(Из книги):
Лишь одним напоминала швейцарская вилла старую Ивановку: кустом сирени, некогда привезенным из России.
Ради бога, не повредите корней! - умолял он старика-садовника.
Не беспокойтесь, герр Рахманинов.
Я не сомневаюсь, что все будет в порядке. Но сирень - нежное и выносливое растение. Если вы повредите корни - все пропало.
Рахманинов любил Россию, а Россия любила Рахманинова. И потому вопреки всем запретам, музыка Рахманинова продолжала звучать, т.к. запретить ее было невозможно. А тем временем к Рахманинову тихо подкрадывалась неизлечимая болезнь - рак легких и печени.
(Из книги: )
По обыкновению строгий, подтянутый; в безукоризненном фраке, он появлялся на сцене, отвешавал короткий поклон, расправлял фалды, усаживался, пробовал ногой педаль - все, как всегда, и лишь самые близкие люди знали, что стоит ему каждое движение, как затруднена его поступь и каким нечеловеческим усилием воли скрывает он от публики свои муки. (Звучит Прелюдия до-диез минор в исполнении С.Рахманинова).
(Из книги: ) ...Рахманинов с блеском завершает прелюдию. Овация зала. Рахманинов пытается встать и не может. Он отталкивается руками от сиденья табуретки - тщетно. Скрученный непереносимой болью позвоночник не дает ему распрямится.
Занавес! Занавес! - раздается за кулисами
Носилки! - потребовал врач
Погодите! Я должен поблагодарить публику... И попрощаться.
Рахманинов шагнул к рампе и поклонился... Пролетев через оркестровую яму к его ногам упал роскошный букет белой сирени. Занавес успели опустить, прежде чем он рухнул на помост.
В конце марта 1943 г., вскоре после завершения Сталинградской битвы, исходу которой успел порадоваться Сергей Васильевич, близко к себе воспринимавший тяготы и страдания войны в России, из черных репродукторов без обчного дикторского объявления выросли 8 начальных аккордов вступления Второго фортепианного концерта (исполненное на фортепиано). После чего было сказано, что в США скончался Сергей Васильевич Рахманинов. (Звучит фрагмент второй части концерта № 2 для фортепиано с оркестром).
Рахманинова не стало, а его музыка продолжала согревать души исстрадавшихся от войны соотечественников:
И нота каждая его кричит: - Прости!
И крест над холмиком кричит: - Прости!
Он на чужбине столько прогрустил!
Он на чужбине только погостил...
Писатель должен был
уподобиться контрабандисту, чтобы
донести до читателя свои
мысли.
И.Тургеньев.
На доске сатирический рисунок.
У: Чтобы создать глубокое сатиристическое произведение, надо увидеть общество как бы со стороны, его жизнь во всех гранях, а это под силу только великим творцам. Эти люди, как правило, обладали даром провидения. Кого бы вы назвали из таких людей? (Ответы).
Они, как летописцы, отражают в своем творчестве время, его пульс и метаморфозы. Таким был Д.Шостакович. Все вы знаете композитора, по его «Ленигнрадской симфонии». Это гигант, который отразил в своем творчестве эпоху. Если в Седьмой симфонии мощно звучит разрушительная тема фашизма, тема борьбы с ним, то Восьмая, созданная в послевоенное время, вдруг заканчивается не апофеозом, а глубоким философским размышлением. Не потому ли эта симфония подвергается критике и гонениям ее автор. А Девятая симфония, казалось бы, лучезарная, беззаботная, радостная... Но это только на первый взгляд. Послушайте I часть симфонии и постарайтесь ответить:
Шостакович пишет от первого лица или смотрит на мир как бы со стороны? (Звучит 1-я часть Девятой симфонии)
Д: Композитор как бы наблюдает мир со стороны.
У: Каким он предстаеит перед ним?
Д: Здесь как бы два образа: один - светлый, радостный, а другой - дурашливый, похожий на детские военные игры. Эти образы какие-то не настоящие, а игрушечные. (Иногда эту часть дети сравнивают с сюитой И.Стравинского, в которой герои «прыгают», как марионетки, но в отличие от сюиты, в симфонии не карикатура, а какое-то наблюдение).
У: Какое отношение автора вы почувствовали за этим «игрушечным», «беззаботным» образом, изменяется ли оно?
Д: Музыка постепенно искажается, сначала композитор улыбается, а потом как будто задумывается. К концу эти образы уже не такие балованные, а немного уродливые.
У: Давайте послушаем II ч. (звучит продолжение) какие же здесь слышатся интонации?
