Неужели нет возможности для их реализации?
Если все же освоение космоса принять актуальной задачей, то следует идти по пути "разграничения полномочий".
1.Корпорации. Занимаются коммерчески эффективными космическими программами, не исключая их государственной поддержки (в том случае, если отдача от этих проектов носит характер жизненно необходимый для существования экономики государства).
2.Национальное космическое агентство. Занимается вопросами национальной безопасности.
3.И, наконец, вопросами освоения космоса и др. задачами не вошедшие в первые два пункта, должен заниматься наднациональный международный институт.
Но при этом следует не забывать, что:
1.Сотрудничество или противостояние в космосе может быть лишь отражением земной политики сотрудничества или противостояния. Без тесного сотрудничества на Земле и совместные долгосрочные космические проекты окажутся отягощенными многими недостатками. Значит, совместную работу в космосе можно организовывать лишь с теми, с кем тесно сотрудничаешь и на Земле. Также как очередная "космическая гонка" - может быть лишь отражением новой холодной войны или чего-то эквивалентного.
2.Занимаясь сотрудничеством в космосе, требуется стремиться к достижению общей четко выраженной цели.
3.Ответственность - это такое понятие, которое может быть только полным. Попытка ее раздела приводит лишь к безответственности. Поэтому постоянное сотрудничество не может обойтись без ответственного за все решения единого координационного центра.
4.Для плодотворного масштабного сотрудничества - не обойтись без единых стандартов, для чего тоже необходим общий международный институт.
Говоря о необходимости создания наднациональных структур, следует определиться, нужны ли они. Если космическая деятельность не выйдет за рамки обеспечения национальной безопасности и престижа, то нет. Также в нем нет необходимости, если сотрудничество не выходит за выполнение разовых задач. Но если речь идет о долгосрочных планах, то без ответственности за принятые решения, координации усилий разных сторон и единых стандартов, никакого эффективного сотрудничества не получится. А зачем нужно неэффективное сотрудничество?
Если организовывать долгосрочное международное сотрудничество, то без международной организации, которой национальные агентства фактически передадут часть своих полномочий, не обойтись. Ведь, если одно национальное агентство станет доминировать над другими, это означает, что основную часть расходов оно просто обязано будет взять на себя. А значит, одна из основных задач сотрудничества - распределение финансового бремени - не будет достигнута. Какой парламент фактически утвердит финансирование национальной космической программы другого государства? Ведь такое "сотрудничество" иначе и не назвать.
Самое первое, без чего не обойтись в любой космической программе - это определиться, что, то или иное государство хочет получить от ее выполнения, и следует ли для этого заниматься освоением космоса, наполнив это понятие реальным смыслом или ограничившись в этом вопросе только лишь декларативностью.
Какие цели могли бы послужить основанием для сотрудничества, так, чтобы задачи космонавтики вышли, наконец, за рамки обеспечения национальной безопасности и погони за престижем? Неужели нет проблем, которые можно решать только сообща?
Кризис цивилизации
Появление термина "устойчивое развитие" (sustainable development), вошедшего в оборот с докладом Комиссии Брундтланд [4], фактически показывает, что нынешнее развитие цивилизации никакой "устойчивостью" - предсказуемо благополучным будущим - не обладает, и что без коренных изменений в способе существования человечества на нашей планете, так чтобы прогресс и улучшение качества жизни всех землян оказался и дальше возможным, не обойтись.
Работа Комиссии Брундтланд дала толчок к подготовке крупного международного форума самого высокого уровня, каким стала Конференция ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 году. На этом саммите руководители 179 государств подписали декларацию "Повестка дня на XXI век", содержащую пакет из 26 программ, ориентированных на предотвращение глобальной катастрофы. Возможно, этих мер оказалось бы достаточно, если бы этот саммит состоялся лет на 50 раньше. Главным его достижением можно назвать подтверждение того, что проблема существует. Однако более чем десятилетие спустя так никаких качественных изменений и не произошло.
Еще экспертами всемирно известного Римского клуба, усилиями которого введено понятие "пределы роста", охарактеризована нынешняя ситуация как кризис цивилизации, одним из слагаемых которого является экологический кризис. Однако не стоит даже думать, что это первый и единственный кризис, с которым столкнулось человечество, более того, зная его историю, можно предположить, что и не последний, разумеется, при успешном прохождении этого. Кризисы в ходе развития человечества возникали не раз.
