Отношение выражается в оценке. Она состоит в признании значимости чего-либо с точки зрения индивида, группы или общества. Оценка стоит между познанием и практикой. Это всегда сравнение, в результате которого субъект выбирает как раз то, что соответствует потребностям и интересам, ценностям его сознания. Профильтрованные через личный опыт и правовую практику субъекта познаваемые им разные стороны и явления правовой жизни точно так же вызывают к себе определенные отношения и, будучи значимыми для личности, приобретают известный смысл, квалифицируются как ценности.
Подобная оценка есть «знание значения» предмета, поступка, явления, деятельности, которая включает в себя представление об объективных свойствах оцениваемых предметов и явлений. Поэтому оценивающая деятельность невозможна без познающей.
В структуру правосознания входят четыре основных типа оценочных отношений: отношения к праву (его принципам, институтам и нормам); оценочные отношения к правовому поведению людей; к правоохранительным органам и их деятельности; к собственному правовому поведению (правовая самооценка).[6]
Отношения к правовым ценностям выражаются в оценочных суждениях, которые могут быть выявлены эмпирическим исследованием с большей или меньшей степенью соответствия подлинным оценкам обследуемых лиц.[7] Разумеется, нужно учитывать, что получаемые при этом оценки могут носить декларативный характер и контрастное, «черно-белое» изображение ценностных отношений в терминах «за» или «против» есть только бледная абстракция действительных отношений, богатых красками и полутонами. Поэтому сфера правовых оценок по сравнению с правовыми знаниями труднее поддается эмпирическому выявлению и требует более сложных методик.
Однако сами по себе ценностные отношения как интеллектуально-эмоциональные образования без сил, играющих роль пусковых и движущих механизмов деятельности, еще не обладают способностью практической реализации. Такую роль выполняет волевой компонент, формирующий готовность действовать в определенном направлении. Включение этого компонента приводит к новым, теперь уже интеллектуально-эмоционально-волевым образованиям, социальным установкам.[8]
Под установкой понимается сформированная на основе прошлого опыта предрасположенность воспринимать и оценивать какой-либо объект определенным образом и готовность действовать в отношении его в соответствии с этой оценкой.[9] Динамический энергетический характер отличает установку от оценочного отношения, которое само по себе остается созерцательно-эмоциональным. Когда объектом установки служат различные правовые ценности, мы говорим о правовых установках.
В совокупности установки организуются в систему ценностных ориентации. Ценностные ориентации — это устойчивая система установок, определенным образом ориентированная на социальные ценности и направляющая поведение людей по отношению к этим ценностям в условиях их сложного взаимодействия. Доминирующие установки образуют направленность личности, определяют ее жизненную позицию и характеризуют содержательную сторону ценностных ориентации.[10]
Правовая ориентация есть интегрированная совокупность правовых установок индивида или общности, непосредственно формирующая внутренний план, программу деятельности в юридически значимых ситуациях. Таким образом, регулятивная функция права осуществляется посредством правовых установок и ориентации, синтезирующих и стабилизирующих все иные источники правовой активности.
У правового сознания и поведения, значимого с точки зрения закона, достаточно сложные отношения. Они характеризуются многими аспектами, среди которых прежде всего выделяются воздействие правосознания на поведение, противоречия между ними, а также обратное воздействие поведения на правосознание.
При этом нельзя забывать об огромном значении правовых норм при формировании поведения людей. Норма права в диспозиции определяет желательное для общества и личности поведение. Однако следует иметь в виду одно принципиальное положение: правосознание всегда «ближе» к поступку, поведению, чем правовая норма. Именно оно, а не правовая норма «предотвращает противоправное поведение» и придает поступку «желательное юридическое значение».[11]
Курс на дальнейшую демократизацию общественной жизни и создание правового государства с необходимостью предполагают гораздо большую ориентацию на использование правового сознания как средства социального регулирования юридически значимого поведения гражданина. В таком регулятивном воздействии правосознания представляется необходимым выделить следующие моменты.
Правосознание не просто способствует осознанию гражданином цели юридически значимого поведения, но и является определяющим источником и каналом этого осознания. По своим регулирующим возможностям с этим видом сознания может конкурировать лишь более глубинная форма сознания — нравственное сознание.[12]
Правосознание помогает человеку всесторонне осмыслить ситуацию. Именно здесь происходит невидимый глазу процесс расщепления сознания на правовое или противоправное.
Правосознание помогает человеку «увидеть» набор возможных средств достижения целей юридически значимого поведения и произвести выбор конкретных средств из этого гипотетического множества.
Правосознание индивида (вместе с нравственным и политическим сознанием) помогает ему правильно оценить социальную эффективность избранной стратегии достижения целей юридически значимого поведения.[13]
Высшим проявлением юридически значимого поведения, всей правовой культуры граждан выступает их социально-правовая активность, предполагающая личное участие в решении правовых вопросов, укреплении законности и правопорядка, готовность противодействовать правонарушениям. Таким образом, социально-правовая активность структурно состоит как бы из двух тесно связанных частей. Первая часть — это постоянная внутренняя готовность граждан к активным действиям по обеспечению законности и правопорядка в обществе, а вторая — практическая инициативная деятельность.[14]
Важнейшим внутренним источником правовой активности личности является положительная социально-правовая установка, т.е. принципиальная духовная направленность на ценности правовой культуры общества. Проще говоря, правовое сознание налицо, если у его носителя сформирована положительная социально-правовая установка. Оно отсутствует (еще не сформировалось, деформировалось, разрушилось и т.п.), если такой установки нет или ее место занимает отрицательная социально-правовая установка. Социально-правовые установки — это тот элемент системы правового сознания, который придает ей системообразующий характер. Установка на «право» суть сердцевина правового сознания личности или социальной группы.
Социально-правовая установка определенным образом соотносится с таким аспектом правосознания как уважение к праву.По моему мнению, уважение к праву есть не что иное, как положительная социально-правовая установка. Главным носителем уважения к закону в обеспечении правомерного поведения, — считает украинский правовед П. М. Рабинович, — предназначен быть оценочно-установочный комплекс правосознания — оценки права и правовые установки.[15]
Социально-правовые установки оказывают принципиальное воздействие на поведение граждан, и его, по моему мнению, нельзя анализировать без обращения к таким установкам, однако последние остаются, тем не менее, целиком в сфере сознания, являются эффектом именно сознания, а не поведения. Установки говорят о потенциальной направленности личности «на право» или «против права» или «в обход права», но не о правовой либо противоправной природе совершаемых ею актов и действий по существу. На принятие конкретных решений может оказывать принципиальное воздействие множество иных факторов, например, конкретная обстановка, в которой решение принимается. Другое дело — действия, взятые статистически, в большой массе случаев. Здесь и проявляется подлинное отношение личности к действующим правовым институтам.[16]
Социально-психологический аспект правомерного поведения включает в себя такие составляющие, как правосознание – в единстве мотива, цели, установки – и непосредственно правомерное поведение. Формируя правосознание, и соответственно мотив на первый план выступает такая исходная форма как потребность в том или ином поведении. Думается, такая потребность существует всегда. Но для построения мотива необходимы еще две составляющие: знание правовой нормы и отношение к ней. Уже в этом звене цепочки видна его дефектность. Исходя из небольшого практического опыта, можно сказать, что наблюдается очень низкий уровень правовых знаний. Начиная с этого звена, дальнейшая цепочка не представляется самодостаточной. На основании этого соответственно и низкий уровень, правосознания который в свою очередь порождает правовой нигилизм низкий уровень правовой культуры. Поэтому можно констатировать тот факт, что нашему обществу присуще такое явление как анемия.