Кусов В.С.
Топограф А.Ф.Вельтман, выйдя в отставку после окончания русско-турецкой войны 1828-1829 гг. в чине подполковника, направлялся из Петербурга в Москву. Остановившись ненадолго в Новгороде, он сделал удивительное открытие и первым ввел в научный оборот целый пласт новых памятников древнерусской культуры – иконописные географические чертежи или карты-иконы [Вельтман, 1834].
Александра Фомича поразило древнее изображение Новгорода, находившееся в иконостасе Знаменского собора под чудотворной иконой Знамения Богородицы: "Если бы Вы знали, как хитро влюбила меня глубокая древность в непостижимую красоту свою". Не эта ли встреча круто изменила вторую половину его жизненного пути, когда бывший военный становится литератором, археологом, а с 1854 г. директором Оружейной палата Московского Кремля? Памятник отечественной живописи и картографии из Знаменского собора Новгорода Вельтман описал очень кратко, подчеркнув, что он лишь "не прошел мимо сего изображения, желательно, чтоб кто-нибудь обратил на него строгое внимание и издал его вполне, этого мы ожидаем от ученых".
Позже это древнее изображение Новгорода было названо "Знаменским", многие исследователи упоминали и воспроизводили его, но только один Вельтман, будучи профессиональным картографом, не забыл указать его размер – "19 дюймов в диаметре". Где сейчас находится эта икона, неизвестно.
Издревле человек стремился к познанию окружающего пространства и отображению его на каких-либо материальных носителях. На скалах и глиняных пластинках, дереве и бумаге он наносил не только сведения о протяженности и взаимном расположении объектов, но и подчеркивал некое особое значение некоторых, отнюдь не материальное, обнаруживая тем самым свое собственное мировоззрение.
Наиболее ярким примером такого миросозерцания и мироотражения являются памятники древнерусской живописи – иконы и миниатюры. Среди иконописных произведений, большая часть которых создана "по образу и подобию", по нерушимым каноническим правилам православной культуры, сохранилось заметное число удивительных изображений местных святых, сюжетов их житий, связанных с конкретными событиями на данной территории.
Благодаря следующей публикации на аналогичную тему знаменитого искусствоведа-энциклопедиста В.В.Стасова для истории отечественной культуры сохранилось еще одно древнее иконописное изображение, на этот раз Пскова [Стасов, 1861]. Во время Великой Отечественной войны оба эти изображения, и Пскова, и Новгорода, погибли. Икону-карта Пскова более поздней даты, но близкая по композиции утраченному называют "Видением старца Дорофея", достаточно верно отображает геометрию местности, лишь нанесение практически на самый берег реки Великой Псково-Печорского монастыря (в нижнем левом углу) несколько нарушает постоянство масштаба иконописного изображения. Житийная нагрузка памятника посвящена действительному событию – героической обороне Пскова при его осаде войсками польского короля Стефана Батория в 1581 г. К счастью, заметное число такого рода произведений, которые можно назвать "картами-иконами", сохранилось и находится в распоряжении и храмов и музеев. Однако выявлено далеко не все и нет еще в нашем распоряжении их сводного каталога, типа каталога рукописей или старопечатных книг.
Показательно сравнение: древнейший сохранившийся русский географический чертеж на бумаге (так на Руси называли до XVIII столетия географические карты) – "Чертеж земель по реке Солонице" датируется примерно 1530 годом (составлен иноком Троице-Сергиева монастыря), а соответственно, древнерусская икона-карта – "Видение пономаря Тарасия" 1505 годом. Это произведение весьма солидного размера (162х150 см) хранится в Москве в храме Василия Блаженного. Правая рамка этой огромной иконы режет надвое озеро Ильмень, из которого, изгибаясь, вытекает река Волхов. По обоим берегам реки нанесены наиболее значимые сооружения Великого Новгорода с названиями: Каменной город, Георгиев монастырь и др. У левой рамки иконы в более крупном масштабе изображен Хутынский монастырь, на колокольне которого находится пономарь Тарасий. Согласно преданию именно здесь, на колокольне, Тарасий увидел Богоматерь, которая поведала ему о прекращении загадочной эпидемии, опустошившей город в 1505 г. Подробность этого изображения так высока, что можно различить не только архитектурные детали звонницы Софийского собора на левом берегу Волхова, но даже стрелки часов на Западных воротах Детинца.
Под термином "икона-карта" предлагается понимать те изображения древнерусской живописи XVI-XVII вв., которые насыщены элементами содержания географического характера (реки, озера, крепости и т.п.) и почти всегда имеют соответствующие надписи-топонимы. Некоторые изображения этого ряда памятников несут и значительную житийную нагрузку, на некоторых она, практически, отсутствует. Объединяет их и один картографический прием – почти все они ориентированы на восток. Это хорошо видно по изображениям и Пскова и Новгорода: реки и Великая и Волхов в их городских пределах имеют строго меридиональное направление, Детинец Новгорода, как известно, расположен на левом берегу Волхова, а Псковский кремль на правом берегу реки Великой.
