А. П. Бородин стал единственным из композиторов «Могучей кучки», камерно-ансамблевые сочинения, которого вошли в золотой фонд русской музыкальной классики.
Самым значительным камерным сочинением этого периода является фортепианный квинтет c-moll (1862), выдержанный в лирико-эпических и жанровых тонах, предвещающих зрелый стиль Бородина.
К сочинениям 70 —80-х годов относятся два струнных квартета —высшее творческое достижение композитора в камерно-инструментальной сфере. Бородин «символизирует» квартетный жанр. Первые части и финалы обоих квартетов представляют собой широкие «симфонические» полотна, сохраняя при этом качества камерного жанра. В камерной музыке Бородина нет ни оркестральных tutti, ни характерных для оркестра «групповых» сочетании инструментов. Каждый инструмент имеет свою индивидуализированную партию.
Вывод: Развитие скрипичного искусства в России во второй половине XIX века характеризуется расширением его связей с различными сторонами русской общественной жизни. В условиях общего подъема национальной культуры укрепляется реалистическая основа исполнительского и композиторского творчества русских скрипачей. Созданная русскими классиками скрипичная и ансамблевая литература характеризуется богатством жанров, тесно связанных с русской национальной традицией. Богатство образов отразилось в инструментальных средствах, обобщивших технические приемы классической и романтической музыки.
Глава 2. Музыкальная жизнь и исполнительское искусство
1900-1917Организация концертной жизни.
Главное место в концертной жизни 1900—1917 годов занимало РМО, к 1917 году имевшее свои отделения в 55 городах. Однако характер его деятельности к началу XX века значительно изменился. Эта прежде столь активная в общественном отношении организация теперь превратилась в учреждение «академическое». Десятилетиями складывавшиеся принципы компоновки программ концертов сделали их в известной мере рутинными. Академизация РМО вызывала резкую критику со стороны общественных деятелей. Вплоть до 1917 года продолжали даваться «Русские симфонические концерты», основанные М. П. Беляевым в 1885 году, и учрежденные им Же в 1891 году «Русские квартетные вечера».'1 Основной целью их была популяризация произведений русских классиков (в первую очередь кучкистов) и композиторов, входивших или примыкавших к «Беляевскому кружку». Действовали различные общественные объединения типа Санкт-Петербургского общества, камерной музыки, программы вечеров которого были добротны, но еще более чем концерты РМО, академичны. Исключительно плодотворной являлась деятельность Московского кружка М. С. и А. М. Керзииых, носившего наименование «Кружок любителей русской музыки». Он просуществовал 16 лет (1896— 1912) и объединил лучшие музыкальные силы Москвы. В его концертах выступали Л. В. Собинов, С. В. Рахманинов, С.И.Танеев, А, Б. Гольденвейзер, К. И. Игумнов и многие другие. Задачей своей кружок ставил популяризацию лучших образцов русского классического и современного музыкального искусства.
От всех перечисленных организаций заметно отличались «Вечера современной музыки», осуществлявшиеся в Петербурге (с 1901 по 1912 гг.) и Москве (с 1910 по 1915 гг.). Их эстетическая направленность была противоречивой: они стремились популяризировать либо сочинения малоизвестные, либо новаторские, причем в их программы попадали и «Женитьба» Мусоргского, и произведения М. Регера и А. Шёнберга. В целом деятельность «Вечеров» оказалась положительной, ибо они познакомили русскую публику со многими художественными явлениями мировой музыки (например, с творчеством К. Дебюсси, М. Равеля).
Новым явлением были частные антрепризы А. И. Зилоти (с 1903 г.) и С. А. Кусевицкого (с 1909 г.), соперничавшие с РМО В их концертах господствовали смешанные программы, с широким охватом разных эпох и стилей. Зилоти, кроме того, особенно выделился популяризацией творчества И. С. Баха, которого до него мало знали даже в профессиональной музыкальной среде. Концерты Зилоти не имели себе равных в России и по количеству выдающихся исполнителей, которые в них участвовали. Обладая связями с огромным числом музыкантов во всем мире, Зилоти постоянно привлекал их в Россию на гастроли. Именно по приглашению Зилоти сюда приезжали дирижеры Вейнгартнер, Менгельберг, Моттль, скрипачи — Э. Изаи, Ж. Тибо, Ф.Крейслер, а из виолончелистов — П. Казальс. [7; 111-112]
2.2. Иностранные гастролеры-скрипачи.
В начале XX века устанавливается интенсивный обмен исполнительскими силами между Россией и зарубежными странами. Концертные сезоны Петербурга и Москвы поражают количеством крупных концертантов. Изаи концертировал почти ежегодно с 1903 по 1912 годы, Казальс—с 1905 по 1913; в трех сезонах (1905/1906, 1911/1912, 1912/1913) принял участие Ж. Тибо. Изаи, Тибо, Казальс жили в России месяцами, давая серии сольных и камерно-ансамблевых концертов. Многократно с феноменальным успехом выступал ЯКубелик (1902, 1904, 1909, 1912); в 1907 г.—Б. Губерман, в 1909— Д. Энеску; дважды приезжал Ф. Крейслер (1910 и 1911), русские слушатели были знакомы со всем лучшим, что тогда могла дать скрипичная культура мира.
