Итак, к концу 1930-х годов произошло становление ландшафтоведения как науки. Подводя итоги её становления, М.А. Первухин в глубокой и обстоятельной работе "Ландшафтоведение в СССР" констатирует "повышение интереса у естественников-ландшафтоведов к преобразующей ландшафт человеческой деятельности" и отмечает, что "значительный материал по роли человека в создании культурных и вообще антропогенных ландшафтов ещё ждет своего обобщения" (1938, с. 72).
Новый этап в развитии антропогенного ландшафтоведения в послевоенные годы был вызван началом научно-технической революции и небывало возросшим воздействием человека на природу (Мильков, 1977). Появляется целый ряд работ (Саушкин, 1946, 1947, 1951; Котельников, 1950, Богданов 1951), посвящённых особенностям сельскохозяйственных антропогенных (культурных и изменённых) ландшафтов. В начале 50-х в стране разгорается первая дискуссия по поводу культурного ландшафта. Складывается два взгляда на антропогенные ландшафты. Суть их в следующем: 1) культурные ландшафты представляют собой лишь часть антропогенных ландшафтов и 2) все антропогенные ландшафты – это результат человеческой культуры. По большей части (от Л.С. Берга до Ю.Г. Саушкина) термин "культурный ландшафт" был практически синонимом антропогенного ландшафта, так как применялся к любому ландшафту, изменённому целенаправленной хозяйственной деятельностью.
50-е и 60-е годы отмечены выходом специальных работ, раскрывающих роль антропогенного фактора в формировании ландшафтных комплексов. И. М. Забелин в обзорной монографии "Теория физической географии" (1959) снова возвращается к забытому термину "антропогенный ландшафт" и предлагает делить их на несколько групп, в том числе природно-антропогенные и культурные. В 70-е годы почти одновременно появляется несколько фундаментальных работ, посвящённых антропогенным ландшафтам. Среди них следует отметить монографию А.М. Рябчикова (1972), где обобщены результаты изучения антропогенных ландшафтов зарубежных стран; региональную работу Н.А. Гвоздецкого (1977) по изучению антропогенных ландшафтов субтропиков Закавказья и среднеазиатских пустынь; курс лекций "Антропогенные ландшафты" Л.И. Кураковой (1976) и многие другие. Заслуживают внимания исследования А.Г. Харитонычева (1960), В.С. Жекулина (1961, 1972), В.А. Николаева (1977) в области исторической географии ландшафтов, в которых рассмотрены вопросы воздействия человека на ландшафты в историческом прошлом и предприняты попытки ретрореконструкций изменений ландшафтов в результате этих воздействий. Интересные работы по изучению геотехнических и рекреационных систем (особых видов антропогенных ландшафтов) проводил коллектив сотрудников Института географии АН СССР под руководством В.С. Преображенского (Ретеюм, Дьяконов, Куницын, 1972; Теоретические основы рекреационной географии, 1975; Природа, техника, геотехнические системы, 1978 и др.). Концепция геотехнической системы впоследствии была положена в основу методологического базиса изучения и проектирования антропогенных ландшафтов.
Цикл работ по изучению воздействия разных видов производств на ландшафты осуществлён в Московском университете: влияние на ландшафты водохранилищ, районов нефтедобычи (Дьяконов, 1970, 1974), медно-никелевого производства (Дончева, 1979), чёрной металлургии (Калуцков, 1976), тепловых электростанций (Казаков, 1977) и др. В общем, изучение воздействия человека на ландшафты в этот период проводилось необычайно широко, что и послужило фундаментом для выделения антропогенного ландшафтоведения в качестве самостоятельного направления.
Безоговорочным лидером и, по сути, родоначальником антропогенного ландшафтоведения становится руководитель Воронежской школы ландшафтоведов Ф.Н. Мильков. С конца 40-х годов в центре его внимания неизменно стояли вопросы воздействия антропогенного фактора на ландшафты, им опубликована серия трудов по этой тематике, главным из которых стала монография "Человек и ландшафты" (1973). По его мнению, предметом изучения антропогенного ландшафтоведения служат природные комплексы, формирующиеся под влиянием хозяйственной деятельности человека – антропогенные ландшафты, понимаемые как "комплексы, в которых на всей или на большей их площади коренному изменению под воздействием человека подвергся любой из компонентов ландшафта". Он также обосновал принцип исследования антропогенных ландшафтов, названный им принципом природно-антропогенной совместимости, разработал новые подходы и классификации антропогенных ландшафтов, определил возможности и перспективы практического использования результатов их исследований. Это направление активно развивали его ученики – географы Воронежского университета: А.Б. Ахтырцева, В.И. Булатов, Н.И. Дудник, В.Б Михно, А.И. Нестеров, В.И. Федотов и др. Наряду с теоретическими разработками много внимания уделяли изучению техногенных, сельскохозяйственных и городских ландшафтов разных районов Русской равнины.
