Таким образом, третьи лица должны сообразовывать свои действия в гражданском обороте с внешним (объективным) элементом сделки, направленной на возникновение представительства и полномочия, - волеизъявлением представляемого. Причем они должны это делать с момента, когда им стало известно о таком волеизъявлении, до момента, когда им стало известно об изменении (ограничении) или прекращении полномочия в связи с волеизъявлением представляемого или по иным основаниям. В противном случае необходимая защита устойчивости гражданского оборота не может быть обеспечена. Следовательно, в определенных случаях гражданское законодательство связывает возникновение представительства и полномочия с таким юридическим составом, как наличие основания изменения или прекращения представительства и полномочия и наличие у третьих лиц информации о таком изменении или прекращении.
Уполномочие как односторонняя сделка представляемого, направленная на возникновение представительства и полномочия, проявляется во вне в форме внешнего (объективного) элемента - волеизъявления представляемого. В силу презумпции соответствия волеизъявления воле вряд ли можно говорить в этом случае о появлении у третьих лиц информации о наличии и объеме полномочия представителя из такого волеизъявления при отсутствии у представляемого соответствующей воли. Следовательно, неправильным будет рассматривать в качестве видимого (мнимого) полномочие, возникающее на основании такого волеизъявления представляемого и появления у третьих лиц информации о наличии и объеме полномочия представителя. В таком случае полномочие будет действительным, то есть представление третьих лиц о наличии и объеме полномочия представителя будет в силу вышеуказанной презумпции соответствовать воле представляемого.
В подтверждение можно указать на следующее дело из практики Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово - промышленной палате Российской Федерации (далее - МКАС при ТПП РФ). Иск был предъявлен российской организацией к австрийской фирме в связи с неоплатой части товаров, поставленных по двум контрактам, заключенным в январе - феврале 2007 года. Ссылаясь на отсутствие полномочия у лица, подписавшего контракт от его имени, ответчик заявил о непризнании им компетенции МКАС при ТПП РФ. При вынесении составом арбитража решения по делу было указано, в частности, на то, что два контракта, в связи с неисполнением которых истцом предъявлен иск, были подписаны в г. Москве от имени ответчика лицом, которое во взаимоотношениях с истцом утверждало, что оно является руководителем постоянного представительства фирмы - ответчика в Москве. Это его утверждение подтверждалось совокупностью факторов, о которых арбитражу стало известно из показаний свидетелей истца, а именно: наличием офиса представительства с табличкой, в которой содержалось наименование фирмы - ответчика, печатью представительства (имеющейся на претензии истца в качестве подтверждения получения ее представительством), презентацией представительства, на которой присутствовал главный управляющий фирмы - ответчика, использованием фирменного бланка и факсимильной печати фирмы - ответчика на расписке этого лица, подтверждающей получение от истца документов, связанных с отгрузкой товара. Свидетелем со стороны истца также было показано, что на подписании одного из названных контрактов присутствовал главный управляющий фирмы - ответчика. На основании изложенных фактов арбитраж сделал вывод, что руководитель фирмы - ответчика, во-первых, знал о существовании представительства своей фирмы в г. Москве и санкционировал его открытие и, во-вторых, не мог не знать (в силу своего физического присутствия на подписании) о том, что указанное лицо подписывает контракт на поставку товара для его фирмы. Соответственно, истец имел основания полагать, что на момент подписания контрактов это лицо располагало необходимыми полномочиями. Таким образом, по нашему мнению, состав арбитража фактически пришел к выводу, что в данном случае имело место уполномочие, совершенное ответчиком.
О видимом (мнимом) полномочии можно говорить, например, при прекращении полномочия представителя в соответствии с п. 2 ст. 189 ГК РФ, а также, согласно ст. 174 ГК РФ, при ограничении полномочия представителя по сравнению с тем, как оно определено в доверенности, в законе либо как оно может считаться очевидным из обстановки, в которой совершается сделка. Необходимо отметить то, что в ст. 174 ГК РФ в силу принципа юридической экономии, по сути, были объединены две нормы, регулирующие последствия ограничения полномочия представителя и последствия ограничения компетенции органа юридического лица, что осложняет правильное понимание и применение этих норм.
