География мирового хозяйства (стр. 19 из 91)
Рис. 22. 1—4. Препятствия и волны диффузии
Каждая ситуация для этих четырех типов барьеров анализировалась по отдельности, а результаты наносились на график (рис. 21, 2). На рис. 21, 3—4 изображено прохождение линейной диффузии через отверстия разного типа.
Время, необходимое для восстановления первоначальной линейной формы волны, определяет скорость восстановления. В приведенных типах препятствий линейный фронт волны диффузии восстановился через 11 генераций для случая с прохождением через отверстие в препятствии и через 9 генераций для случая с обтеканием препятствия. Скорость восстановления фронта волны непосредственно связана как с типом препятствия, так и с его длиной. Кривая, характеризующая ситуацию при барьере I типа (сверхпоглощающем), резко отличается от кривых для остальных трех типов препятствий.
С помощью барьеров различных типов, включая проницаемые препятствия, можно моделировать различные реальные условия диффузии нововведений, вводя в исходную модель каналы с низким сопротивлением для ускорения диффузии или высокоустойчивые буферные зоны, замедляющие диффузию. В реальных условиях мирового хозяйства и современной роли новшеств в производстве, организации, маркетинге роль диффузионных процессов и восприимчивость к нововведениям становится одним из важнейших параметров мирового развития.
Вопросы
1. Дайте качественное описание различных видов диффузии.
2. Каковы основные понятия исходной модели диффузии нововведений?
3. Каково операциональное значение концепции «среднего поля информации» (СПИ)?
4. Какие правила исходной модели являются ключевыми для ее использования?
5. Какие правила исходной модели можно видоизменить при модификации модели?
6. Какое математическое выражение описывает процесс диффузии до стадии насыщения?
7. Каковы основные типы барьеров (препятствий) можно выделить при общем описании диффузии нововведений?
Место агропроизводства в современной экономике
Занятость в сельском хозяйстве. В середине 80-х гг. на нашей планете буднично свершилось событие, которое по праву можно считать примечательной вехой в истории цивилизации: в сельском хозяйстве оказалось занятым менее половины всего самодеятельного населения. Тем самым человеческое общество сделало очередной шаг на своем экономическом пути. Согласно международной статистике доля мужского рабочего населения, занятого в агропроизводстве, служит показателем, на основе которого страны делятся на индустриальные (менее 35%), полуиндустриальные (35—59%) и аграрные (60% и более). Таким образом, современный мир можно характеризовать как полуиндустриальный. Это обобщающее заключение отражает универсальную тенденцию, которая с явно неоднозначной силой проявляется в разных частях земного шара и потому выступает компромиссным следствием взаимодействующего сосуществования двух групп стран: с развитой экономикой и развивающихся.
В первой из них доля самодеятельного населения, добывающего средства к жизни непосредственно аграрным трудом, на начало 90-х гг. составила в целом 8,7%, а в США и Великобритании не достигает даже 3%. Во второй группе, которая в силу своей людности определяет и глобальный итог, средний показатель равнялся 55%, в отдельных случаях приближаясь к 90%, например, в Непале. Благодаря развивающимся странам в мире еще продолжается абсолютное увеличение численности рабочей силы, вовлеченной в агропроизводство, несмотря на постоянный и по существу повсеместный отток селян в города — на учебу и ради профессионального роста, в поисках работы и пропитания.
Пионером в преодолении выше указанного 50-процентного рубежа стала еще в 30-х гг. XVIII в. Великобритания, к которой более чем через 100 лет присоединились Бельгия и Нидерланды. Только после этого процесс приобрел динамизм, охватив постепенно все страны, которые ныне называют промышленно развитыми. Под рассматриваемым углом зрения их временной отрыв от остальных исчисляется, следовательно, в 1,5—2 столетия.
Кардинальные различия в структуре занятости вызываются прежде всего тем обстоятельством, что в этих странах произошло коренное техническое переоснащение сельского хозяйства. Далеко продвинувшаяся механизация вкупе с достижениями прикладной науки, воспринятыми сельской местностью, привели к резкому сокращению потребностей отрасли в рабочей силе и скачкообразному росту производительности труда. В результате один фермер оказался в состоянии обеспечивать продовольствием до 80 человек и более, как это наблюдается в Нидерландах, Дании, Бельгии, Великобритании и США, что позволяет не только удовлетворять внутренний спрос, но и поставлять продукцию на экспорт.
