Одна из все еще достаточно влиятельных точек зрения, присутствующих сегодня в российской доктрине международного морского права, резюмирует, что, несмотря на имеющиеся "важные особенности", все нормы международного права, касающиеся правовой классификации морских пространств, их статуса и режима (в первую очередь нормы Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.), применяются и к морским пространствам российской Арктики[7]. Однако, на наш взгляд, логичным и юридически верным является иной вывод, а именно: "Если исходить из того, что интернационализация высокоширотных районов в Российском арктическом секторе за 200-мильным пределом не отвечает национальным интересам (России. - Примечание авт.), следует признать, что правовой режим Северного Ледовитого океана не должен приравниваться к режиму любого иного района Мирового океана . Это, собственно, подтверждают и сами положения Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., особо выделяя в ст. 234 покрытые льдом районы.
Очевидно, что данный вопрос необходимо рассматривать в контексте существующей более широкой проблемы апологетического отношения к Конвенции 1982 г., проявляющегося зачастую в российской правовой доктрине.
Иными словами, оценка этой Конвенции применительно к Арктике действительно не должна завышаться в ряду других источников международного права.
Исходить здесь надо прежде всего из резких и качественных отличий арктических морских пространств от других районов Мирового океана.
Северные полярные районы рассматриваются как районы, в которых прибрежные государства имеют особые интересы и права. Они вытекают из практики освоения Арктики этими государствами в течение длительного времени и больших капиталовложений, выделяемых ими для оборудования навигационных путей в арктических водах <8>. Северный морской путь Российской Федерации, шхерный морской путь "Индрелея", действующий вдоль побережья Норвегии, Северо-Западный проход Канады объединяет то, что все они являются историческими национальными внутренними морскими путями указанных государств[8].
Глава 3. Проблемы Арктики
§1. Проблема интернационализации Арктики
Россия начала официально заявлять свои права на северные земли и моря еще в XVI в. Так, Московское правительство в XVI - XVII вв. исключительно в зависимости от своих политических соображений устанавливало режим мореплавания по Карскому морю для всех направлявшихся туда торговых судов. Основы современного правового режима Арктики были заложены во второй половине XIX в. после заключения ряда двусторонних соглашений и договоров. С течением времени в Арктике фактически размежевались сферы интересов государств, имеющих северные полярные побережья[9]. Позиция России в отношении арктических морей у ее побережья нашла широкое отражение в национальных правовых актах. Сегодня под государственным суверенитетом России находятся арктические пространства, являющиеся ее территорией. Помимо сухопутной территории это те части Северного Ледовитого океана, которые составляют территориальное море и внутренние воды, а также исторические воды. Вопрос о правовом режиме арктических морей решается в отношении каждого моря особо, исходя из действующих международно-правовых норм, фактически сложившегося и имеющего многолетнее применение и признание порядка, из соображений географических, оборонных, политических, экономических и иных, определяющих правовой режим того или иного арктического морского пространства.
Одна из все еще достаточно влиятельных точек зрения, присутствующих сегодня в российской доктрине международного морского права, резюмирует, что, несмотря на имеющиеся "важные особенности", все нормы международного права, касающиеся правовой классификации морских пространств, их статуса и режима (в первую очередь нормы Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.), применяются и к морским пространствам российской Арктики. Однако, на наш взгляд, логичным и юридически верным является иной вывод, а именно: "Если исходить из того, что интернационализация высокоширотных районов в Российском арктическом секторе за 200-мильным пределом не отвечает национальным интересам, следует признать, что правовой режим Северного Ледовитого океана не должен приравниваться к режиму любого иного района Мирового океана" <5>. Это, собственно, подтверждают и сами положения Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., особо выделяя в ст. 234 покрытые льдом районы.
§2. Правовые проблемы демилитаризации и режима морских пространств Арктики
Значительный интерес к проблемам Арктики, в том числе к проблемам Северного морского пути, проявляют в настоящее время и неарктические государства, в частности Великобритания, Германия, Польша и ряд других. Обращает на себя внимание, что цель недавно заявленной Европейской морской стратегии должна заключаться в том, чтобы стратегия затрагивала "все моря вокруг Европы", включая Северный Ледовитый океан. Кроме того, соответствующие элементы стратегии должны реализовываться на глобальном уровне[10]. Не может остаться без внимания и наращивание военно-морских сил Скандинавских стран, в частности появление новейших военных кораблей специальной "арктической постройки" . Военно-морская активность этих государств в регионе не соответствует даже гипотетическим акциям со стороны ВМФ России.
