“Наличие внутреннего организационного единства позволяет рассматривать юридическое лицо не как “социальную сумму” его элементов, а как единое организационное целое”[13].
2. Экономическое единство и обособленность имущества.
При этом под экономическим обособлением он понимает экономическую отграниченность имущества данной организации от имущества всех иных субъектов (организаций, граждан и государства).
3. Руководящее единство, которое выражается в том, что любая организация, признаваемая законом в качестве юридического лица, имеет один руководящий (высший) орган.
4. Функциональное единство, выражающееся в том, что деятельность каждого структурного подразделения и каждого органа (включая руководящий) подчинена какой-то известной функции (задаче), содержание которой определяется целями образования данного юридического лица.
Именно определённая независимость, автономия организации позволит ей стать самостоятельным субъектом тех или иных отношений, в том числе и гражданско-правовых.
Таким образом, среди имеющихся в цивилистике подходов к понятию организации наиболее оптимальным представляется тот, при котором под организационным единством понимается не только структурное единство организации, но и обособленность этой структуры от других организаций, её автономность. Только при наличии организационного единства и автономности организация получает реальную возможность самостоятельно выступать в гражданском обороте от своего имени.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что организация, наделяемая статусом юридического лица, должна быть организационно едина и автономна.
В Законе о предприятиях в СССР (п.1 ст.1) прямо указывалось, что предприятие не имеет в своём составе других юридических лиц. Вместе с тем в ГК РФ прямого запрета на создание юридических лиц, входящих структурно в другие юридические лица, не предусмотрено. Видимо, законодатель посчитал достаточным того, что это следует из определения юридического лица и признака обособления имущества. Вместе с тем, как показывает практика, отсутствие в законе прямого запрета существования “матрёшечных” юридических лиц приводит, например, к предложениям признать юридическими лицами как само Министерство Обороны в целом, так и его отдельные структурные звенья – управления[14].
В связи с этим представляется целесообразным внести дополнение в ГК РФ о том, что юридическое лицо не может организационно входить в состав другого юридического лица.
В случае же необходимости создания подчинённых структур, можно использовать форму филиала или представительства, наделяя их необходимыми правомочиями в соответствующем Положении о них.
Так, например, в соответствии с п.7 ст.12 Закона “Об образовании”, “филиалы, отделения, структурные подразделения образовательного учреждения могут по его доверенности осуществлять полностью или частично правомочия юридического лица, в том числе иметь самостоятельный баланс и собственные счета в банковских и других кредитных организациях”.
В случае необходимости создания относительно подчинённых организаций, являющихся при этом самостоятельными субъектами гражданских правоотношений, можно выступить в качестве учредителя соответствующего юридического лица, используя при этом соответствующие особенности, возможности и преимущества той или иной организационно-правовой формы.
Следующий обычно указываемый признак – имущественная обособленность.
Именно имущественная обособленность является материальной основой деятельности юридического лица. Интересна в этом отношении точка зрения известного дореволюционного цивилиста В.Б. Ельяшевича, который, проанализировав юридическую личность организаций в римском частном праве, а также эволюцию понятия “юридическое лицо” вплоть до начала нашего века, пришёл к выводу о том, что “во всех изученных нами союзных образованиях мы находим два момента:
известную организацию и
обособленное имущество, служащее целям этой организации”. Эти два признака он считал минимумом условий, “вне которых союз не может выступать в обороте, как юридическое лицо”[15].
Любая деятельность любой организации просто невозможна без определённого имущества. Не случайно создание юридического лица предполагает, прежде всего, обособление для этой цели определённого имущества и наделение этим имуществом создаваемой организации.
Необходимо отметить, что понятия “обособленное имущество” и “имущественная обособленность” не совсем равнозначны. Так, по мнению И.В. Елисеева, “неудачная дефиниция юридического лица в п.1 ст.48 ГК порождает различные толкования понятия имущественной обособленности”[16].
Понятие “обособленное имущество” можно применить, например, к имуществу участников простого товарищества. Вместе с тем говорить об имущественной обособленности простого товарищества, не являющегося самостоятельным субъектом (а следовательно, и носителем единого имущественного права), конечно же, было бы неправильно.
