МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ И МАССОВЫХ КОММУНИКАЦИЙ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ВОРОНЕЖСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ
АКАДЕМИЯ ИСКУССТВ
КАФЕДРА СТРУННО-СМЫЧКОВЫХ ИНСТРУМЕНТОВ
Р Е Ф Е Р А Т
Педагогическая система Д.Ф.Ойстраха
Выполнила
Маршинина А.Е.
Воронеж 2004
Творчество Давида Федоровича Ойстраха является одним из высших достижений в советском скрипичном искусстве. Его поразительное инструментальное мастерство, философская глубина и масштабность интерпретации, чуткость ко всему новому соединялись с увлечением педагогической работой, особой заботой о передаче своего гигантского опыта новому поколению скрипачей. Его умение видеть в каждом ученике задатки самобытного дарования, тщательно и планомерно, с большим педагогическим тактом развивать их, позволило воспитать замечательных исполнителей и педагогов, продолжающих ныне его традиции.
Ойстрахом была создана оригинальная педагогическая система, которая была неотделима от его мастерства исполнителя, тех принципов, которыми он руководствовался в своей деятельности великого интерпретатора, одного из ведущих мастеров мира. Д. Ф. Ойстрах во многом сумел синтезировать наиболее прогрессивные методы советской скрипичной педагогики, органично соединить их с предельно точно понимаемыми им задачами артистической практики.
Однако система эта не была вторичной в содержательном плане, не шла только вслед за его находками и поисками в области исполнительства или за известными достижениями других педагогов. Она была во многом самостоятельной, в чем-то даже первичной, дававшей богатый материал и для интерпретации, понимания скрытых закономерностей исполнительского процесса, и для дальнейшего расцвета педагогической мысли.
В педагогической системе Д. Ф. Ойстраха во многом можно отыскать необходимый ключ к решению сложнейших проблем, стоящих и ныне перед скрипичной педагогикой. Ойстрах сам считал свою педагогическую деятельность непосредственным продолжением исполнительской, органично с нею связанной как прямыми, так и косвенными связями. Он правомерно полагал, что педагогика — уникальная «творческая лаборатория», где индивидуальный опыт артиста приобретает более обобщенный характер, где на сложные вопросы интерпретации, выразительности, технологии находятся в совместном поиске необходимые, зачастую неожиданные, оригинальные ответы. «Порой видишь,— писал он,— как твой ученик интуитивно или сознательно решает ту задачу, над которой тебе не раз приходилось задумываться. Так постепенно суммируется новый опыт, и, в конечном итоге, это благотворно влияет на собственное исполнительское искусство. Уровень наших молодых скрипачей настолько высок, что постоянное общение с ними уже как-то поднимает самого себя... Я убежден в том, что если мое исполнение, начиная с 1934 года, становилось зрелей, то в этом большую роль играла и педагогическая деятельность». Естественно, что достижения мастера в исполнительском искусстве, эволюция его творчества самым непосредственным образом сказывались и на росте его педагогического мастерства. В другой статье он отмечал: «Положительные моменты в игре учеников, их успехи, или, наоборот, отрицательные моменты их исполнения, трудности, с которыми они встречаются, у внимательного педагога оставляют полезный след: замечаешь у учеников то, что пропускаешь у себя. Ученические ошибки — серьезное предупреждение, ученические достижения заставляют работать фантазию».
Давид Федорович не оставил специальных методических трудов. Его мысли о скрипичной педагогике, отдельные конкретные замечания разбросаны в многочисленных статьях, интервью, запечатлены в редакциях скрипичных сочинений, игре его учеников, их воспоминаниях о занятиях с выдающимся мастером. Однако многое еще осталось незафиксированным, хранится в памяти его учеников, частично осталось в переписке, зарубежных материалах.
Этот ценнейший материал, помогающий дальнейшему развитию исполнительской школы, углубляющий наши знания о путях развития исполнителя, раскрытии его индивидуальных способностей, способов и методов развития различных сторон скрипичной выразительности и технологии, должен быть тщательно собран, обобщен, проанализирован. О педагогической системе, школе Д. Ф. Ойстраха должна быть создана самостоятельная книга, в которой его новаторские педагогические принципы, конкретные методы воспитания исполнительского мышления ученика, развития его виртуозного мастерства и артистических качеств получили бы всестороннее освещение и стали достоянием всех педагогов.
В данной работе мной сделана попытка очертить основные грани подхода Д. Ф. Ойстраха к вопросам обучения скрипача, формирования тех профессиональных качеств, которые он считал самыми главными и первоочередными, на которые обращал особое внимание в своей практической работе.
Педагогическая система Ойстраха во многом отлична от других аналогичных, сложившихся в практике работы таких замечательных педагогов, как А. И. Ямпольский, Ю. И. Янкелевич, Л. Б. Коган. Его система отражает не только огромный опыт скрипача-интерпретатора, но и уникальные человеческие качества, его высокий интеллект, этическое начало, открытость сердца, огромную эрудицию, непрерывное стремление к совершенствованию.
