При недосказанности обстоятельств, на которых основывает истец свое требование, суд отказывает в удовлетворении иска.
В некоторых случаях закон прямо распределяет презумпции доказывания между соответствующими лицами. В гражданском праве известны две основные презумпции - презумпция вины причинителя вреда и презумпция вины лица, не исполнившего обязательство или исполнившего его ненадлежащим образом. Так, в соответствии с п.2 ст.401 ГК РФ отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.
Порядок распределения бремени доказывания по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации предусмотрен ст.152 ГК РФ. Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24.02. 2005 N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц"[63] дается разъяснение, что обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике независимо от того, предъявлен ли иск о защите чести, достоинства, деловой репутации либо о возложении на средство массовой информации обязанности опубликовать ответ истца на публикацию. Истец обязан доказать лишь сам факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск.
В соответствии с ч.1 статьи 56 ГК РФ обязанность доказывания обстоятельств лежит на той стороне, которая ссылается на них как на основание своих требований и возражений. При этом законом может быть предусмотрено иное.
Примером такого исключения из общего правила может служить положение, содержащееся в ч.1 ст.249 ГПК РФ, согласно которому обязанность доказывания законности принятого нормативного правового акта, а также законности обжалуемых решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих возлагается не на заявителя, а на указанные органы или должностных лиц и служащих. Иначе говоря, в данном случае речь идет о перераспределении бремени доказывания.
Возможность перераспределения бремени доказывания следует отличать от освобождения от доказывания (ст.61 ГПК РФ). В первом случае обязанность доказывания предполагается, вопрос только в том, какая сторона обязана это сделать. Статья 61 ГПК РФ содержит перечень оснований для освобождения от доказывания, т.е. перечисленные в ней факты и обстоятельства не нуждаются в доказывании надзорной инстанции одной из сторон.
Как отмечено выше, обязанность доказывания лежит на лицах, участвующих в деле. Суд в соответствии с принципами равноправия сторон, состязательности гражданского судопроизводства и диспозитивности не осуществляет сбор доказательств и по своей инициативе не истребует какие бы то ни было доказательства, за исключением доказательств при рассмотрении дел, возникающих из публичных правоотношений (ч.2 ст.249 ГПК РФ).
В обязанности суда входит лишь определение предмета доказывания - совокупности юридических фактов, установление которых необходимо для разрешения дела по существу и создание необходимых условий для сбора и истребования доказательств. Для реализации последней обязанности суд может направить судебное поручение, необходимое для истребования доказательства, находящегося в другой местности; направить запрос, обязывающий лицо, удерживающее соответствующее доказательство, предоставить его.
В том случае, если лицо, участвующее в деле, не имеет возможности истребовать доказательство, например, работодатель не предоставляет истцу справку о доходах ответчика, это лицо обращается в суд с ходатайством об истребовании доказательства. В некоторых случаях информация может предоставляться только по запросу налоговых органов, суда, например сведения об открытии счета в банке и размере денежных средств на счете.
Ходатайство об истребовании доказательств должно быть представлено в письменной форме. В статье 61 ГПК РФ указаны требования к ходатайству, на основании которого суд выдает запрос на руки заявителю или направляет его в соответствующую организацию или физическому лицу. Суд может отказать в удовлетворении ходатайства, ссылаясь на соблюдение принципов относимости и допустимости доказательств (ст.59, 60 ГПК РФ). Отказ судьи в истребовании доказательства не может ограничить право лица повторно обратиться с таким же ходатайством.
Непредставление доказательств в суд лицами, участвующими в деле, не влечет применения штрафа, предусмотренного в ч.3статьи 61 ГПК РФ. Лица, участвующие в деле, несут неблагоприятные последствия, предусмотренные ч.3 ст.79 ГПК РФ, когда в случае уклонения от участия в экспертизе или предоставления для неё необходимых материалов, в отношении данного лица применяется фикция, т.е. Считается, что результаты экспертизы будут не в его интересах. Об этом подробнее будет сказано в четвёртом параграфе данной работы.