Также необходимо указать на некоторые неточности в соответствующих формулировках ГК РФ. Так, п. 2 ст. 189 ГК РФ предусматривает, что права и обязанности, возникшие в результате действий лица, которому выдана доверенность, до того, как это лицо узнало или должно было узнать о ее прекращении, сохраняют силу для выдавшего доверенность и его преемников в отношении третьих лиц. Это правило не применяется, если третье лицо знало или должно было знать, что действие доверенности прекратилось. Из формулировки п. 2 ст. 189 ГК РФ не ясно, что является основанием прекращения видимого (мнимого) полномочия, - осведомленность представителя или третьих лиц. Одни авторы придерживаются мнения, что определяющей является осведомленность представителя, однако большинство указывают, что определяющей является осведомленность третьих лиц. Как справедливо отмечает Е.Л. Невзгодина, решение вопроса о том, возникают ли у представляемого правовые последствия из действий представителя, совершенных после наступления обстоятельств, предусмотренных в законе в качестве оснований прекращения полномочия, в конечном счете зависит от осведомленности третьих лиц о наличии таких обстоятельств. Если третьи лица не знают и не должны знать о наличии последних, правовые последствия из действий представителя наступают независимо от того, знает ли об этих обстоятельствах представитель. Кроме того, п. 1 ст. 189 ГК РФ предусматривает обязанность представляемого или его правопреемников известить третьих лиц о прекращении полномочия только в случае отмены полномочия, прекращения деятельности представляемого - юридического лица либо смерти, признания недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим представляемого - физического лица.
Вместе с тем в юридической литературе указывалось на необходимость такого извещения и в других случаях прекращения полномочия, в частности при отказе представителя от полномочия. Так, по мнению В.А. Рясенцева, доверенность, находящаяся у представителя или у третьего лица, независимо от отказа от нее, сохраняет свою юридическую силу для внешнего действия, и правомочия, основанные на ней, продолжают существовать, и если представитель вздумает вновь использовать ее, он не будет рассматриваться как неуполномоченный. Его поддерживает Е.Л. Невзгодина, которая считает, что прекращение правоотношения представительства в случаях, когда у представителя остался уполномочивающий документ, не лишает его фактической возможности совершить от имени представляемого действия, предусмотренные этим документом. Таким образом, необходимо признать, что основанием возникновения видимого (мнимого) полномочия в этом случае будет такой юридический состав, как наличие основания прекращения полномочия и отсутствие у третьих лиц информации о прекращении полномочия, а основанием прекращения видимого (мнимого) полномочия, возникшего в связи с прекращением полномочия, будет являться получение третьими лицами информации о прекращении полномочия.
В статье 174 ГК РФ в качестве основания ограничения полномочия представителя по сравнению с тем, как оно определено в доверенности, законе либо как оно может считаться очевидным из обстановки, в которой совершается сделка, указывается лишь договор. В этой связи необходимо указать, что основанием возникновения представительства и полномочия является уполномочие, односторонняя сделка представляемого, направленная на возникновение представительства и полномочия, которая может быть совершена в языковой (словесной) форме, устно или письменно (в простой или квалифицированной форме), а также посредством конклюдентных действий. Точно так же основанием изменения (ограничения) полномочия является односторонняя сделка представляемого, которая может быть совершена в виде отдельной сделки или включена в состав другой сделки (договора). Например, представляемый может выдать представителю взамен старой новую доверенность, ограничивающую его полномочие, представитель же может не сообщить третьим лицам, в отношении которых он ранее осуществлял представительство на основании старой доверенности, об ограничении его полномочия. В этом случае, как представляется, сделки, совершенные представителем с такими третьими лицами с превышением полномочия, но в пределах полномочия, удостоверенного старой доверенностью, должны создавать, изменять и прекращать гражданские правоотношения между представляемым и третьими лицами. Следовательно, при этом видимое (мнимое) полномочие возникнет на основании изменения (ограничения) полномочия представителя и отсутствия у третьих лиц информации о таком изменении (ограничении), а прекратится на основании получения третьими лицами информации о таком изменении (ограничении) полномочия.