Литтре следующим образом описывает умственное состояние Конта в это время.
«Вглядываясь в него, — говорит он, — мы увидели бы молодого человека с чрезвычайно рано развитыми, чрезвычайно деятельными и чрезвычайно обширными способностями, вполне изучившего все неорганические науки (к биологическим наукам он перешел немного позже), сведущего по части исторических документов и желающего проникнуть далее в мир идей и спекулятивной политики. По общему духу, царившему в его семье, он должен был бы быть католиком и легитимистом*, а на самом деле он был свободным мыслителем в религии и революционером в политике. Республиканский дух, сохранявшийся еще в Политехнической школе, несмотря на деспотизм Наполеона и военного режима, не мешал развитию такого склада ума. Но индивидуальность его сказывалась пока только в той связности, которую он придавал усваиваемым доктринам. Конт является в эту пору просто одним из новобранцев под знаменем, поднятым другими руками, или, выражаясь точнее, под знаменем, поднятым руками
* Легитимисты — монархисты — сторонники так называемой легитимной (буквально — «законной») династии, свергнутой революцией (во Франции — династии Бурбонов). — Ред.
XVIII века и революции. Если Конт должен был сделаться со временем тем, чем он был на самом деле, ему необходимо выйти из этого состояния и перейти к другому порядку идей».
То есть от чисто отрицательных идей XVIII века Конт должен был перейти к тем положительным социальным идеям, которые составляют достояние нашего XIX века. Такой поворотный момент в его развитии совпадает со знакомством с Сен-Симоном. Хотя впоследствии Конт считал за несчастье это свое знакомство, однако едва ли можно отрицать, что близкое общение с Сен-Симоном оказало большое влияние на выработку его миросозерцания. Укажем вкратце на те мысли Сен-Симона, которые развивает впоследствии и Конт, только гораздо систематичнее и продуманнее.
Характерной особенностью науки Сен-Симон считает предсказывание. Он указывает на смену астрологов астрономами, алхимиков — химиками и на предстоящую смену метафизиков, моралистов и философов — физиологами как на замечательнейшие моменты в развитии человеческого духа. Он говорит о всевозрастающем значении физицизма (совокупности научных и положительных представлений относительно явлений) и упадке сверхъестественных представлений и превозносит Декарта за то, что он вырвал скипетр мира из рук воображения и передал его в руки разума. Само выражение «позитивная философия» встречается впервые у Сен-Симона в 1808 году, то есть когда Конт был еще ребенком. Главной задачей науки и философии Сен-Симон считал преобразование общества, его морального, религиозного и политического строя и ставил таким образом общественную реформаторскую деятельность в зависимость от научной системы. Все отрицательное, революционное, анархическое было ему противно. С этой точки зрения он осуждал протестантизм, считая его задержкой на пути развития положительной философии. Реформы, которые он проектирует, должны умиротворить общество; он не предлагает отнимать имущество у богатых; он желает увеличить только общее богатство. Вместо эксплуатации человека человеком он выставляет эксплуатацию земли человеком; на осуществлении этой задачи должны сойтись ученые и промышленники. Мы не станем входить в дальнейшие подробности плана общественного переустройства, проектированного Сен-Симоном, так как в самом этом плане найдется мало общего с планом, разработанным впоследствии Контом. Мы хотели лишь указать в самых общих чертах ту идейную атмосферу, с которой пришлось соприкоснуться Конту, когда он познакомился с Сен-Симоном. Многое, проповедуемое последним, высказывалось другими мыслителями раньше его, как это обыкновенно бывает. Но только став учеником, сотрудником, другом Сен-Симона, Конт перешел от своего отрицательного миросозерцания и от простого накопления знаний к работе над положительной системой и при этом несомненно усвоил некоторые из мыслей, высказанных учителем. Ниже мы укажем на других мыслителей, которых сам Конт признает своими предшественниками; но все это были уже великие или замечательные мертвецы, а Сен-Симон действовал на него непосредственно своей живой личностью.