Д: Тяжелые вздохи. Музыка печальная и даже болезненная. Это переживания самого композитора.
У: Почему же после такой непринужденной 1 части появляется такая печаль, тяжелое раздумье? Как вы это объясните?
Д: Мне кажется, что композитор, глядя на эти шалости, задает себе вопрос: а так ли они безобидны? Потому что в конце военные сигнальчики из игрушечных становятся похожи на настоящие.
У: У нас очень иснтересное наблюдение, может бытькомпозитор задает себе вопрос: «Я где-то это уже видел, это уже было, было...?» Вам эти интонации не напоминают что-нибудь из другой музыки?
Д: Мне принца Лимона из «Чиполлино». А мне немножко нашествие, только в шуточной форме.
У: А ведь такие шалости нас сначала умиляют, но они порой перерождаются в свою противоположность. Не из таких ли шалостей родился гитлерюгенд? Помнится фильм «Иди и смотри». Перед нами проходят кадры: зверства, подростки из гитлерюгенда и, наконец ребенок на руках матери. И этот ребенок - Гитлер. Кто знал, во что выльются детские шалости. (Можно сравнить с солдатами из «Хоакины Мурьеты», с фактами из современной истории). Что же происходит дальше? (Слушаем 3, 4, 5-ю части).
3-я часть предстает как нервный напряженный ритм жизни, хотя ее внешняя стремительность вызывает первоначально ощущение веселья. При внимательном прослушивании на 1 план выступает не блестящее традиционное скерцо, а болевой, напряженный драматизм.
4-я и 5-я части - своеобразный вывод: сначала звук трубы напоминает трагический монолог оратора - трибуна, предвестника пророка. В его пророчестве - отреченность и комок боли. Время остановлено, как кинокадр, слышаться отголоски военных событий, ясно ощущается преемственность с интонацией седьмой симфонии («Темой нашествия»).
5-я часть настроена на интонациях 1-ой части но как они изменились! Бездушным вихрем пронесся в круговерти дней, не вызывая у нас ни улыбок, ни симпатии. Лишь однажды в них появляются черты первоначального образа, словно для сравнения, для памяти.
У: Имеет ли эта симфония исторический смысл? В чем вы чувствуете пророчество Шостаковича?
Д: В том, что он раньше других увидел жестокость того времени и отразил ее в своей музыке. Это был тяжелый период в жизни страны, когда торжествовало зло, и он в музыке словно предупреждал.
У: А сам он как относился к происходящему?
Д: Он старадет, мучается. И выражает свои чувства в музыке.
Читаем еще раз эпиграф урока, размышляем над ним, сравниваем произведение Шостаковича с рисунком - сатирой на общество людей-винтиков, не размышляющих, слепо подчиняющихся воле одного.
7-я, 8-я, 9-я симфонии - триптих, связанный одной логикой, единой драматургией, и 9-я симфония - это не шаг назад, не отступление от серьезной темы, а кульминация, логическое завершение триптиха.
Затем исполняется песня Б.Окуджавы, слова которой «Возьмемся за руки друзья, чтоб не пропаст по одиночке» прозвучат, как смысловое завершение урока. (Предлагаемый материал может стать основой 2-х уроков).
Список литературы
Антонов Ю. «Искусство в школе» 1996 г. № 3
Барановская Р. Советская музыкальная литература - Москва «Музыка», 1981 г.
Бурая Л. «Искусство в школе», 1991 г.
Вендрова Т. «Музыка в школе» , 1988 г. № 3
Виноградов Л. «Искусство в школе» 1994 г. № 2
Горюнова Л. «Искусство в школе» 1996 г.
Зубачевская Н. «Искусство в школе» 1994 г.
Клященко Н. «Искусство в школе» 1991 г. №1
Красильникова Т. Методическое пособие для учителей - Владимир, 1988 г.
Левик Б. «Музыкальная литература зарубежных стран» - Москва: Государственное музыкальное издательство, 1958 г.
Маслова Л. «Музыка в школе» 1989 г. № 3
Михайлова М. «Русская музыкальная литература» - Лениград: «Музыка» 1985 г.
Осеннева М. «Искусство в школе» 1998 г. № 2
Пиличяускас А. «Искусство в школе» 1994 г.№ 2
Психологический словарь - Москва : Педагогика, 1983 г.
Рокитянская Т. «Искусство в школе» 1996 г. № 3
Шевчук Л. «Музыка в школе» 1990 г. № 1
Энциклопедический словарь юного музыканта - Москва: «Педагогика» 1985 г.
Якутина О. «Музыка в школе» 1996 г. № 4