«Я ничему не могу научить ученика, но вместе с ним мы можем многому научиться, вместе пойти вперед. Но я всегда помню, что ученик должен превзойти своего учителя, пойти дальше его. Это — самое трудное в педагогическом деле». Данные слова как нельзя более точно отражали его подход к преподаванию как двустороннему процессу, где особая ответственность падает на педагога, особенно если он — крупнейший исполнитель, во многом «законодатель» современного стиля игры.
Д. Ф. Ойстрах призывал студентов к всестороннему развитию своего таланта, раскрытию личностных качеств, широкому под ходу к искусству. Он призывал: «Очень важно уметь слушать музыку во всей совокупности». И сам он стремился к тому, чтобы охватить всесторонне область любимого дела — не только как исполнитель-солист, но и как ансамблист, дирижер, педагог. Но увлечения Ойстраха не сводились только к музыке. Он любил литературу и театр, хорошо разбирался в живописи, блестяще играл в шахматы. Но все это было на втором плане. Он цитировал слова И. П. Павлова о том, что наука требует от человека всей его жизни, большого напряжения и великой страсти. Этого же он требовал он от своих учеников, эти требования предъявлял и к себе, в том числе и как к педагогу. Доказательством служит поразительная эволюция его стиля, продолжавшаяся до конца жизни.
Педагогическим credo Ойстраха было: «Стараться воспитать не такого ученика, который соответствовал бы собственному стилю игры, а направить все педагогические силы на выявление таланта ученика», то есть поддерживать те тенденции его дарования, которые помогут ему наиболее эффективно раскрыть свой талант, проявить индивидуальность. Лишь на этом пути Ойстрах видел истинный педагогический подход к артистическому развитию скрипачей.
В своей работе он относился к ученику не с позиций своего «я» («Я тебя научу!»), а с позиций «я» ученика, то есть так, как знает и чувствует себя сам ученик («Я помогу тебе изучить самого себя, узнать твои сильные и слабые стороны»). Но при этом постепенно и неуклонно раскрывать его способности, поворачивать в том направлении, в котором он дол жен идти. Это требовало огромного психического напряжения, творческой отдачи, глубокого знания своего ученика, «Я порой должен „влезть" в ученика,— говорил Ойстрах,— попытаться играть его руками, думать его головой, ошибаться так, как он. Лишь тогда начинаешь по-настоящему понимать его трудности и его возможности».
Для Д. Ойстраха отбор студентов в класс был моментом необычайно ответственным. Не всякий мог попасть туда, даже обладая определенным талантом. Давид Федорович считал, что для занятий в вузе студент должен обладать необходимыми качествами, и главное из них – яркая индивидуальность. Он говорил: «Для меня понятие индивидуальности не есть нечто оригинальное, небывалое, нет. Это — сама естественность, жизненная правда, простота, доброта, излучающаяся в небесных гармониях удивительной и неповторимой красоты Ее Величества МУЗЫКИ».
В первую очередь он выделял уровень художественного мышления скрипача, развитие его интеллекта, сознательное отношение к тому, что он делает, как оценивает свою игру. Здесь он обращал внимание на наличие исполнительской концепции или хотя бы своего отношения к исполняемому, богатство художественных ассоциаций, умение отделить основное от второстепенного.
Во-вторых, он оценивал характер ученика, черты его темперамента, волевые процессы, трудолюбие. Он разделял темперамент на внешний и внутренний. Первый тип он приравнивал к возбуждению при игре, стремлению к «эффектности». Второй тип считал гораздо более ценным, проявляющимся в умении проводить единую мысль в сочинении, добиваться логической цельности замысла, отдавая этому все свои творческие силы и возможности. Волевые процессы и трудолюбие он и связывал и разделял. Волю он считал основой целенаправленной деятельности по достижению идеала, мечты. Трудолюбие же считал чертой, позволяющей совершенствовать профессиональный аппарат, исправлять собственные недостатки в игре.
В-третьих, он выявлял направленность таланта скрипача либо на выразительную сторону исполнения, либо на виртуозно-инструментальную (что встречается крайне редко и свидетельствует о гармоничности дарования или о выдающемся таланте). Он полагал, что тем, кто тяготеет к выразительной стороне, имеет яркие художественные способности (а виртуозность при этом спонтанно не проявляется), необходимо обращать внимание прежде всего на овладение богатством средств воплощения замысла композитора, навыками созидания концепции, умением находить драматургическое решение. По мнению Ойстраха, у таких музыкантов «может быть и разовьется впоследствии виртуозность, это нельзя упускать из виду, создавать для ее проявления базу, но такие случаи довольно редки». Для тех, кто имеет инструментальные способности, «спасение – безукоризненная форма, отточенность, виртуозная яркость, иначе проявится суховатость игры, ненаполненность глубоким смыслом». Ойстрах говорил, что «все в юности виртуозы, но с годами эти качества постепенно исчезают. И если не заменяются чувством глубокого постижения музыки, скрипач как солист останавливается в развитии, становится не интересным».