Вместе с тем, по данной категории дел суды допускали и существенные ошибки.
В силу ч.2 ст.1083 ГК РФ, вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов (п.1 ст.1085 ГК РФ), при возмещении вреда в связи со смертью кормильца (ст.1089 ГК РФ), а также при возмещении расходов на погребение (ст.1094 ГК РФ).
Анализ работы судов по рассмотрению гражданских дел также показывает (в том числе по делам о возмещении вреда), что суды редко применяют нормативные положения ч.3 ст.1083 ГК РФ, не устанавливают все юридически значимые обстоятельства спора, что также приводит к отмене судебных решений или их изменению.
В силу ч.3 ст.1083 ГК РФ, суд может уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданам, с учетом его имущественного положения, за исключением случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно.
Следовательно, при рассмотрении дел о возмещении вреда установление имущественного положения лица, причинившего вред, является юридически значимым обстоятельством дела, подлежит установлению и доказыванию.
При взыскании денежных сумм в возмещение морального вреда, в возмещение другого вреда судам следует учитывать реальные возможности физического лица для его возмещения.
Одним из актуальных гражданских дел последнего времени является дело о компенсации вреда, причиненного в результате террористического акта
23-26 октября 2002 г. в мюзикле «Норд-Ост».
Так, в Судебную коллегию по гражданским делам Московского городского судаобратилисьадвокаты Трунов И.Л., Трунова Л.К., Матвеев Л.Г. в интересах истцов по делу №2-488 по иску Алякиной А.К., Карповых С.Н., Т.И. и И.С., Фроловой Л.Н., Храмцовых А. Ф., И.Ф. и В.И., Любимова Н.А., Бессоновой А.А. и др. к Правительству гор. Москвы и Департаменту финансов гор. Москвы о компенсации вреда, причиненного в результате террористического акта 23-26 октября 2002 г. в мюзикле «Норд-Ост» на решение Тверского районного суда от 23 января 2003 г. об отказе в иске о возмещении морального вреда Карповой Т.И., Карпову И.С., Чернецовой З.П., ХрамцовымИ.Ф., В.И., и А.Ф. и определение Тверского районного суда от 23 января 2003 г. о выделении в отдельное производство исковых заявлений Миловидовой О.В., Шальнова А.Б., Шальновой О.А. и других. Суть кассационной жалобы сводится к следующему.
В кассационной жалобе ставится вопрос об отмене судебного решения по делу №2-488 об отказе в иске о возмещении морального вреда пострадавшим от террористического акта 23-26 октября 2002 г. на Дубровке, и об отмене определения о выделении в отдельное производство ряда исков считаем необходимым указать, что решениеи определение суда являются незаконными и необоснованными и подлежащими отмене по основаниям, предусмотренным ст. 362 ГПК РФ, а именно:
1. неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;
2. недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела;
3. несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;
4. нарушение и неправильное применение норм материального права и норм процессуального права.
I. Судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела.
1. Суд не исследовал всех предусмотренных подлежащей применению нормой материального права доказательственных фактов, наличие или отсутствие которых влияло на исход по делу.
Так, предъявляя иск к Правительству субъекта федерации, на территории которого совершена террористическая акция, т.е. к Правительству Москвы исковые требования, помимо прочего основывались на ст. 151 ГК РФ, предусматривающей компенсацию морального вреда, часть 2 которой обязывает суд при определении размеров компенсации морального вреда учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.
Однако суд безосновательно уклонился от исследования и установления обстоятельств, закрепленных указанной нормой и являющихся обязательными для рассмотрения исков о компенсации морального вреда.
Судья посчитала достаточным обстоятельства того, что "представители ответчиков в судебном заседании признали факт перенесенных истцами нравственных и физических страданий в связи с гибелью их родных в результате указанного террористического акта, о чем расписались в протоколе судебного заседания".
Тем не менее, ч. 2 ст. 151 ГК РФ, как указано выше требует индивидуализации причиненного морального вреда каждому конкретному истцу. Часть 2 ст. 1101 ГК РФ гласит, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий... Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
Признание факта перенесения истцами физических и нравственных страданий в связи с гибелью их родных и претерпеванием морального вреда, причиненного в результате террористической акции, не может подменить оценку судом характера физических и нравственных страданий, которая возложена законодателем исключительно на суд с учетом индивидуальных особенностей каждого конкретного истца, которому причинен моральный вред.
