» (A Modern Utopia, 1905), «Новый Маккиавелли» (The New Machiavelly, 1911). В последнем произведении У. отступает от идей фабианского — социал-реформистского — общества, к которому одно время примыкал, выразив чисто фабианские мысли в таких публицистических произведениях, как «Новый мир для старого» (New Worlds for old, 1908) и «Первое и последнее» (First and Last Things, 1908); по существу, несмотря на внешний разрыв с фабианцами, У. до сего дня не освободился от их теорий. В военные и послевоенные годы У. выразил настроения буржуазной интеллигенции, судорожно цеплявшейся за мистику и религию для оправдания смысла жизни. В это время им был написан ряд романов, проповедующих своеобразный деизм и «богоискательство». «Ибо вера в бога, — писал он еще ранее в „Прозрениях“ (Anticipations, 1902), — означает оправдание всего бытия» («Бог — невидимый король» (God — the invisible King, 1917), «Душа епископа» (The Soul of a Bishop, 1917); «Джоан и Петер» (Joan and Peter, 1918), «Неумирающий огонь» (The Undying Fire, 1919) и др.).
У. — автор фантастических романов более известен нашему читателю, чем У. — бытописатель английского общества, автор реалистических романов, изображающих жизнь английской буржуазии и интеллигенции. В целом ряде романов («Колеса фортуны» — The Wheels of Chance, 1896, «Любовь и мистер Льюишем» — Love and Mr. Lewisham, 1900, «Киппс» — Kipps, 1905, «Анна-Вероника» — Ann Veronica, 1909, «Белби» — Bealby, 1915, «Страстная дружба» — The Passionate Friends, 1913, «Жена сэра Айзека Хармана» — The wife of sir Isaak Harman, 1914 и др.) У. пытается решить проблему подлинной любви и изображает противоречия буржуазной семьи (один из его романов называется «Брак» — Marriage, 1912); с иронией и печалью рисует образ маленького человека, мелкого буржуа (вроде «Мистера Полли» — The History of Mr Polly, 1910), живущего в обстановке затхлого мещанства, не удовлетворенного жизнью и обреченного метаться в замкнутом кругу; или, наконец, как в «Тоно-Бэнгей» (Tono-Bangay, 1909), создает сатирическую картину косности и тупости буржуазно-аристократической Англии. Особенно характерны в этих романах сатирические нападки на интеллигентов, превратившихся в обывателей, и на социальный строй, принудивший их к этому.
Примыкающий по жанру к бытовым романам «Мир Вильяма Клиссольда» (The World of William Clissold, 1926), созданный У. в период частичной стабилизации капитализма, является по существу философским и программным произведением. Здесь У. приходит к ложной теории «организованного капитализма», мирового треста, уничтожающего государственные границы, в котором ведущую роль играет уже «просвещенный капиталист», совместивший знание и «аристократизм духа» с богатством.
Несмотря на острую критику хаоса и нелепости буржуазного строя, «Мир Вильяма Клиссольда» и «В ожидании» (Meanwhile, 1927) свидетельствуют о том, что У. продолжает отрицать революционную борьбу как выход из общественных противоречий. Энгельс и Ленин дали развернутую характеристику фабианства, которая выясняет многое в творчестве У. Энгельс писал, что фабианцы понимают неизбежность социального переворота, но «страх перед революцией — их основной принцип» (письмо от 18 янв. 1893). «Это высокомерные буржуа, милостиво снисходящие к пролетариату, чтобы освободить его сверху, если бы только он захотел понять, что такая серая, необразованная масса не может сама себя освободить и ничего не может достигнуть без милости этих умных адвокатов, литераторов и сентиментальных баб» (письмо от 11 ноября 1893). Ленин считал, что «самое законченное выражение оппортунизма и либеральной рабочей политики мы имеем, несомненно, в „Фабианском Обществе“» (т. XVIII, стр. 138).
Фабианство У. сказалось и в отношении его к Великой Октябрьской социалистической революции. В 1920 У. посетил нашу страну и написал об этом книгу «Россия во мгле» (Russia in the Shadows), из которой явствует, что У., находясь во мгле фабианства, не понял сущности социалистической революции. Утопист и фантазер, он стал скептиком, как только столкнулся не с законами капитализма, а с практикой социалистического строительства. Автор романов о 8027 веке назвал ленинский план электрификации «утопией», «плодом богатой фантазии», а Ленина — «кремлевским мечтателем». Всего лишь через полтора десятилетия, во время второго приезда в СССР (1934), У. вынужден был признать, что мечта Ленина стала реальностью. Но У. попрежнему не мог понять значения нашей стройки и защищал в беседе с тов. Сталиным идеи технократии и социализма «по Рузвельту». Тов. Сталин указал У. на несостоятельность этих идей: «Капиталист прикован к профиту, его никакими силами оторвать от него нельзя. И капитализм будет уничтожен не „организаторами“ производства, не технической интеллигенцией, а рабочим классом, ибо эта прослойка не играет самостоятельной роли».
Характерно, что в творчестве последнего времени эти утопические идеи У. нашли выражение в возврате к жанру фантастического романа. В киноповести «Облик грядущего» (1935) «аристократия духа» приводит к гармонии мир, опустошенный будущими империалистическими войнами. У. надеется на изменение даже биологической природы людей («Рожденные звездой» — Star begotten, 1937), проводимое марсианами.
Являясь свидетелем острого кризиса буржуазного строя и его культуры, У. в своем романе «Игрок в крокет» наряду с гневными сарказмами по адресу политически индиферентного и тупого английского обывателя-буржуа выражает тревогу перед угрозой реакции. У. изображает ее в виде отвратительного чудовища из «Каинова болота». Но Уэллс не преодолел своей буржуазной ограниченности, не встал на путь деятельной борьбы с реакцией, не признал, что только пролетарской революцией может быть создан новый, радостный мир. Отсюда неуверенность Уэллса, его политические и творческие шатания.
Список литературы
I. The Scientific romances of H. G. Wells, with an introd. by the author, L., 1933. На русский язык переведены: Собрание сочинений, 12 тт., изд. «Шиповник», СПБ, 1908—1911 (пер. А. Анненской, Т. Богданович, В. Тана, К. Чуковского и др.
лучшее из дореволюц. изд.)
Собрание сочинений, 12 тт., изд. И. Д. Сытина, М., 1909 (прилож. к журн. «Вокруг света»)
Полное собрание фантастических романов, под ред. М. Зенкевича, 15 тт., «ЗиФ» — ГИХЛ, М. — Л., 1929—1931 (вышли тт. 3—10 и 12—15)
Мир Вильяма Клиссольда, пер. Н. П. Вельмина и др., Гиз, Москва — Ленинград, 1928
Облик грядущего. Киноповесть. Пер. С. Г. Займовского, изд. Журн.-газ. объединения, М., 1937
Игрок в крокет, Лондон, 1937.
II. Сталин И., Беседа с английским писателем Г. Д. Уэллсом, 23 июля 1934 г., Партиздат, (М.), 1935
Рапопорт С. И., По поводу «Новой утопии», «Вестник Европы», 1906, март
Брагинский М., Уэльс и социализм, «Северные записки», 1913, август
Балашов П., О Герберте Уэллсе, «Лит. критик», 1937, кн. 12
Никулин Л., Три встречи с Г. Уэллсом, «Лит. газета», 1932, № 19 (188) от 23/IV