Розовые фламинго живут на всех кенийских озерах, но на Накуру этих птиц точно больше, чем где бы то ни было. То же относится и к носорогам, которых в Накуру куры не клюют. Мы подъезжали к компании носорогов из семи особей; эти мирные полуслепые животные не обращали на нас никакого внимания. На лесистых холмах, подступающих к озеру с юга, живут леопарды, но встретить эту пятнистую кошку где бы то ни было - большая удача. Просто удивительно, что еще каких-нибудь сто лет тому назад люди натыкались на них чуть ли не повсеместно в Африке и даже на Ближнем Востоке, на Аравийском полуострове+ С высоты холмов можно обозреть плоские как стол берега озера, увидеть стадо буйволов, медленно бредущее по полям гуано, оставленным фламинго. И гигантское ожерелье из миллионов розовых птиц.
+Дорога от Накуру до границы с Угандой заняла полтора дня. Пейзаж менялся на глазах - мы спускались с нагорья, напоминающего природой нашу Среднюю полосу, и стремительно приближались к обширной заболоченной низменности, в доисторические времена бывшей дном озера Виктория. Растительность становилась гуще, зеленый цвет - сочнее. Тут и там поднимались останцовые горы; однообразие кенийских плоскогорий уходило в прошлое.
На границе с Угандой в паспорта нам поставили штампы о пересечении границы - виз как таковых мы так и не увидели.
Очевидно, получая по 30 долларов с носа, угандийские пограничники особо не утруждают себя вклеиванием в паспорт какой-то бумажки. Вокруг КПП фланируют люди в желтых халатах - обменщики валюты. Курс угандийского шиллинга по отношению к доллару - от 1600 (мелкие купюры) до 1750 (крупные). Однако старые купюры (до 2003 года!) могут не принять к обмену или примут их по заниженному курсу. Чем вызвана такая боязнь американской валюты, не совсем понятно. Вот у нас, например, все доллары печатают на Северном Кавказе, но мы же не делаем разные курсы для тех долларов, которые печатают у нас и тех, что производят в Южной Америке, правда?
Оставшийся путь до Кампалы мы проделали быстро, нигде не останавливаясь. Оверлендеры почему-то вообще не любят нигде останавливаться. А зачем? Нужно скорее в кемпинг попасть. Там и начнется настоящая жизнь! А тут-то что: болота, пушистые заросли осоки, банановые деревья, деревеньки, негры+ Последним можно просто в окошко рукой помахать и достаточно: контакт с первобытными племенами состоялся. Удалась экспедиция!
Кемпинг "Red Chilli", куда нас привезли под вечер, находится на восточной окраине Кампалы. Интернет здесь бесплатный! Бар неплохой. Деби нам предложила поехать на остров на озере Виктория, где находится питомник Шимпанзе. Стоило это удовольствие 55 долларов, но в этом случае нам пришлось бы провести там целый день; шимпанзе явно могли бы наскучить. Деби вообще не могла никого сагитировать на это мероприятие. Наши любознательные оверлендеры в массе своей предпочитали устроить день Большой Стирки и никуда не выезжать. Но мы, русские, пораскинув мозгами, решили не упускать возможности познакомиться ещё с одной африканской столицей, причем не самой худшей, и отправились самостоятельно на прогулку по городу, арендовав тут же в кемпинге небольшой микроавтобус за 60 долларов.
Сначала мы отправились на озеро Виктория. Надо сказать, что главный город на озере - Энтеббе, знаменитый своим Ботаническим садом. К Кампале ближе всего небольшой заливчик, который, разумеется, не может дать никакого представления об этом внутреннем африканском море. Затем мы отправились в центр города. Сейчас Уганда - одна из наиболее динамично развивающихся стран Африки наряду с малоизвестным Габоном, от которого никто никак не ожидал бурного экономического роста.
Нужно учитывать то, что Уганда в 1970-е годы сильно страдала от режима Иди Амина, который замучил её так же, как Пол Пот Кампучию. Иди Амин умудрился даже на Танзанию напасть, которая в несколько раз превосходит Уганду по размерам. Это его и сгубило; побежденный Иди Амин сбежал в Ливию. В наши дни Уганда относится к разряду вполне безопасных стран, уровень преступности в которой на порядок меньше, чем в соседних Кении и Танзании. Кампала считается самой спокойной столицей в Восточной Африке; по крайней мере, к нам никто не приставал на её людных улицах.
В центре города мы зашли в кафе Vassili's Bakery, названное в честь российского путешественника Василия Юнкера, бывшего проездом в Уганде в 1886 году. Именно он научил угандийцев печь венские булочки - сам-то этническим немцем был, и даже труд свой "Путешествие по Африке" издал в Вене на немецком языке.
Конечно, может быть, что всё было совсем не так, но неужели нельзя немного пофантазировать, заняться мифотворчеством в своё удовольствие, так сказать?
В Кампале есть несколько индуистских храмов, но самих индийцев здесь не так много: Иди Амин постарался, чтобы они поскорее покинули страну. Уганда осталась без торговли, и уроженцев Индостана стали снова зазывать обратно. Сейчас индуистские храмы являются главным украшением угандийских городов: сразу и не разберешь, где находишься - в Африке или в Индии.