Таким образом, суд неправильно определил обстоятельства, предмета доказывания. Вне зависимости от решения по делу, суд должен был установить в отношении каждого конкретного лица характер причиненных физических и нравственных страданий, размер этих страданий с учетом индивидуальных особенностей истцов и иные заслуживающие внимания обстоятельства.
Однако председательствующая в судебном заседании судья не выполнила данного обязательного требования закона, тем самым, во-первых, нарушила нормы материального права, а во-вторых, проявила тенденциозность и показала предрешенность исхода дела.
2. В решении суда записано: «В судебном заседании представители ответчиков признали факт перенесенных истцами нравственных и физических страданий в связи с гибелью их родных в результате указанного террористического акта, о чем расписались в протоколе судебного заседания...».
Суд неверно изложил позицию ответчиков о признании факта.
Так, в судебном заседании представители ответчиков заявили, что они признают факт причинения физических и нравственных страданий истцам, а также то, что ответчики признают и суммы исков заявленных истцами (п. 39 стр. 8 замечаний на протокол судебного заседания).
В протоколе судебного заседания на л.д. 184 записано, что ответчики не оспаривают перенесения истцами физических и нравственных страданий в связи с террористическим актом.
На личном деле 185 имеется рукописная запись «Мы признаем факт претерпевания истцами физических и нравственных страданий» удостоверенная представителями ответчиков Расторгуевым А.Е. и Булгаковым Ю.В.
Однако суд в решении преднамеренно исказил фактические обстоятельства, установленные в судебном заседании, указав, что представители ответчиков признали факт перенесенных истцами нравственных и физических страданий в связи с гибелью их родных, в то время, как был установлен факт претерпевания страданий всеми истцами по делу и родственниками и непосредственно бывшими заложниками (Шальнов А.Д., Любимов Н.А.).
II. Вторым основанием отмены обжалуемого решения является неправильное применение норм материального права.
Свои исковые требования истцы основывают на ст. 17 Федерального закона «О борьбе с терроризмом».
Доминантой решения суда является вывод: «Анализируя положения Федерального закона «О борьбе с терроризмом», суд приходит к выводу о том, что закон не содержит прямых указаний на обязанность субъекта Федерации по возмещению морального вреда».
Данный вывод незаконен и необоснован.
Вред - это последствия всякого повреждения, порчи, убытка вещественного или нравственного, всякое нарушение прав личности или собственности, законное и незаконное.[1]
Понятие "возмещение вреда" указанное в статье 17 Федерального закона "О борьбе с терроризмом" полное. Законодатель не детализировал разделение видов возмещения вреда, по смыслу закона компенсируется причиненный терроризмом как моральный вред, так физический, так и имущественный.
В иных федеральных законах также дается полное понятие возмещение вреда детализируя, что в него входят право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда (УПК РФ ст. 133), такой же подход в Конституции РФ. Статья 53 дает единое понятие возмещение вреда, в которое входят все три разновидности вреда: моральный, физический, имущественный.
Гражданский кодекс РФ в главе 59 регламентирует общие условия о возмещении вреда, конкретизируя вред как, вред, причиненный личности или имуществу гражданина.
Таким образом, очевидна ошибочность толкования судом норм материального права, т.е. положений ст. 17 и 18 «Закона о борьбе с терроризмом» как не содержащих указания на обязанность возмещения исполнительным органом власти субъекта федерации морального вреда.
Отказывая в удовлетворении иска, суд сослался на положения ст. 151, 1064, 1100 ГК РФ.
На положение этих же статей и ст. 150 Гражданского законодательства ссылаются и истцы в обосновании своих исковых требований.
В соответствии с действующим законодательством (ст. 1064 ГК РФ), возмещение вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.
Правительство Москвы не является причинителем вреда, и истцы не пытались доказать наличия вины в действиях ответчика. Однако в соответствии со ст. 17 Закона «О борьбе с терроризмом» именно субъект федерации обязан возместить вред, причиненный в результате террористической акции.