По пути Пелопид и его друзья разделились и через разные ворота еще засветло вошли в город. Начиналась сильная буря. Из-за холода и непогоды жители сидели по домам, и улицы были пусты. Никем нс замеченные, заговорщики добрались до дома Харояа, где их уже ожидали друзья. Всего собралось вместе с изгнанниками 48 человек.
Между тем Филлид устроил в этот день для аристократов-правителей Фив пиршество в своем доме. Он постарался напоить гостей допьяна, чтобы предать их беззащитными в руки заговорщиков.
Гости были уже почти пьяны, как вдруг разнесся слух, что изгнанники вернулись и находятся в городе. Полупьяный Архий решил вызвать и расспросить Харона, так как считал, что этот пользующийся всеобщим доверием человек лучше всех знает, что происходит в городе.
В это время в доме Харона заговорщики готовились к нападению, надевали панцири и опоясывались мечами.
Вдруг раздался стук в дверь. Это пришел слуга с приказанием Харону явиться к Архию. Все подумали, что заговор открыт и дело погибло. Все-таки решили, что Харону нужно пойти попытаться отвлечь подозрение.
Харон был человеком мужественным и не терял присутствия духа в опасности. Он только боялся, что, если заговор раскроют, друзья заподозрят его в предательстве.
Приведя из женской половины дома своего любимого сына, сильного и красивого мальчика, он попросил друзей не щадить ребенка, если он, Харон, выдаст заговорщиков. Мысль о том, что его сын остался заложником, думал он, сделает его более стойким, когда враги станут у него выпытывать имена участников заговора. Видя благородство Харона, заговорщики просили не оставлять им сына и не подвергать ребенка опасности, лучше пусть он укроет сына в надежном месте, чтобы тот вырос мстителем за родину и отца. "Нет, - сказал Харон, - я не возьму сына. Нет ничего лучше для него, чем честная смерть вместе с отцом и друзьями". С этими словами он обнял друзей, умоляя их не терять мужества, и ушел. Подходя к дому Архия, он собрал все силы, чтобы ни голосом, ни выражением лица не выдать себя.
Архий и Филлид вышли к нему навстречу. "Я слышал, Харон, - сказал Архий, - что в городе скрываются изгнанники и некоторые граждане сочувствуют им". "Где же скрываются эти беглецы?" - спросил Харон. Из ответа он понял, что заговор еще не раскрыт, и, ободрившись, сказал: "Не беспокойтесь! Я узнаю, в чем дело: этот слух надо проверить".
Стоявший рядом Филлид увел Архия, напомнив, что пирующие ждут его.
Возвратившись домой, Харон застал друзей в отчаянии: они думали, что все погибло, и приготовились умереть.
Одна опасность прошла, но внезапно возникла новая, на этот раз более серьезная. Из Афин прибыл к Архию посланец с письмом от знакомого. В этом письме содержались уже не подозрения, а точные сведения о заговоре и о всех его участниках.
Посланца привели к Архию, когда тот был уже совершенно пьян и едва соображал. Подав Архию письмо, посланный сказал: "Тебя просят прочесть его немедленно, это очень важно". - "Важно? Тогда до завтра!" - сказал Архий и отложил письмо в сторону. Эти слова Архия погубили его.
Наступило время действовать. Заговорщики разделились на две группы. Одни во главе с Хароном пошли к Архию в дом, где происходило пиршество. Поверх панцирей они надели женские платья; на голове у них были большие еловые и сосновые венки, скрывавшие лица. Как только они вошли в зал, пьяные гости встретили их рукоплесканиями: они приняли их за женщин-танцовщиц, которые развлекали гостей на пирах.
Заговорщики выхватили мечи и бросились через столы на Архия и его товарищей. Филлид уговорил гостей не трогаться с места, и многие повиновались. Остальные пытались защищаться, но после короткой борьбы были перебиты.
Пелопиду и нескольким его товарищам выпала более трудная задача устранить остальных двух правителей Леонтида и Гипата, которых не было на пире. Когда они подошли к дому Леонтида, то все уже спали и двери дома были заперты. Пришлось долго стучаться. Наконец, на стук появился полусонный раб и снял дверной засов. Едва он успел отворить дверь, как заговорщики толпой ворвались в дом, сбили раба с ног и быстро вбежали в спальню. По шуму и беготне Леонтид понял о грозившей ему опасности, быстро вскочил с постели и выхватил меч. Впопыхах он забыл потушить свет, и его спальня была ярко освещена. Это и погубило его. Первого заговорщика он еще успел ударить мечом и убил, но схватка с Пелопидом оказалась для него роковой. Хотя узкие двери и лежавшее на дороге тело убитого затрудняли борьбу, но ярость придала силу Пелопиду, и ему удалось справиться с более сильным противником.
Потом заговорщики отправились в дом Гипата. Гипат, услышав шум схватки, бежал к соседям, но по дороге был схвачен и убит.
План заговора, таким образом, был выполнен. Пелопид тотчас же направил гонца в Афины к оставшимся там изгнанникам. Затем заговорщики захватили склады оружия. К восставшим присоединились Эпаминонд и часть молодежи, которая считала его своим вождем и учителем.
