Практически с самого начала проявления нефтяного фактора в
международных отношениях изменились и основы формирования внешней политики
заинтересованных государств. В качестве действующих лиц стали выступать два
компонента: правительства и крупнейшие нефтяные компании. При этом
последние выступали в качестве инициатора большинства внешнеполитических шагов на международной арене. Исполнительная власть не выступает в отношении нефтяного рынка как однородная сторона. Такая ситуация характерна и для России. На практике между оказывающими воздействие на нефтяной рынок министерствами существуют различия в подходе к большинству актуальных для нефтяников проблем. Например, в начале 1995 г. Минтопэнерго пыталось
снизить пошлину на экспорт нефти с 23 ЭКЮ до 15. Поддержанное министерством внешних экономических связей Минтопэнерго, однако, натолкнулось на резкое сопротивление министерства финансов, защищавшее интересы бюджета. Вопрос решался на уровне главы правительства, и министерство финансов сумело настоять на своем. Практически все вопросы, затрагивающие нефтяной рынок, решаются между различными министерствами и ведомствами путем длительных согласований и ждущий решения должен набраться терпения. Другое дело, что нефтяные компании, как правило, активно лоббируют свои интересы в правительственных коридорах и пользуются при необходимости разногласиями между различными министерствами.
Известны также случаи, когда исполнительные власти в России на разных
уровнях требовали от нефтяных компаний принять то или иное решение, причем зачастую себе в убыток. Этот вид протекционизма абсолютно нехарактерен для мировой практики. Обычно такого рода ситуации оказываются связаны с государственными обязательствами правительства Российской Федерации по поставке нефтепродуктов одной из постсоветских стран. После распада СССР большинство республик оказалось не в состоянии закупать у России, самого крупного экспортера нефти и газа, энергоресурсы по мировым ценам. По сути дела, сложилась ситуация энергетической зависимости подавляющего
большинства постсоветских государств от России. Чтобы избежать
экономической катастрофы у своих соседей, Москва принимала по
межгосударственным соглашениям обязательства по поставке странам СНГ
энергоресурсов, в том числе и нефтепродуктов, по льготным ценам. Каждый раз
в таких случаях правительство возлагало на одну из нефтяных компаний,
находящихся под государственным контролем, обязанности поставки в
конкретную постсоветскую страну сырой нефти или нефтепродуктов. Например,
в 1992 г. правительство настоятельно потребовало от "Когалымнефте-газа",
входящего сейчас в компанию "ЛУКойл", поставить нефть в Казахстан. Компания
была категорически против, однако власти использовали силовое давление и
свой контроль над магистральными нефтепроводами. В результате
"Когалымнефтегаз" все-таки поставил нефть на Чимкентский НПЗ, но
казахстанская сторона оплатила не всю сделку. (В практике отношений между
постсоветскими государствами такие случаи происходят весьма часто.) В
результате российская компания оказалась в убытке в 14,5 млрд. руб. Более
того, государство потребовало от "Когалымнефтегаза" уплатить 42 млрд. руб.
таможенной пошлины за поставленную в Казахстан нефть. В аналогичной
ситуации побывали и некоторые другие компании. В частности, были арестованы
счета "Роснефти" за неуплату таможенной пошлины за поставки нефти на
Украину, к которым компанию принудило опять же государство и которые были
не оплачены украинской стороной.
"Нефтяная геополитика" строится на основе либо пятизвенной
"цепочки" (добыча — транспортировка — переработка - транспортировка -
сбыт), что характерно главным образом для развитых государств, либо ее
усеченных модификаций (добыча - транспортировка — сбыт). С точки зрения
российской внешней политики реалиями сегодняшнего и, видимо, завтрашнего
дня является "усеченный" вариант цепочки. Несмотря на высказывания
некоторых политических лидеров и правительственных чиновников в пользу
переориентации российской нефтяной отрасли от продажи сырой нефти к
широкому сбыту на западных рынках нефтепродуктов, эта перспектива выглядит
по крайней мере в ближайшие годы малоправдоподобной. Уровень
нефтепереработки на российских НПЗ остается низким, а западноевропейские
рынки бензина - чрезвычайно насыщенными, чтобы отечественные производители
могли в ближайшее время надеяться на масштабное присутствие на Западе.После
распада СССР постсоветские элиты надеялись, что западные державы выполнят
свои прежние обещания и окажут масштабную материальную помощь становлению
демократии в бывших советских республиках. Однако очень быстро выяснилось,
что в обозримом будущем развитые страны будут ориентироваться
преимущественно на сырьевые богатства бывшего СССР. Речь идет о имеющихся и
потенциальных возможностях постсоветских государств как поставщиков
энергоресурсов: газа, сырой нефти и электроэнергии. Прибалтийские
государства занимаются перепродажей российской нефти на внешний рынок.
Основными внешнеполитическими "узлами", которые определяют в
настоящее время "нефтяную политику" Российской Федерации, являются
"каспийский", "казахстанский", "восточнославянский", "ближневосточный" и
"американский". Все они, кроме "американского", связаны с добычей нефти за
пределами Российской Федерации.
Каспийский связан с перспективами нефтедобычи в регионе. Сегодня
два постсоветских государства - Азербайджан и Казахстан - претендуют, хотя
с различной мотивировкой (Баку считает Каспий озером, а Алма-Ата -морем) на
раздел дна Каспия в соответствии с зонами, установленными в
административном порядке еще в советское время. Россия же, как известно,
настаивает на совместном пользовании всех государств каспийскими природными
ресурсами. Очевидно, что интересы Российской Федерации в отношении
месторождений, на которые претендуют прикаспийские государства, не выглядят
столь противоречиво, несмотря на различную их трактовку со стороны
государственных ведомств и экономических "действующих лиц". Россия
заинтересована получить возможно большую долю в освоении месторождений,
обеспечить транспортировку нефти в Европу по российской территории,
добиться баланса влияния западных держав в Азербайджане и Казахстане, чтобы
четче артикулировать российские интересы.
Противники ЛУКойла утверждают, что более жесткая политика
правительства в отношении статуса Каспия и соответствующая сдержанность
компании в отношении ее участия в освоении месторождений "Чираг", "Азери" и
глубоководной части "Гюнешли" могли привести к тому, что присутствие
компании в регионе казалось бы значительно более масштабным, хотя и
отсроченным по времени. Их оппоненты ссылаются на то, что любая отсрочка
вызвала бы окончательное устранение России из числа членов международного
консорциума по освоению данных месторождений - Азербайджанской
международной операционной компанией (АМОК). Во-вторых, существуют
противоречия в отношении степени развития нефтедобычи. Здесь заметны
расхождения между позициями нефтяников и кругов, связанных с рыболовством.
Последние высказывают опасение, что масштабная добыча нефти на Каспий
приведет к резкому сокращению рыбных запасов . В-третьих, следует иметь в
виду, что решительная политика "ЛУКойла", поддерживаемая руководителями
правительства, не всегда вызывает одобрение со стороны представителей
других российских нефтяных компаний. Так, "Роснефть" уже высказывала
недовольство, что российское правительство не смогло добиться для нее 10-%