столетия, и его влияние на музыку огромно". Это влияние было многос-
торонним: оно распространилось не только на музыкальный театр, в об-
ласти которого более всего работал Вагнер как автор тринадцати опер,
но и на выразительные средства музыкального искусства; значителен
также вклад Вагнера в области програмного симфонизма.
"Он велик как оперный композитор",- утверждал Н.А.Римский-Кор-
саков. "Оперы его...-писал А.Н.Серов,-вошли в народ германский, сде-
лались национальным достоянием, в своем роде никак не меньше, чем
оперы Вебера или творения Гете или Шиллера". "Он был одарен великим
даром поэзии, могучего творчества, его воображение было громадно,
инициатива сильна, его художественное мастерство велико..." - как
характеризовал В.В.Стасов лучшие стороны гения Вагнера. Музыка этого
замечательного композитора, по мысли Серова, открыла в искусстве
"безвестные, необъятные горизонты".
Отдавая должное дерзновенной смелости художника-новатора, пере-
довые деятели русской музыки ( в первую очередь Чайковский, Римс-
кий-Корсаков, Стасов) остро критиковали ложные тенденции его твор-
чества, отвлекавшие композитора от задач правдивого изображения жиз-
ни. Особенно ожесточенной критике подвергались общехудожественные
принципы Вагнера, его эстетические взгляды в применении к музыкаль-
ному театру. Об этом кратко и метко сказал Чайковский: "Восхищаюсь
композитором, я питаю мало симпатий к тому, что является культом
Вагнеровских теорий". Оспаривались также излюбленные Вагнером идеи,
образы его оперного творчества, методы их музыкального воплощения.
Еще более ожесточенная борьба возникла вокруг имени и дела Ваг-
нера в зарубежных странах. Наряду с поклонниками-энтузиастами, пола-
гавшими, что отныне театр должен развиваться только по вагнеровскому
пути, были и такие музыканты, которые начисто отвергали идейнохудо-
жественную ценность творений Вагнера, усматривали в его влиянии лишь
пагубные последствия для эволюции музыкального искусства. "Вагнеров-
цы" и их противники стояли на непримиримо враждебных позициях. Выс-
казывая подчас верные мысли и наблюдения, они своими пристрасными
оценками скорее запутывали эти вопросы, чем помогали их верному раз-
решению. Такие крайние точки зрения не разделялись крупнейшими зару-
бежными композиторами второй половины XIX века - Верди, Бизе и Брам-
сом, но и они, признавая гениальную одаренность Вагнера, не все при-
нимали в его музыке.
Творчество Вагнера давало основания для разноречивых оценок,
ибо не только многогранная деятельность, но и сама личность компози-
тора раздирались жесточайшими противоречиями. Однобоко выпячивая ка-
кую-либо одну из сторон сложного облика творца и человека, апологе-
ты, равно как и хулители Вагнера, давали искаженное представление о
его значении в истории мировой культуры. Чтобы верно определить его
значение, надо понять личность и дело жизни Вагнера во всей их слож-
ности.
Бурный, напряженный и извилистый творческий путь Вагнера охва-
тывает более полувека - с начала тридцатых по 1883 год. В дни юности
гениального композитора его родина сохраняла черты феодальной разд-
робленности, общественная атмосфера была заражена затхлостью, ме-
щанской ограниченностью; к концу жизни Вагнера Германия, объединен-
ная под эгидой буржуазно-помещичьей Пруссии, стала одним из сильней-
ших государств - оплотом импереализма в Европе.
Эти годы реакции не прошли бесследно и для Вагнера, усилив
идейные шатания в его мировоззрении и творчестве, которые резко
обострились после франко-прусской войны 1870-1871 годов. Семидесятые
годы это и годы триумфа дела его жизни, в частности завершения ги-
гантского замысла-тетралогии "Кольцо нибелунга", и одновременно годы
усиления идейно-художественного кризиса, в результате которого Ваг-
нер оказался в лагере реакции. К этому времени полностью обнажился
тот сложный комплекс противоречий, которым пронизана вся его дея-
тельность.
Двойной узел противоречий характеризует Вагнера. С одной сторо-
ны это противоречия между мировоззрением и творчеством. Конечно
нельзя отрицать связей существующих между ними, но деятельность ком-
позитора Вагнера очень отличалась от деятельности Вагнера-плодотви-
того писателя-публициста, высказавшего по вопросам политики и рели-
гии немало реакционных мыслей, особенно в последний период своей
жизни. С другой стороны, и его эстетические и социально-политические
взгляды были полностью противоречивыми. Мятежный бунтарь, Вагнер уже
к революции 1848-1849 годов пришел с крайне путаным мировоззрением.