Конт познакомился с Сен-Симоном в 1818 году, когда ему было 20 лет, и поступил к нему в качестве секретаря с жалованием в 300 франков в месяц; но деньги эти он получил только за первую четверть, а затем должен был удовлетворяться одними обещаниями со стороны своего принципала. Не в материальной стороне, однако, дело. У Сен-Симона было определенное учение, и Конт, как он сам признавал, был вначале его учеником. Мы не говорим, что он усвоил себе это учение, как нечто законченное и требовавшее только практического осуществления. В ту пору еще не было школы сен-симонистов и само учение только разрабатывалось. Важно то, что под руководством Сен-Симона Конт начал серьезно работать над социальными вопросами; в окончательных же выводах он мог разойтись со своим учителем, как это и случилось на самом деле. Что Конт действительно работал над теоретическими социальными вопросами, показывают напечатанные им в это время работы. Так, в 1819 году в журнале «Censeur»* была напечатана небольшая статейка «Separation generate entre les opinions et les desirs»**, в которой он развивал мысль, что масса, народ, должна высказывать свои желания; ученые, публицисты — разрабатывать и указывать средства и пути удовлетворения этих желаний; правительство — осуществлять предложенные меры. В 1820 году он напечатал в журнале «Organisateur»*** статью «Sommaire appreciation de I'ensemble du passe moderne»****, в которой проводит различие между двумя главнейшими эпохами человеческого развития — эпохой критической и эпохой положительной. Наконец, в 1822 году он печатает в серии, издаваемой Сен-Симоном уже весьма солидную работу: «Plan des travaux scientifiques necessaires dour reorganiser la societe»+. Работа эта была напечатана в 1824 году под заглавием «Politique positive»* опять-таки в серии Сен-Симона, и затем Конт прекращает не только всякое сотрудничество со знаменитым реформатором, но даже знакомство. Он созрел для вполне самостоятельной работы; он перерос уже своего учителя, и сам мог явиться в роли учителя. Кроме упомянутых юношеских произведений, перепечатанных впоследствии Контом в его четырехтомном «Systeme de politique positive», он написал еще несколько, о которых, однако, сам отзывается, как о «незрелых, навеянных пагубной связью» и потому «искусственных». Какие именно это произведения — неизвестно, но ясно, что дело идет о статьях, написанных под влиянием и в духе Сен-Симона.
* «Критик» (франц.). — Ред.
** «Основной разрыв между воззрениями и желаниями» Хфранц.). — Ред.
*** «Организатор» (франц.). — Ред.
**** «Краткая оценка совокупности обновленного прошлого» (франц.). — Ред.
+ «План научных работ, необходимых для реорганизации общества» (франц.). — Ред.
* «Система позитивной политики» (франц.). — Ред.
По мере того как выяснялось и определялось собственное миросозерцание Конта, между ним и Сен-Симоном естественно должно было возникать все большее и большее разногласие. Жена Конта, присутствовавшая при их дебатах, говорит, что в то время, как один обнаруживал мощную силу ума, другому недоставало простого внимания и уважения. Сен-Симон, конечно, замечал необычайные дарования своего ученика, но он хотел воспользоваться ими в интересах своих теорий. «Сен-Симон, — пишет Конт в одном письме, — старался держать меня в черном теле и присвоил себе львиную долю той славы, которая могла выпасть на долю моих трудов». В этих словах сказывается большое самомнение. Ведь слава-то витала еще в облаках... Конт действительно был чрезвычайно самолюбив, склонен к раздорам и уже по одному тому не мог примириться с таким положением. Но несравненно важнее то, что с написанием упомянутой третьей статьи «Plan...» его философское и социальное направление, как он сам говорит, окончательно определилось. В этой статье он излагает свое «главное открытие» — социологический закон трех состояний. В то время как Сен-Симон стал клониться к сентиментализму и религиозности, Конт на всех парах шел к своему позитивизму. С большой натяжкой Сен-Симон мог втиснуть эту работу в свою теорию. И, однако, он всячески старался отодвинуть действительного автора ее на задний план. Он не хотел даже выставить имени Огюста Конта. Это окончательно рассердило последнего, и он настаивал на своем праве подписать статью. Тогда Сен-Симон объявил ему, что так как он не желает подчиняться его указаниям, то между ними не может быть более единения.
«Я, — рассказывает об этом эпизоде Конт, — никогда не ожидал услышать от него такого заявления ввиду наших отношений, длившихся в продолжение семи лет и поддерживаемых мною по личному моему чувству к нему и вопреки собственным интересам». «Наше расхождение, — говорит он в другом месте, — которое окончилось бы простым разногласием в мнениях, будь у Сен-Симона иной характер, привело и должно было привести при его характере к полному разрыву. Сен-Симон отличается тем самолюбием, которое делает всякий союз с ним в продолжение долгого времени действительно невозможным, исключая разве только посредственности и человека, готового стать его орудием».