Отечественные исполнители-скрипачи.
Скрипичное исполнительство в России достигло в этот период исключительно высокого художественного уровня. Здесь в первую очередь должны быть названы прославленные ученнпки Л. Ауэра — Иосиф Ахрон (окончил в 1904), Михаил Эльман (1904), Ефрем Цимбалист (1907), Михаил Пиастро (1910), Цецилия Ганзен (1914), Яша (Иосиф) Хейфец (1916), Мирон Полякин (учился по 1917). Ученики Ауэра стали впоследствии видными советскими музыкальными деятелями, исполнителями, педагогами. Это (помимо Мирона Полякина) — Лев Цейтлин (1901), Борис Сибор (настоящая фамилия Лившиц); Иоаннес Налбандян, старейший из них (окончил в 1894 году, занимал до революции должность «адъюнкта», то есть первого помощника Ауэра); Иосиф Лесман (1911), Юлий Эйдлин (1917) и многие другие. Несмотря на то, что в те годы большинство из названных скрипачей только формировалось, уже во многом определились их творческие индивидуальности.
Группа сильных скрипачей составила московскую школу, выпестованную, главным образом, И.Гржимали и В. Безекирским. Это М. Пресс, с 3915 по!918годы профессор Московской консерватории, организатор «Русского трио» (1906); Иосиф Рывкинд, совершенствовавшийся после Гржимали у И. Иоахима; Юлий Конгос, автор известного скрипичного концерта; Давид Крейн, ученик И. Гржимали, один из основателей знаменитого «Московского трио»; Александр Могилевский, также ученик Гржимали, профессор Московской консерватории.
Русское музыкальное исполнительство в начале XX века приобрело широчайшее всемирное признание. Последнее в полной -мере относится в русским скрипичным школам: в Петербург к Ауэру (как некогда в Берлин к Иоахиму) стекались ученики из различных стран Европы и Америки (Тельма Гивен, Майя Банг, Кетлин Парлоу). Петербург становится мировым центром скрипичной культуры.
Вместе с тем, на русскую исполнительскую культуру в целом, на репертуар, на отбор и трактовку произведений сильнейшим образом влияла общественная обстановка, умонастроения людей этого сложного и тревожного времени.
Популярность Бетховена объясняется свойственной его музыке постановкой проблемы героического. В этом нашел выражение подспудный рост героико-гражданственных демократически-оппозиционных настроений. В тяготении к конфликтному симфонизму Бетховена могло сказываться и новое ощущение динамики жизни, с ее все более и более увеличивающейся напряженностью. «Бетховенская» ориентация была в высшей степени характерна для школы Ауэра. Сам Ауэр в течение всей жизни сохранял приверженность к концерту Бетховена; в репертуаре его выдающихся учеников — Яши Хейфеца и М. Полякина концерт Бетховена и «Крейцерова соната» занимали одно из центральных мест. Что касается Гайдна и Моцарта, то их сочинения на концертных эстрадах звучали гораздо реже. В классе Ауэра концерты и сонаты Моцарта проходились главным образом как учебные.
Особо нужно сказать о «генделевско-баховской» линии скрипичного репертуара. В XIX веке, несмотря на «возрождение» Баха, которое произвели романтики в первой половине столетия, произведения великого немецкого композитора большого места в концертном репертуаре не заняли. Господствовала не «баховская», а «бетховенская» традиция. Из сочинений Баха даже наиболее признанные его интерпретаторы (Иоахим, Лауб, Ауэр) исполняли главным образом Чакону и Арию; концерты Баха не исполнялись вовсе. В XX веке баховские концерты прочно входят в репертуар ауэровских учеников — Хейфеца, Полякина. Совместно с Ц. Ганзен М. Полякин неоднократно исполняет Двойной концерт Баха; замечательным интерпретатором ми-минорного концерта считался Е. Цимбалист. Примерно то же самое происходило с сонатами Генделя, которые вошли в репертуар фактически только в XX веке. [7; 113-114]
Отношение к Брамсу может служить одним из показателей эволюции скрипичного исполнительства в XX веке. Длительно не признававшийся Ауэром Скрипичный концерт Брамса становится ко второму десятилетию XX века одним из центральных произведений репертуара его учеников. Идеальными интерпретаторами Концерта являлись Яша Хейфец и М. Полякин.
Из сочинений французских композиторов второй половины XIX века вниманием скрипачей пользовались «Испанская симфония» Э. Лало, Третий концерт и Рондо-каприччиозо К. Сен-Санса, а также Соната С. Франка, как раз в ту пору впервые исполненная в России Э. Изаи. Популярной стала «Поэма» 3. Шоссона, которую Полякин, например, высоко ценил и охотно исполнял.