Оно осталось таким и в годы поражения революции, когда реакционная
идеология отравляла сознание композитора ядом пессимизма, поражала
субъективистские настроения, приводила к утверждению национал-шови-
нистических или клерикальных идей. Все это не могло отразиться на
противоречивом складе его идейно-художественных исканий.
Вагнер не дал четкого ответа на поставленные им жизненные воп-
росы, но историческая его заслуга состоит в том, что он их так остро
поставил. Он смог это сделать потому, что всю деятельность свою про-
низал страстной, непримиримой ненавистью к капиталлистическому угне-
тению. Что бы он не высказал в теоретических статьях, какие бы реак-
ционные политические взгляды ни отстаивал, Вагнер в своем творчестве
всегда был на стороне тех, кто искал активного применения своих сил
в утверждении возвышенного и гуманного начала в жизни, против тех,
кто погряз в болоте мещанского благополучия и своекорыстия. И, быть
может, никому другому не удалось с такой художественной убедитель-
ностью и силой показать трагедию современной жизни, отравленную бур-
жуазной цивилизацией.
Эта резко выраженная антикапиталлистическая направленность пре-
дает творчеству Вагнера огромное прогрессивное значение. Но он не
сумел разобраться во всей сложности изображаемых им явлений.
Вагнер - последний крупнейший художник-романтик XIX века. Ро-
мантические идеи, темы, образы закрепились в его творчестве еще в
предреволюционные годы, они разрабатывались им и позже. После рево-
люции 1848 года многие виднейшие современные композиторы под воз-
действием новых современных условий, в результате более резкого об-
нажения классовых противоречий переключились на иные темы, перешли в
их освещении на реалистические позиции (наиболее яркий тому пример -
Верди). Но Вагнер оставался романтиком, хотя свойственная ему проти-
воречивость сказывалась и в том, что на разных этапах деятельности у
пего активнее проступали то черты реализма, то, наоборот, реакцион-
ного романтизма.
В первой же критической статье, опубликованной Вагнером в 1834
году, резко обозначились его прогрессивные стремления. Он обвинял
современных немецких композиторов в том, что никто из них "не сумел
заговорить голосом народа, то есть никто не передал настоящую жизнь
такой, как она есть". "Мы должны передать нашу эпоху во всей ее не-
посредственности и уловить те новые формы, которые нам диктует сама
жизнь", - писал он далее.
В подобных высказываниях, порой полемических и не во всем спра-
ведливых, несомненно сквозит принципиальность страстного художника,
убежденного в неразрывной связи искусства с действительностью. Эта
убежденность, вне зависимости от идейных шатаний Вагнера, сохранится
у пего на протяжении всей жизни. Но в тридцатых годах он еще не
знал, как творчески применить свои силы, не нашел еще своей темы в
искусстве. Эти идейно-художественные колебания отразились на его
первых трех музыкально-театральных произведениях.
В 1839 году вместе с драматической актрисой Минной Планер, на
которой Вагнер женился три года назад, он тайком бежал из Риги, спа-
саясь от кридиторов, в Париж.
В Париже не прекращалась критическая деятельность Вагнера. В
своих статьях - в таких, как сатирический памфлет "Парижские увесе-
ления" или новелла "Немецкий музыкант в Париже", - он изобличал ду-
ховную нищету буржуазной цивилизации, бичевал модную французскую
оперу, именуя ее "блестящей ложью", "послащенной чепухой", "засаха-
ренной скукой". В то же время он приветствовал "Траурно - триумфаль-
ную симфонию" Берлиоза _ этот величественный памятник жертвам июль-
ского восстания 1830 года - за то, что "она во всей своей глубине
должна быть понятна каждому уличному мальчишке в рабочей блузе и
красной кепке". С благоговением писал он о великом немецком компози-
торе в своей новелле "Паломничество к Бетховену", выдержанной в духе
Гофмана.
Парижские годы унижений провели резкую грань не только в миро-
воззрении композитора, но и в его творчестве. Он отказался от своих
прежних, недостаточно продуманных увлечений и окреп как национальный
художник. Еще более усилилось его преклонение перед Бетховеном.
По-иному, чем прежде, он оценил сейчас вклад отечественных романти-
ков - в первую очередь Вебера - в разработку народно-национальных
основ немецкой оперы. Но вместе с тем Вагнер видел, что мещанский
провинциализм и обывательщина сковывали развитие нациоеального опер-
ного искусства. Оставаясь в русле романтизма, частично далее разви-
вая реалистические элементы творчества Вебера, он стремился вдохнуть
в родное искусство высокие идеи, найти средства художественного воп-
лощения, отвечающие возвышенному строю чувств и мыслей.
При разрешении этих кардинальных вопросов Вагнер не всегда был
последователен. Порой его раздирали полярные идеи и чувства, и тео-