Что касается конституционности норм ч. 3 ст. 399 УПК РФ, то можно сказать следующее. Статья 399 УПК РФ не предусматривает обязательного участия осужденного в судебном заседании. Хотя ч. 3 данной статьи установлено, что решение об участии осужденного в судебном заседании принимает суд. Кроме того, рассматривая право на справедливое судебное разбирательство, следует исходить из положений ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которая предусматривает рассмотрение дела судом в присутствии сторон в состязательном судебном процессе. В силу этого обеспечивается реализация принципа о надлежащей судебной процедуре. Действие этого принципа распространяется и на стадию производства по рассмотрению и разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора. И в этой стадии судопроизводства осужденного следует рассматривать как участника уголовного судопроизводства, выполняющего функцию защиты от обвинения.
Согласно ч. 6 ст. 399 УПК РФ в судебном заседании вправе участвовать прокурор. Однако и в такой ситуации, когда в судебном заседании принимает участие прокурор, участие осужденного в судебном заседании не является обязательным. Между тем в Особом мнении судьи Конституционного Суда Российской Федерации В.О. Лучина, высказанном им по Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 10 декабря 1998 г. по делу о проверке конституционности ч. 2 ст. 335 УПК РСФСР в связи с жалобой гр. М.А. Баронина, было указано, что «если в заседании суда, рассматривающего дело в кассационном порядке, участвует прокурор, то в целях обеспечения состязательности возможность личного участия в заседании суда должна быть предоставлена также осужденному».[23]
Следует отметить, что в заседании суда первой инстанции и заседании суда второй инстанции по делу С. принимал участие прокурор. Однако суд первой инстанции не принял мер к обеспечению реализации положений принципа состязательности сторон, хотя принцип состязательности сторон предусмотрен ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации, где указано, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. В ч. 1 ст. 15 УПК РФ говорится, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. В ч. 3 ст. 5 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» установлено, что суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции Российской Федерации, принимает решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу.[24] В соответствии с этим положением судам при рассмотрении дел, как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», следует оценивать содержание закона или иного нормативного правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия.[25]
Статья 399 УПК РФ не предусматривает обязательного участия осужденного в судебном заседании, если в нем участвует прокурор. Хотя в деле С. об условно-досрочном освобождении от наказания Люблинский районный суд, как представляется, мог бы руководствоваться нормами ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и обеспечить участие осужденного С. в судебном заседании, так как в нем участвовал прокурор. Или, во всяком случае, можно было обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о конституционности норм ч. 3 ст. 399 УПК РФ, которые не предусматривают участие осужденного в судебном заседании, если в нем участвует прокурор. Но этого не произошло. Ни Люблинский районный суд, ни Московский городской суд нарушений прав осужденного С. не обнаружили. Хотя отсутствие в ч. 3 ст. 399 УПК РФ положения об обязательном участии осужденного в рассмотрении дела, если в нем участвует прокурор, может свидетельствовать о неконституционности ч. 3 ст. 399 УПК РФ.
Что же касается обращения в суд самого осужденного об условно-досрочном освобождении от наказания, то ему не может быть отказано в его праве участвовать в судебном заседании, если такое желание осужденный изъявил. Однако законом не предусмотрена обязательность выяснения у осужденного или его защитника желания или намерения осужденного участвовать в судебном заседании. Решение об участии осужденного в судебном заседании принимается самостоятельно, и это не выясняется ни у осужденного, ни у его защитника (представителя). Между тем в выводе, содержащемся в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2000 г. по делу о проверке конституционности положений частей третьей, четвертой и пятой статьи 377 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан А.Б. Аулова, А.Б. Дубровской, А.Я. Карпинченко, А.И. Меркулова, Р.Р. Мустафина и А.А. Стубайло, указано, что гарантии права на судебную защиту могут быть реализованы предоставлением осужденному, оправданному возможности не только лично участвовать в заседании суда надзорной инстанции, но и поручать осуществление своей защиты избранным им защитникам, предоставлять свои письменные возражения и доводы, приводимые в протесте, и т.п.[26]
Таким образом, можно утверждать, что положения ч. 3 ст. 399 УПК РФ, предусматривающие право суда принимать решение об участии осужденного в судебном заседании, не соответствуют ст. ст. 2, 17, ч. 1 ст. 19, ч. 1 ст. 46, ч. 1 ст. 47, ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации.