Исходя из анализа понятий “обособленность имущества” и “имущественная обособленность”, видимо, следует согласиться с точкой зрения И.В. Елисеева, что признаком юридического лица является, скорее, не наличие обособленного имущества, а такой принцип функционирования организации, как имущественная обособленность, что не одно и то же[17].
При этом очень важно иметь в виду, что понимается под обособлением имущества. По мнению некоторых цивилистов, “…степень обособленности может быть разной, но минимальный её уровень должен быть таким, чтобы предприятие участвовало в сфере обращения и несло самостоятельную имущественную ответственность”[18].
Степень обособления имущества юридического лица различна и зависит от того, на каком вещном праве оно принадлежит юридическому лицу.
В интересах создания юридического лица, видимо, речь должна идти о передаче организации не обязательственных прав на какое-либо имущество, а о наделении её правом собственности, или, по крайней мере, иными вещными правами (правом хозяйственного ведения или правом оперативного управления).
Следует отметить, что до момента признания организации юридическим лицом, речь может идти только об определённом обособлении имущества, а имущественная обособленность у организации возникает после приобретения организацией самостоятельной правосубъектности.
Достаточно важным представляется вопрос о том, какими вещными правами на своё имущество обладают организации различных организационно-правовых форм и как соотносятся эти права с правами учредителей (участников) юридических лиц.
Как отмечает В. Витрянский, “… ранее действующее законодательство не позволяло дать однозначный ответ на этот вопрос. Более того, в различных законодательных актах содержались нормы, которые по-разному, а иногда и прямо противоположно регулировали правовой режим имущества предприятий одних и тех же организационно-правовых форм”[19].
В частности, Законом РСФСР “О предприятиях и предпринимательской деятельности” (ст.9 - 11) было установлено, что имущество полного, смешанного товарищества, товарищества с ограниченной ответственностью и акционерного общества закрытого типа принадлежит его учредителям на праве общей долевой собственности. Исходя из этого, субъектами права собственности на имущество предприятий указанных организационно-правовых форм являлись участники товарищества, АОЗТ.
В Законе РСФСР “О собственности в РСФСР” тот же вопрос решался уже иначе – в соответствии с ним хозяйственное общество, товарищество обладали правом собственности на имущество, переданное им в форме вкладов и других взносов их участниками, а также на имущество, которое получено в результате своей предпринимательской деятельности и приобретено по другим основаниям, допускаемым законом (ст.14 Закона). Следовательно, субъектом права собственности на имущество товарищества, акционерного общества становилось само товарищество, акционерное общество как юридическое лицо.
Арбитражно-судебная практика, как отмечает заместитель Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ В. Витрянский, исходила из того, что имущество акционерного и иного хозяйственного общества, товарищества принадлежит ему на праве собственности (п.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 13 от 17 сентября 1992 года) [20].
В настоящее время этот вопрос в достаточной мере урегулирован в ГК РФ, где чётко определено, что коммерческие и некоммерческие организации (кроме государственных и муниципальных предприятий, а также учреждений, финансируемых собственником) являются собственниками имущества, переданного им в качестве вкладов (взносов) их учредителями (участниками, членами), а также имущества, приобретёнными этими юридическими лицами по иным основаниям (ст.48, п.3 ст.213 ГК).
Следует отметить важность наделения создаваемого юридического лица конкретным имуществом, или, иными словами – обязательность обеспечения имущественной обособленности юридического лица уже в момент его создания.
Отступление от указанного принципа создаёт предпосылки не только для многочисленных недоразумений, но и для злоупотреблений[21].
Нарушение указанного выше принципа обособления имущества юридического лица уже в момент его создания вызывает неопределённость правовой принадлежности имущества, сформированного этими организациями в процессе их деятельности.
Вышеизложенный анализ понятия “имущественная обособленность”, как признака юридического лица, на наш взгляд, позволяет сделать вывод, что сущность этого признака именно в том и заключается, что имущество организации, как юридического лица, отделено как от имущества других организаций, так и от имущества лиц, входящих в состав данной организации.