Когда в экосистеме появляется вид-монополист, то он достаточно быстро исчерпывает возможности своей экологической ниши, тогда экосистема начинает деградировать, а вместе с ней вид-монополист встречает свой экологический кризис. Остается лишь два варианта - деградация вместе с экологической нишей, а затем гибель или поиск новой экологической ниши, адаптация к ее возможностям и начало нового цикла своего развития. Это судьба всех видов-монополистов на Земле [5]. И вид Homo Sapiens здесь не исключение. Заполнив экологическую нишу, в которой он появился как вид, Homo Sapiens начал заполнять другие, до которых смог дотянутся: от экваториальных лесов до заполярной тундры.
Однако существование человека в этот период было далеко не безоблачным. Исследования генетического разнообразия современных людей показали, что оно значительно ниже, чем, к примеру, у наших ближайших родственников в мире животных - шимпанзе. Это означает, что человек как вид значительно позже шимпанзе прошел через "бутылочное горлышко"- резкое падение численности популяции, и это падение для человека было гораздо существеннее, чем для шимпанзе. Различные группы генетиков пришли к выводу, что в течение последнего миллиона лет численность популяции прямых предков человека колебалась от 40 до 100 тыс. особей. В период прохождения "бутылочного горлышка", около 130 тыс. лет назад, значительно снизилось генетическое разнообразие предков человека, так как их общая численность сократилась до 10 тыс. индивидов и носители многих генетических вариантов исчезли [6].
Сравнительный анализ митохондриальной ДНК разных популяций современных людей позволил предположить, что еще до выхода из Африки, около 60-70 тыс. лет назад также наблюдалось снижение численности человеческой популяции. Причем, по данным некоторых исследователей оно было еще более резким - до 2000 человек [7]. Может, и эти события были результатом экологических кризисов? Тем не менее, впоследствии все же Homo Sapiens распространился на всю планету. Затем на границе палеолита и неолита Homo Sapiens вновь встретил свой очередной кризис. Подсократив свою численность на порядок (по археологическим оценкам), он нашел новый выход. Вместо того чтобы занимать новую экологическую нишу (ведь все доступные оказались заняты), он при помощи неолитической революции создал себе новую. Предсказываемый Мальтусом кризис [8] удалось преодолеть "без потерь" благодаря индустриальной революции. Однако сейчас мы вновь наблюдаем проявляющиеся симптомы неблагополучия - вновь Homo Sapiens своей деятельностью супермонополиста довел экосистему до кризиса. Причем, речь идет не просто о кризисе экологии, а о системном кризисе человечества, где кризис экологии - это столь же явное проявление неблагополучия, как повышение температуры у больного. Ухудшение экологии можно сравнить с "жаром" цивилизации. Очевидно, что "лечение", заключающееся лишь в "сбивании температуры", не будет эффективным. Особенно если учесть, что иммунитета к "болезни" нет. И как у многих болезней, симптомы не ограничиваются одной лишь "повышенной температурой".
Самым опасным и трагичным для человека, по мнению Н. Н. Моисеева, может оказаться потеря стабильности биосферы (нарушения извечного хода событий), возможность перехода биосферы в некое новое состояние, в котором ее параметры исключат возможность существования человека. Эта опасность еще плохо осознается всеми людьми, в том числе учеными [5]. Как далеко требуется зайти, чтобы опытным путем проверить это утверждение? И получится ли после этого повернуть все вспять? Тем более, если механизм саморегулирования "Геи" будет разлажен, неблагоприятные тенденции в своем "апогее" предполагают настолько глубокие изменения, что условия на Земле могут оказаться вообще несовместимыми с жизнью. В таком случае земные условия могут оказаться подобными венерианским: основной состав атмосферы - 98 % CO2, 1, 9% N2, давление атмосферы - 60 атмосфер, температура - 290° С [9]. Причем сроки, за которые условия могут настолько кардинально измениться, согласно модели Карнаухова относительно невелики - 300-1000 лет [10]. Допустим, вероятность развития событий по этому сценарию невелика. Насколько она должна быть низкой, чтобы ее можно было полностью игнорировать?