В юридической науке до сих пор нет единого определения доказательственных презумпций. Так, М.К. Треушников считает, что доказательственная презумпция - это предположение о существовании факта или его отсутствии, пока не доказано иное[64]. Аналогичное определение содержится в Большом юридическом словаре: "презумпция - предположение, признаваемое достоверным, пока не будет доказано обратное"[65].А.К. Сергун считает, что доказательственная презумпция - это установленное законом предположение о том, что определенный факт существует, если доказаны некоторые другие связанные с ним факты[66].В.К. Бабаев определяет презумпции как закрепленные в нормах права предположения о наличии или отсутствии юридических фактов[67]. Ю.К. Осипов дает такое определение презумпций: "всякое предположение есть умозаключение, делаемое на основании каких-то одних известных фактов о вероятном существовании других"[68]. Я.Л. Штутин утверждал, что презумпция - это "логический прием, позволяющий суду в предусмотренных законом случаях или когда это естественно вытекает из смысла закона, признать истинным существование (несуществование) искомого факта, не требуя доказательства от стороны, ссылающейся на него, а также положить его в основание судебного решения, если этот юридический факт по предположению, основанному на общественной практике, является прямым следствием или причиной доказательственного факта (фактов) и не опровергнут в ходе судебного разбирательства"[69].
Представляется, что приведенные определения недостаточно полно характеризуют такое сложное явление, как доказательственные презумпции.
Только дефиниции А.К. Сергуна и В.К. Бабаева учитывают факт существования неопровержимых юридических презумпций, однако под эти определения не подпадают все фактические презумпции, а ведь можно говорить как о доказательственных юридических, так и о доказательственных фактических презумпциях.
Здесь необходимо отметить, что в своей монографии 1974 г. профессор В.К. Бабаев пишет также о том, что презумпции - это предположения о наличии или отсутствии предметов (явлений), основанные на связи между ними и предметами наличными, подтвержденные предшествующей жизненной практикой, предшествующим опытом[70]. Это определение презумпций вообще, и далее оно конкретизируется применительно к правовым презумпциям. Таким образом, в монографии профессора В.К. Бабаева нет единого определения презумпций, хотя совокупность двух определений Бабаева характеризует все виды доказательственных презумпций.
Определения М.К. Треушникова и авторов Большого юридического словаря издательства "ИНФРА-М" не учитывают факт существования неопровержимых юридических презумпций, запрещающих доказывать "иное", хотя бы сторона была способна это сделать. Однако же существование фактических презумпций предусматривается этими определениями.
Определения Ю.К. Осипова и Я.Л. Штутина учитывают существование фактических презумпций, но не учитывают существование неопровержимых юридических презумпций, поскольку в данных презумпциях выражена не вероятность, а особый вид достоверности, достоверность конвенциональная, то есть достоверность, основанная не на жизненном опыте конкретного человека и общественно - исторической практике человечества, а на стремлении людей жить в справедливом и предсказуемом обществе, используя для этого различные социальные нормы, в том числе и правовые нормы, закрепляющие неопровержимые презумпции - фикции.
Полное и логически корректное определение презумпций, используемых в правоприменительной деятельности, можно сформулировать только как достаточно сложное определение, поскольку само определяемое понятие выражает сложное явление духовного мира, относящееся к сфере мышления человека.
Доказательственная презумпция - это утверждение о вероятном или конвенционально - достоверном существовании факта, связанного причинно - следственной либо тетической связью с другим достоверно установленным фактом.
Каждый человек в своем мышлении использует фактические презумпции - предположения о том, что какой-либо искомый факт, явление, признак, вероятно, существовал, существует или будет существовать в силу того, что достоверно существовал, существует или будет существовать другой факт, явление, признак. При этом логической предпосылкой презумпции служит утверждение о том, что между достоверно установленным фактом и презюмируемым фактом существует причинно - следственная связь.
В обыденной жизни мы формулируем фактические презумпции, которые могут быть классифицированы по двум основаниям: по одному из них - на поисковые и оценочные, а по другому - на высоковероятные, средневероятные и маловероятные. Формулируя поисковую презумпцию, говорим себе: "Возможно, что этот предмет или этот человек будут для нас источником необходимой информации". Формулируя оценочную презумпцию, мы говорим: "Возможно, что информация, полученная в процессе общения с данным лицом или в процессе исследования определенного предмета, достоверна или недостоверна и позволяет или не позволяет сделать вывод о наличии или отсутствии определенных фактов". Примером формулирования высоковероятных фактических презумпций будет ситуация, когда достоверно известно, что определенное следствие всегда или почти всегда порождается только одной из небольшого числа причин, однако при этом мы точно не знаем, какая именно из этих возможных причин явилась действительной причиной того самого следствия, причину которого мы пытаемся обнаружить[71].