Город между тем находился в смятении: никто не понимал, что происходит: на улицах был страшный шум и беготня с факелами. Во всех домах горели огни, но жители боялись выходить из домов до рассвета.
Спартанский гарнизон, занимавший Кадмею, состоял из полутора тысяч человек. Кроме того, к спартанцам сбежались многие из аристократов. С такими силами, конечно, легко можно было уничтожить кучу заговорщиков, но крики, множество огней, собиравшиеся всюду толпы народа привели спартанских начальников в замешательство. Вместо того чтобы действовать решительно, они отправили в Спарту гонцов за подкреплениями.
На рассвете в Фивы явились вооруженные изгнанники, ожидавшие у границы. Собралось народное собрание. Пелопида вместе с Хароном выбрали на должность беотархов (высшие должностные лица в Фивах).
Пелопид спешно собрал войско и тотчас осадил Кадмею. Нужно было как можно скорее изгнать оттуда спартанцев, пока из Спарты не подошло подкрепление. Когда фиванцы начали штурм крепости, спартанские военачальники попросили перемирия и обещали вывести войско из Фив.
Продержись гарнизон Кадмеи еще лишний день, освободить Фивы так бы и не удалось, потому что не успел еще отступивший отряд дойти до Мегар, как он встретил сильную спартанскую армию царя Клеомброта, который спешил на помощь в Фивы. Но было уже поздно, власть спартанцев в Фивах уже невозможно было восстановить.
Двоих спартанских начальников отсчупившего гарнизона предали суду и казнили, а на третьего наложили большой штраф. Афинское народное собрание в страхе перед спартанцами отказалось от союза с Фивами. Казалось, теперь дело фиванцев потеряно: им неоткуда ждать помощи, они остались один на один со страшным противником.
Но в это время произошло событие, которое заставило афинян выступить против Спарты.
Сфодрий - начальник спартанского гарнизона одного из городов Беотии - со своим отрядом сделал неудачную попытку захватить афинскую гавань Пирей. Он дошел до Элевсина, но должен был бесславно отступить. Говорили, что Пелопид, желая вызвать войну между Афинами и Спартой, и побудил Сфодрия совершить это нападение. Однако скорее всего Сфодрий действовал по приказанию спартаиского царя Агесилая.
Возмущенные вероломными действиями спартанцев, афиняне объявили ям войну и заключили союз с Фивами. Главная роль в этой войне выпала на долю фиванцев. Фиванцы сражались за свободу родины с величайшие воодушевлением и одержали много побед над спартанцами, ие знавшими до тех пор поражений на суше.
Пелопид и его друг Эпаминонд были выдающимися полководцами. Эпаминонд произвел в Фивах знаменитую военную реформу.
Фиванцы открыли самое главное правило тактики, которое вплоть до наших дней решает почти все сражения: чтобы нанести на решающем участке главный удар, надо сосредоточить на этом участке большую часть сил, а не распределять их равномерно по всему фронту.
Впервые Пелопид разбил спартанцев при Тегире в "правильной" битве. Эта победа была как бы введением к победе Эпаминонда при Левктрах.
Пелопид решил напасть на беотийский город Орхомен и подошел к нему во главе "священного" отряда (отборный отряд фиванцев из 300 человек) и небольшого числа конницы. Близ города он заметил в походе спартанское войско, поэтому он отвел свой отряд несколько назад. Но тут он встретил другое спартанское войско, которое возвращалось с противоположной стороны.
Когда спартанцы показались из ущелья, один из воинов подбежал к Пелопиду и вскричал: "Мы попались в руки врага!" "Почему же мы, а не он?" - спросил Пелопид и немедленно велел коннице начать атаку. Сам же он собрал тяжеловооруженных пехотинцев "священного" отряда и ударил на врага. Спартанцы были смяты мощным натиском тяжелой пехоты Пелопида, их начальники пали. Пелопид не преследовал их; он ударил вторично против другого крыла, которое стояло еще в боевом порядке. После этого все войско спартанцев обратилось в беспорядочное бегство. Фиванцы одержали полную победу над вдвое превосходящим врагом. Никогда еще спартанцы не были разбиты врагом, уступающим им в численности. Они в течение столетий гордились своей непобедимостью. Одно имя спартанцев наводило ужас на врагов.
На море спартанцев также преследовали неудачи: они были дважды разбиты афинянами. Тогда спартанцы решили заключить мир с афинянами и всеми другими греками, кроме фиванцев, а затем уничтожить и их. Фиванцев они считали главными врагами.
Царь Клеомброт во главе сильной армии вступил в Беотию. Грозная опасность нависла над Фивами: неумолимый враг угрожал стереть город с лица земли, а жителей продать в рабство. Фиванцев охватил ужас.
Пелопид немедленно отправился в лагерь под городом Левктры, где находилось фиванское войско. Провожая Пелопида, жена со слезами просила его беречь себя. "Такой совет, моя дорогая, - сказал Пелопид, - нужно давать простым воинам: полководец же должен беречь других!"