В некоторых случаях опозоренным считалось не только отдельное лицо, но, в определенной степени, также честь целого поколения. Если позор был серьезным, то во многих случаях «не смывался» в течение долгих десятилетий. Жизнь виновника становилась невыносимой, его собственный тейп, даже вся община от него отказывалась. Он оказывался, таким образом, вне закона, его дочь уже никогда не могла выйти замуж, его сына унижали, родители его шли с позором в могилу. Жизнь в горах помимо развитой системы взаимопомощи внутри общины была невозможной. Поэтому горцы часто выполняли т.н. «долг чести», хотя уже заранее знали, что это будет стоить им жизни…» (Эмиль Сулейманов «Общество и менталитет чеченцев».)
Что-то мне это напоминает… Харакири у самураев? Пожалуй… А еще больше один эпизод из «Крестного отца», в котором Том Хейген говорит сидящему в тюрьме старому другу и члену «семьи», чтобы тот себя убил и тем самым спас честь мафиозо и клана. И тот вскрывает себе вены. Или упомянутый уже выше корсиканец Маттео Фальконе, который застреливает единственного сына, нарушившего обычай невыдачи гостя.
Детерминизм поведения чеченцев основан именно на этом страхе. Они не могут быть гибче, поскольку самый строгий их судья сидит не внутри них, а снаружи. Главный лейтмотив их поведения – «Что скажут окружающие?». Имеются в виду, конечно же, другие чеченцы.
Кровная месть. Боже мой! Сколько про нее написано! Конечно же, это чистый Ноев кодекс. Дав людям заповеди и не обозначив способы контроля за их выполнением, Господь отдал этот контроль в руки людей – создавайте суды и сами определяйте меру наказания.
Более того, даже в более позднем Моисеевом завете, в первой заповеди, Господь установил коллективную и поколенческую ответственность за преступление индивида: «…Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода…» (Исход 20:5). Правда, наказывать детей за отцов Господь в Моисеевом кодексе позволил только себе.
Тем не менее, упоминание ответственности поколений есть отголосок правила кровной мести, которое без сомнения присутствовало в практике суда по Ноеву завету, в частности, его третьей заповеди. Эволюция кровной мести занимает огромный кусок истории человечества. Борьбе с ней посвятили свои усилия и прародитель евреев и арабов Авраам, и пророк и создатель ислама Магомет. Взамен был выдвинут принцип «талеона» – равного воздаяния – «око за око, зуб за зуб». В наиболее четком виде он присутствует в Моисеевом кодексе: «…а если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб…» (Исход 21:23 – 25.)
Очевидна деструктивная роль кровной мести – истребление мужского населения на Сицилии, массовая эмиграция и прочие явления, все это, конечно же, ее следствия. Чеченская разновидность вендетты также ничем не лучше и является чудовищным архаизмом. Но детерминизм чеченской морали не позволяет что-либо изменить в этой сфере. В современном чеченском обществе существуют процедуры примирения кровников, но эта процедура настолько необязательна, настолько необходима взаимная добрая воля, настолько силен страх оказаться «немужчиной», согласившись на примирение, что можно по пальцам пересчитать случаи эффективного и бескровного решения этой проблемы.
Есть изящные, не лишенные своеобразного юмора адаты. Например, по требованиям адата, молодой человек, умыкнувший девушку без ее согласия, обязан спросить, есть ли у нее парень, за которого она хотела бы выйти замуж. Если она отвечает, что есть, то похититель посылает тому человеку весть: «Я взял тебе невесту». Таким образом он становился посредником, другом жениха. По-моему, неплохо, а?
Есть мистические правила, например, про особые цифры 7 и 8. Есть и абсурдные, доставшиеся от глубокого язычества адаты. Например, «адат о конокраде». Если конокрад упал с украденного коня и убился, адат называет виновным хозяина коня! В соответствии со строгим правилом кража есть меньшее зло, чем смерть. Поэтому родственники конокрада должны уплатить хозяину коня штраф за кражу, а затем убить его. Каково? Понятно, что на практике этот адат (эти архаичные, абсурдные адаты называются ламкерстами) не выполняется, но само его наличие дает хороший повод указать место чеченских адатов в истории права.
Архаичность ламкерстов позволяет сравнить их с одним из самых известных законов вавилонского царя Хаммурапи (начало 2-го тысячелетия до нашей эры):
«Если некто построил дом на заказ и дом рухнул и задавил хозяина дома, то нужно убить строителя, если задавил сына хозяина, то нужно убить сына строителя, если дочь хозяина, то дочь строителя…» («Всемирная история. Том второй. Бронзовый век. Вавилонское законодательство», стр.104.)