Показателен и другой факт: русский географический чертеж, практически, прекратил свое существование к 1700 году, когда отечественная картография, можно сказать, перешла "на западно-европейские рельсы", когда видимый образ местности был заменен математически строго-плановым, сухим, но геометрически точным. В XVI-XVII вв., в эпоху процветания русского географического чертежа, хотя и не отличавшегося строгим постоянством масштаба по полю карты и строгим геометрическим подобием изображения объекту, на первый план выдвигается богатый набор других жизненно-важных сведений о местности: принадлежность земельных угодий, положение линий их границ, не путем их координатной привязки, а с помощью четких указаний их положения относительно ближайших ориентиров – изломов рек, оврагов, искусственных межевых признаков - ям и столбов.
Причем все эти объекты, как созданные самой природой, так и человеком, отображаются не сухими черточками или пунсонами, а значками-рисунками близкими к действительному виду каждого отдельного объекта, вплоть до грани-насечки на стволе отдельного дерева. Ярким свидетельством этого факта является фрагмент рукописного русского географического чертежа второй половины XVII века, составленного на Псковщине, на земли по берегам реки Сороти – на какой географической карте последующих эпох можно увидеть такое уважительное изображение скромного погоста?
Весьма показателен и еще один факт. По данным фундаментального справочника "Словарь книжников и книжности Древней Руси XI-XVI вв." [М., Наука, 1987, в 2 тт.] числится 340 имен авторов, большинство литературных произведений той эпохи анонимно. В области древнерусской живописи к 2003 г. выявлено более 2,8 тысячи имен русских иконописцев [Словарь, 2003]. На многолетнем пути поисков их имен исследователи неоднократно отмечали те случаи, когда иконописцы принимали деятельное участие и в создании географических чертежей, называя себя "чертещиками". Пока не определена доля чертежных и чисто иконописных работ среди работавших "под монастырскими сводами", но показательно следующее: древнейшее упоминание о факте создания картографического произведения – "града во градце" на стене княжеского дворца в Москве принадлежит Епифанию Премудрому, который в письме 1415 года говорит об этом творении выдающегося иконописца Феофана Грека.
На рисунке приведено изображение русской иконы, имеющей подписанное название. На ее верхней рамке затейливой вязью (наш современник прочтет не без труда) нанесена золотом надпись - "Обитель Святой Живоначальной Троицы преподобного отца нашего игумена Сергия". Автору этой иконы-карты, вероятно, не однажды приходилось составлять такого рода изображения и на бумаге – обычные географические чертежи. Кроме принятой восточной ориентировки и нанесения красной краской названий храмов, неизвестный нам автор также каллиграфически выводит и обычные для карт пояснительные надписи – "ледник, погреба, кельи, полата казенная".
Икона-карта Троице-Сергиева монастыря, созданная в середине XVII века, является единственным изображением объекта Подмосковья. Как ни удивительно, но не сохранилось ни одной иконы-карты Москвы или ее частей. Это тем более странно, что Москва XVII cтолетия – единственный русский город, имевший две цеховые организации художников: "жалованных" иконописцев при Оружейной палате и городских художников Иконного ряда [Молева, 1969].
Наибольшим наследием (более 20) карт-икон XVI-XVII вв. обладает знаменитый северный монастырь – Соловецкий. На одной из них с характерным масштабным акцентом: изображение монастыря занимает чуть ли не половину Большого Соловецкого острова. В действительности соотношение площадей монастыря и острова около 1:1000. В то же время, несмотря на заметные масштабно-геометрические искажения, сохранен и верно показан целый ряд топографических признаков – изрезанность береговой линии, присутствие на основных островах внутренних озер с маленькими островками. Наличие у нижней рамки иконы группы небольших островов и у верхней – заметного по величине острова с храмом указывает на традиционную восточную ориентировку всего изображения (Заяцкие острова на западе, остров Анзер с Троицким скитом на востоке архипелага). Эта икона, будучи в составе экспозиции музея-заповедника "Коломенское", демонстрировалась под названием "Строительство Соловецкого монастыря", в традициях православной культуры ее более правильно называть "Богоматерь Боголюбская с предстоящими Зосимой и Савватием Соловецкими". Значительно больше икон соловецких чудотворцев сохранилось иной композиции, где, можно сказать, изображение монастыря отрывается от своей географической основы, переместившись в руки своих основателей ("Зосима и Савватий Соловецкие", XVII в.).