Обзор практики разрешения вопросов, связанных с условно-досрочным освобождением от отбывания наказания, указывает на наличие множества нарушений в данной сфере. Среди существенных недостатков называются несоответствие требованиям ст. 175 УИК РФ вносимых ходатайств; отсутствие мотивированных заключений, содержащих конкретные сведения, на основе которых суд мог бы сделать бесспорный вывод. В судебном производстве используются бланки процессуальных документов, не соответствующих требованиям ст. 477 УПК РФ.
Следующее замечание может касаться возросших объемов работы судей. И ранее количественное соотношение судей и дел, ими рассматриваемых, было явно не в пользу первых. Сейчас в связи со значительным упрощением и изменением порядка обращения в суд количество ходатайств об условно-досрочном освобождении может полностью парализовать деятельность судей. Либо произойдет крайняя формализация процесса рассмотрения, что негативно отразится на процессах ресоциализации осужденных.
Еще опаснее нарушение конституционных прав осужденных, которые обратились с ходатайством в суд. В нарушение требований ч. 2 ст. 45, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 50 Конституции России суды часто не извещают осужденных ни о времени, ни о дате и месте рассмотрения ходатайств, что препятствует им заявлять ходатайства, представлять документы, осуществлять свои права с помощью адвоката. Мотивы, по которым принято решение о рассмотрении ходатайства об условно-досрочном освобождении в отсутствие заявителя, как правило, в протоколе судебного заседания не отражаются.
В качестве недостатка выступает и то, что судьи при решении вопроса об условно-досрочном освобождении не в полной мере пользуются правом, предусмотренным ч. 2 ст. 79 УК РФ, о возложении на осужденных обязанностей, предусмотренных ч. 5 ст. 73 УК РФ. А при возложении на осужденных обязанностей копии постановлений в уголовно-исполнительные инспекции не направляются.
Отдельного рассмотрения требует несоблюдение процессуальных сроков рассмотрения ходатайств об условно-досрочном освобождении. Ходатайства начинают рассматривать в судах, как правило, не ранее чем через два-три месяца по мере их накопления. Поспешность в принятии судебных решений при такой организации процедуры приводит к многочисленным ошибкам судов. В силу п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на судебное разбирательство в разумные сроки. Особенно актуально данное положение для тех осужденных, которые имеют короткие сроки лишения свободы, и при промедлении рассмотрения ходатайства они реально лишаются права на условно-досрочное освобождение.
Изучение материалов об условно-досрочном освобождении показало и то, что с целью не обременять себя вопросами доставки в здание суда осужденных должностные лица ставят заявителя в такие условия, что осужденный вынужден обращаться в суд с заявлением о согласии на рассмотрение ходатайства в его отсутствие. Срывы судебных заседаний, отсутствие регистрации ходатайств и представлений, случаи неправильного условно-досрочного освобождения и необоснованного отказа в условно-досрочном освобождении вкупе со случаями применения данного вида освобождения в отношении организаторов и активных членов организованных преступных формирований завершают список недостатков.
Приходится констатировать и тот факт, что суды кассационной инстанции субъектов Российской Федерации в вопросах разрешения дел об условно-досрочном освобождении занимают непоследовательную позицию.
Исполнение постановления суда о предоставлении осужденному условно-досрочного освобождения от отбывания наказания осуществляется администрацией учреждений или органов, исполняющих наказание, в день поступления из суда соответствующих документов. Обычно этот день совпадает с днем судебного слушания. Если документы получены по окончании рабочего дня, освобождение производится утром следующего дня. Однако в некоторых случаях наблюдается практика приостановления решения суда об условно-досрочном освобождении при принесении кассационного представления прокурором, участвовавшим в процессе. УПК РФ подобной нормы в настоящее время не содержит, и администрация не вправе задержать осужденного.