В развивающихся странах, где агропроизводство до недавнего времени почти полностью базировалось на архаичной ручной технике, производительность труда удерживалась, по некоторым, возможно, излишне пессимистическим оценкам, на уровне, свойственном еще античной Греции и Риму, или была даже несколько ниже. Посему рядовой крестьянский двор в третьем мире с трудом удовлетворяет собственные нужды и часто не может поставить на рынок продукты питания хотя бы еще для одной семьи.
Показательно положение в Муссонной Азии с ее богатейшими традициями земледелия. Там хозяйства, придерживающиеся вековой практики возделывания риса, затрачивают на получение 1 т продукции в 20—30 раз больше живого труда, чем фермеры рисопроизводящих хозяйств в США. Но урожаи снимают в 4—5 раз ниже, поскольку в 300 раз меньше, в расчете на единицу площади, затраты энергии за счет использования коммерческих видов топлива.
Вместе с тем, механизация отнюдь не гарантирует автоматического достижения высоких экономических показателей, если у производителей нет прямой заинтересованности в конечных результатах труда («человеческий фактор»), а организационная структура отрасли далека от оптимальной. По этой причине за 1970—1990 гг. отставание сельского хозяйства СССР от США увеличилось по производительности живого труда и эффективности основных фондов с 3—4 до 9—10 раз. В 1991 г. в России затраты труда на получение одной тонны продукции превышали соответствующие показатели США еще середины 80-х гг. по пшенице в 4,6 раза, по всем зерновым, включая кукурузу, в 8 раз, по молоку — в 17 раз, по говядине в 23,5 раза. И если в российском скотоводстве механизация операций остается еще слабым звеном, то в земледелии пахота, сев и уборка зерновых практически полностью выполняются машинами.
Естественно, встает вопрос, почему активно сокращалась численность занятых в сельском хозяйстве ряда промышленно развитых стран во главе с Великобританией в тот период, когда деревня не могла быть обеспечена современной техникой. Это объясняется постепенной организацией массового импорта продовольственных товаров и аграрного сырья из колоний и полуколоний. Причем ввозимая продукция приобреталась по очень низким ценам и оплачивалась за счет экспорта фабричных изделий. Как правило, такой путь быстрой трансформации отрасли и преобразования деревни закрыт для развивающихся стран и нельзя ожидать дублирования исторического процесса.
В аграрной местности зачастую сложно разграничить участие селян в домашнем хозяйстве и их производственную деятельность, особенно если она приурочена к приусадебному наделу — огороду — или связана с первичной переработкой продукции. В результате сельскохозяйственная статистика отражает обычно не все фактические затраты труда, в первую очередь недооценивая в этом случае трудовой вклад женщин, относимых к категории домохозяек. Дефекты статистики проявляются в тем большей степени, чем активнее женщины на деле вовлечены в агропроизводство. Прежде всего, сказанное относится к Тропической Африке, где их доля в самодеятельном населении, занятом в сельском хозяйстве, как минимум близка к 50%. Не случайно, что применительно к данному региону все чаще говорят о «женской системе земледелия», жизнеспособность которой поддерживается господством на полях мотыги, ибо применять ее женщинам явно сподручнее, чем ходить в борозде за плугом.
Напротив, в Северной Африке, где не только доминирует пашенная агрикультура, но и прочны каноны ислама, аналогичный показатель составляет лишь около 15% (хотя похоже, что мусульманская семейная традиция и, в частности, практика затворничества женщин влекут за собой недоучет их реальной производственной роли в переписях и при обследованиях). Вопросы полового разделения труда, крайне слабо освещаемые в географических публикациях, имеют отнюдь не только внутрихозяйственную значимость и не замкнуты даже рамками аграрного сектора. Так, исключительный размах постоянных и сезонных миграций трудоспособных мужчин из сельских районов в города Тропической Африки стал во многом возможен потому, что выполнение большинства видов земледельческих работ лежит на женских плечах. Отсюда вытекает, кстати, остающаяся без должного внимания задача организации профессионального обучения женщин на селе. Она касается и промышленно развитых стран, где при всей пестроте наблюдаемой картины тоже сохраняет актуальность: например, в Нидерландах почти на половине ферм женщины активно участвуют в производственном процессе, затрачивая на это 22,3 часа в неделю.
Сельское хозяйство в системе агропромышленного комплекса. При проведении разного рода статистико-географических сопоставлений требуется учитывать, что в промышленно развитых странах значительно дальше продвинулось разделение труда. Этот процесс сопровождался отпочкованием от сельского хозяйства многих ранее неотъемлемых его производств. Иначе говоря, сам объем понятия «сельское хозяйство» сокращается подобно шагреневой коже по мере того, как индустриализация включает в свою орбиту новые сферы былой аграрной деятельности.