Один из американских географов отмечал, что Арктика имеет всевозрастающее значение в отношении военных целей и использования природных ресурсов. На то, что Арктический регион все больше привлекает к себе международное внимание и что, в свою очередь, прежде всего связано с его военно-стратегическими и экономическими характеристиками, обращали внимание и другие исследователи. В свое время адмирал Р. Бело называл Арктику "Средиземным морем завтрашнего дня", одновременно указывая при этом на ее стратегическое значение[11]. Один из современных российских экономистов также убежденно пишет о том, что новая роль Арктики - роль "Средиземного моря" между развитыми странами мира.
Действительно, дальнейшее освоение Арктики (прежде всего российской) трудно представить без расширения навигации по СМП, кстати, уже сыгравшего в освоении Арктики ни с чем не сравнимую роль. Известно, что для России ключевыми на ближайшую перспективу остаются проблемы развития экономики, и в частности транспорта. Для экспорта энергоносителей только морской транспорт может обеспечить "политическую независимость" отгрузок и гибкость в географии поставок. Северный морской путь не потеряет поэтому своего значения в обозримом будущем, тем более для перевозки массовых грузов.
Доставка грузов Севморпутем, кроме выигрыша в расстоянии, времени и т.д., может обеспечивать надежность и устойчивость морских перевозок в экономическом, политическом и военном отношении . Весьма велик"транзитный потенциал" российской Арктики, и в перспективе он резко возрастет. Водная магистраль Севморпути может приносить России миллиардные доходы, приняв на себя часть грузопотоков торговли между Европой и странами Азиатско-Тихоокеанского региона" . Именно поэтому придание СМП статуса "международного транспортного коридора" выглядит для западных стран гораздо привлекательнее. Примечательно, что тот же экономист пишет, что такое придание "осложнено неправомерным (с позиции западных юристов и международного права) перекрытием внутренними водами России проливов международного значения"21. Позиция западных юристов, продиктованная в данном случае отнюдь не правовыми, а геополитическими, военно-политическими или сугубо экономическими соображениями, вполне понятна и вряд ли нуждается в каких-либо комментариях. Что касается тут же упоминаемой "неправомерности" с точки зрения международного права, то такая "неправомерность" требует некоторых разъяснений. Самое основное заключается в том, что правовое положение Северного морского пути и морей, составляющих его систему, тесно взаимосвязано с режимом проливов, ведущих в эти моря. Почти все они -Карские ворота, Югорский шар, проливы Шокальского, Вилькицкого и другие -перекрываются территориальным морем России. За исключением проливов Дмитрия Ульянова и Санникова, которые рассматриваются как принадлежащие России исторически22. Все они, так же как и пролив, ведущий в Гудзонов залив (исторический залив Канады), проливный путь "Индрелея" и некоторые другие арктические проливы, являются историческими проливами соответствующих государств, так как они находятся в стороне от путей международного судоходства и на протяжении длительного времени используются этими прибрежными государствами или ведут к их историческим заливам и морям23. Арктические государства в течение долгого времени осваивали Арктику и налаживали судоходство в ее водах. Этот процесс продолжается и поныне. Это позволяет рассматривать такие государства в качестве наиболее заинтересованных в Арктике и обладающих поэтому особыми правами. Достаточно известной является точка зрения, что споры о судоходстве в Арктике могут возникнуть и обостриться, если в арктическом мореплавании будут все активнее участвовать и другие страны.
Заключение
Конечно, дальнейшее освоение морских природных ресурсов Арктики и перспективы развития мореплавания в арктических водах будут ставить перед заинтересованными приарктическими государствами, в первую очередь перед Россией и Канадой, ряд новых проблем, решение которых будет возможно на основе сотрудничества между этими двумя странами. Опыт в решении проблем освоения арктических пространств, сохранения природной среды Арктики, урегулирования вопросов мореплавания в арктических водах и в России, и в Канаде наработан значительный. В Канаде, например, правительством уже около двух десятилетий назад была сформулирована стратегия охраны и регулирования режима Арктического региона (Arctic Marine Conservation Strategy), причем акцент делался на приоритетное использование природных ресурсов. Имеются и определенные традиции сотрудничества в этой области российско-канадских отношений. Так, о совпадении точек зрения сторон по определенным аспектам арктических проблем свидетельствует текст Коммюнике о пребывании в СССР премьер-министра Канады П.Э. Трюдо от 28 мая 1971 г., в котором подчеркивалось, что Советский Союз и Канада "несут особую ответственность и обладают соответствующими правами в отношении обеспечения безопасности судоходства и сохранения природного равновесия в арктических районах".