В рамках этой школы сложилось следующее представление об антропогенных ландшафтах. Под антропогенными понимают ландшафты, представляющие собою (как и естественные) "компонентную систему, единый комплекс равнозначных компонентов, развивающихся в соответствии с природными закономерностями" (Мильков, 1981, с. 62). Антропогенные ландшафты, подобно естественным, могут быть обратимыми и необратимыми. Необратимые ландшафты возникают в случае изменения литогенной основы (карьеры, отвалы, воронки псевдокарста, различного рода насыпи и др.), а также при нарушении целостности типов растительности, находящихся в экстремальных условиях (в пустынях, тундре, в степной зоне; сведение лесов, особенно сосновых боров; вырубка заболоченных лесов в тайге с последующим образованием на их месте болот). Все антропогенные ландшафты нуждаются в постоянном уходе и регулировании, без поддержки они дичают. Заброшенные человеком, они, как правило, стремятся вернуться к своему первоначальному состоянию. Например, заброшенная пашня в степи со временем превращается в залежь, и на ней формируется второстепенная степь, практически не отличающаяся от степной целины. Сталкиваясь с проблемой решения вопроса обратимости или необратимости антропогенных ландшафтов, В.С. Преображенский и Т.Д. Александрова (1975) предложили использовать понятие эталона времени. По их мнению, для целей прогнозирования на 15–20 лет или на срок жизни одного поколения (70–80 лет) ландшафты с антропогенным оборотом от одной до нескольких сотен лет практически приходится рассматривать как необратимые.
Ф.Н. Мильков выделяет две стадии их развития: ранняя (неустойчивая) и зрелая (устойчивая). В первую (раннюю) стадию происходят сравнительно быстрая перестройка и приспособление всех компонентов ландшафтного комплекса к новой ситуации. При этом ход природных процессов в разных ландшафтных комплексах разный: в одних ускоренным ходом идут геоморфологические процессы, в других – быстро сменяются растительность и животный мир, в третьих – меняется микроклимат и т. д. В зрелую стадию происходит эволюционное развитие антропогенных комплексов, они приобретают устойчивые черты, формируется морфологическая структура, почвенно-растительный покров приобретает зональные черты. Отмечено также, что существует группа антропогенных ландшафтов, отличающихся неустойчивостью в ранней стадии развития и значительной, переходящей в необратимость стабильностью в зрелой стадии. Таковы некоторые полезащитные лесные полосы в степи с удачно подобранным составом древесно-кустарниковых пород. Примерно первые полтора–два десятилетия лесная посадка нуждается во внимательном уходе, затем она приобретает черты хорошо сформировавшегося лесного биогеоценоза с "самочинно" проникшими в него кустарниками, травами, мхами, грибами, многими видами птиц, насекомых, грызунов. Лесной биогеоценоз вступает в тесную парадинамическую взаимосвязь с прилегающими полями (степью), образуя с ними устойчивую систему, иногда с тенденцией к самооблесению смежных участков земли. В Каменной степи самооблесение некосимой залежи под влиянием лесных полос протекало столь энергично, что возник вопрос о выборе мер по её сохранению вплоть до проведения искусственной вырубки разросшегося леса.
Ландшафтно-техногенные и ландшафтно-инженерные системы (в отличие от антропогенных ландшафтов) представляют блоковые системы, состоящие из природного и технического блоков, каждый из которых в своём развитии подчиняется двум разным закономерностям – природным и социально-экономическим. Природный блок включает естественные и антропогенные ландшафты, технический состоит из пассивного техногенного покрова (ландшафтно-техногенные системы) и активных инженерных сооружений (ландшафтно-инженерные системы).