Законы Хаммурапи не содержат понятия несчастного случая, как и «ламкерст о конокраде». Нет – говорит древний законодатель – во всем есть смысл и умысел. Ничего не бывает случайно. Хозяин коня специально натренировал его убивать всех других, кто попытается на него сесть. А раз так, значит, он за кражу заранее предусмотрел убийство, а не штраф. Так тому и быть. Одни пусть ответят за кражу, другие – за убийство. И со строителем та же история. Ты, мил человек, сразу строй так, что если развалится, то на тебя подумают, что ты это специально. И ответишь, как говорится, по всей строгости.
Дикость? Дикость. Еще какая… Но где-то в уголке сознания выстраивается цепочка: Вавилон – Урарту – Армения – Спитак – украденный и недовложенный при строительстве домов цемент – землетрясение – огромные жертвы – никто не ответил… Э-хе-хе… Вот вам и цивилизация. А четыре тысячи лет назад на территории Армении действовали законы Хаммурапи. Это я серьезно, без шуток. Какие могут быть тут шутки? Зона-то сейсмически активная и тогда, и сейчас. Следовательно, и ответственность строителя должна быть выше. Какие, к чертовой матери, случайности? У других стоит, а у тебя рухнуло, засранец. Ты, получается, либо мудак, либо злодей. По-любому – преступник! Это потом напридумывали – случайность, непреднамеренность, отсутствие умысла… А вот русская поговорка – за нечаянно бьют отчаянно – она из тех древних, языческих времен. (Хотите верьте, хотите нет, но именно этот текст писался в субботу, 14 февраля 2004 г., за несколько часов до того, как обрушился «Трансвааль-парк». Мистика какая-то.)
Есть просто хорошие, достойные правила. Например, правило горского гостеприимства. Тут, собственно, и сказать нечего. Хорошо, да и все тут.
Однако горский обычай гостеприимства, как и все древние правила, обладает… как бы это сказать… не недостатком, нет, но излишеством, что ли… Какой-то он слишком обязательный, не предполагающий исключений. Ты не рад этому гостеприимству, поскольку оно обязательно. Будь на твоем месте самый чудовищный злодей и убийца, он пользовался бы такими же привилегиями гостя, как и ты. И выдать его – страшный грех. (Еще раз Маттео Фальконе вспомнился, будь он неладен.)
Детерминизм правил поведения взамен искреннего движения души характерен не только для приверженцев адата. Так, например, известный раби Йосеф Телушкин в своей книге «Еврейский мир» пишет: «…иудаизм велит вам отдавать 10% своих доходов каждый год и от всего сердца. (Это на иврите называется – «цдака». Заметим, что в исламе есть такое же правило пожертвований – «закят». Вставка моя – А.К.) Но если бы все зависело от ваших чувств, то, в большинстве случаев, ждать милосердия пришлось бы очень долго. Поэтому иудаизм предписывает – дай 10%, и если твое сердце возрадуется, прекрасно. А тем временем сделано доброе дело».
Это очень глубокая вещь! Древний обычай не верит в доброту как в движение души: человек – это эгоистичный подонок. Поэтому обычай говорит – наплевать, что ты там переживаешь, – злобу, ненависть или, наоборот, сострадание. Это твое личное дело. Ты – раб Божий. Вот и слушай, что тебе говорят. Отдай бабки и иди с миром. Возрадовалось сердце – хорошо, не возрадовалось – тебе же хуже, будешь мучиться от жадности. А нищему – помог.
Железная хватка обычая загоняет человека в прокрустово ложе голых схем поведения. Он ничего не может в них поменять. Он живет по раз и навсегда заведенному клише. Что происходит у него на душе – никого не волнует. Постепенно и сам человек уже перестает интересоваться собственными переживаниями, поскольку они не являются пищей для принятия решений о поступках. Все заранее предусмотрено. Мужчина – мужественный. Женщина – скромная. Старик – мудрый и т.д. Вообразите себе чеченца – алкоголика? Как? У меня – не получается.
Чеченцу запрещено ошибаться. Поэтому однажды ошибившись (все мы смертны), он будет упираться и настаивать на собственной правоте до конца, хотя в душе будет прекрасно понимать, что выглядит глупо. От этого он будет еще сильнее злиться, в том числе и на человека, который поставил его в такое дурацкое положение. Подойти и сказать – извини, старик, я ошибся, он не может. Может быть, и хочет, но кого это волнует? Нельзя. Старики, если узнают, – осудят. Когда мы жили еще в Казахстане, в детском садике чеченский мальчик отобрал у меня кубики. Я стал их забирать обратно, а он взял кубик и ударил меня по голове. У меня пошла кровь. Рана была небольшая, и было почти не больно. Кровь быстро остановилась. Но молоденькая воспитательница захотела заставить этого мальчишку извиниться. Мальчишка целый день простоял в углу, но так и не извинился. Когда за ним пришли родители, то его отец поднял такой хай, что воспитательница зарыдала и отказалась от своей затеи… А казалось бы, чего такого – возьми да извинись, раз не прав?