В Уганде 80% населения заражено СПИДом. Повсюду реклама презервативов. Сам СПИД начал шествие по миру как раз из этих мест: кого-то обезьянка укусила, и пошло-поехало+
Национальный музей Уганды мал даже по сравнению с кенийским собратом. Обойти его можно минут за пятнадцать. Интересна экспозиция быта африканских племен, особенно карамоджонг, живущих на северо-востоке Уганды. В следующий раз нужно будет обязательно к ним съездить+ Ну, естественно, черепа разные да кости предков наших в музее представлены. Фотографии Бёртона, Спика, Бейкера, которые исследовали район Великих озер в поисках истоков Нила. Понятно, конечно, что Белый Нил вытекает из озера Виктория, но это только на первый взгляд. На самом деле, у Белого Нила истоков несколько; один из них - в горах Рувензори или Лунных горах, о существовании которых было известно ещё древним египтянам. По рассказам бывавших там, в этих горах сыро и промозгло в течение всего года, хотя взбираться на пики легче, чем на вершины Кении и Килиманджаро.
Наши проводники нас предупредили, чтобы никому не говорили, куда держим путь. Иначе нас может ждать засада+ Не доедем до горилл+ В целях конспирации наш автобус-грузовик не останавливался в крупных городах. В мелких, впрочем, тоже. Еды становилось всё меньше. Мясо кончилось; на рынок решено было не заезжать поскольку местные жители могли бы догадаться, для чего белые люди покупают козлятину. В обстановке строжайшей секретности в нескольких километрах от города Кабале был разбит так называемый "буш кемпинг" ( "лесной кемпинг";так было обозначено в программе). Поскольку до ближайшего леса было несколько километров, стало ясно, что всё было сделано в целях конспирации: они нас ждут в лесу, а мы их перехитрили - устроились прямо на обочине шоссе, на каменистом пустыре. Правда, через некоторое время стали появляться местные жители.
Они стали полукругом, отрезав нам все пути к отступлению. Они стояли и молчали, следя за каждым нашим действием.
Несомненно, это племя видело раньше белых людей. Более того: оно, вероятно, помнило самого Василия Васильевича Юнкера в пору его возвращения из Судана. Но такого количества белых идиотов они не видели никогда.
Не выдержав укоризненных взглядов аборигенов, мы с Мариной и Димой решили отправиться в ставку вождя племени с тем, чтобы проведя беглые этнографические и антропологические наблюдения, купить "Кока-Колы". Наше появление в деревушке произвело настоящий фурор; очевидно, никто из прежних обитателей нашего замечательного "лесного кемпинга" живым до неё не доходил.
Возвратись в лагерь, мы застали ту же картину: грузовик, очаг, вокруг которого полумесяцем развалились в шезлонгах
оверлендеры и таинственно молчащую толпу у них за спиной. Наши безмолвные спутники начали рассеиваться только с наступлением темноты, но и то было не совсем понятно, куда они рассеиваются, ибо а темноте они стали просто неразличимы. От костра они переместились к нашим палаткам и их присутствие сулило нам незабываемую ночь: мы спим, а снаружи - темные тени+ "мертвые с косами стоят! И тишина+". Ко всему прочему, у нас случилось ЧП - пропал Женя. Он отправился к холмам в поисках смысла жизни и вообще, променада ради. К наступлению темноты он не вернулся+ Мне это было кстати: мы спали в одно палатке, и тогда + ну, в этом случае+ в палатке было бы просторнее.
За каждой "двойкой" была закреплена палатка с определенным названием. Нам с Женей досталась палатка с надписью "Бордель Борриса. ***** (пять звезд)". Палатка, как и все остальные, была тяжеленной, брезентовой, но ставилась быстро даже в одиночку. Влагу она не пропускала, но вот дух из неё выветривался с трудом. А дух этот был тяжелее, чем сама палатка+ К концу путешествия я стал замечать, что в моем "Борделе" стоит неистребимый запах гнили, падали, чеснока, сероводорода и всех тех миазмов, которые может испускать уставший человек во время неконтролируемого сна. Внутри я нашел надпись - род дневника, - гласившую, что такого-то числа такого-то года здесь побывала некая Катрин. Никаких иных набрезентовых манускриптов обнаружено не было: "Бордель" явно не пользовался популярностью.
Женя нашелся около полуночи. Он истоптал все ноги в кровь; в темноте упал в яму, изодрал одежду о колючий кустарник. К счастью, его обнаружили пастухи, искавшие заблудившуюся козу, и за скромное вознаграждение доставили Женю в лагерь. Тем и завершилась самая беспокойная ночь нашего путешествия.
Дорога из Кабале в Кисоро очень живописна. Поражают не только горы, но то, что они возделаны до самых макушек. Ячейки полей спускаются почти вертикально; просто удивительно, как люди умудряются их возделывать. До Руанды - рукой подать: там тоже каждый холм словно покрыт лоскутным одеялом. Когда видишь всё это, понимаешь, насколько неправы те, кто упрекает всех африканцев без разбору в природной лени. Ритм жизни у них и мировоззрение другое - это факт, но лени в них не более, чем в нас. В горах на юго-западе Уганды перед этими людьми нужно склонить голову+ Кисоро - ворота в мир вулканов. Маленький городок, довольно чистый и аккуратный, с вежливыми и приветливыми жителями.