Перевезенцев С. В.
События Смутного времени сказались и на том, что в начале XVII века произошла переориентация в прославлении русских святых и чтимых икон. Заметно пошатнулось почитание некоторых ранее прославляемых общерусских святынь, не проявивших себя заступниками за Русскую землю (например, святого Варлаама Хутынского, святого Александра Невского и др.). В то же время, произошло массовое прославление местночтимых святых и икон, которые в трудные времена явили свои чудеса. Причем прославлялись как уже известные святые и иконы, так и новые, ранее неканонизированные. Кроме того, отдельные местночтимые святыни в тот же период времени стали почитаться как общерусские. И в этом отношении, после канонизации середины XVI века, Смутное время стало очередным этапом в процессе развития культа местночтимых святых и икон.
Одновременно устанавливаются культы новых общерусских святых. Так, уже в 1606 г., при царе Василии Шуйском, был канонизирован невинно убиенный царевич Димитрий, Угличский страстотерпец. Димитрий Иванович (1582–1591) — царевич, младший сын Ивана IV от последней жены Марии Нагой. После смерти Ивана Грозного вместе с матерью был поселен в г. Угличе. Там и погиб 15 мая 1591 г. в возрасте девяти лет при загадочных обстоятельствах. По версии Нагих — родственников матери Димитрия — царевича убил один из его слуг — перерезал ему горло. Нагие утверждали, что убийцу подослал Борис Годунов, чтобы устранить возможного наследника престола. Ведь у тогдашнего царя Федора Ивановича детей не было, следовательно, Димитрий мог стать царем. Годунов же сам хотел занять престол. Совсем иную, официальную версию смерти царевича предложила специальная следственная комиссия, посланная в Углич из Москвы, еще во времена правления Годунова. Эта комиссия доказывала, что царевич Димитрий при игре “в ножички” нечаянно сам напоролся на нож. Полной ясности в этом вопросе нет до сих пор.
Загадочная смерть царевича Димитрия оказалась актуальной в Смутное время. Убиение невинного младенца рассматривали как преступление перед Господом, ставшее первой причиной Божиего гнева, обрушившего за это преступление на Российского государство многие кары. Так, во “Временнике” Иван Тимофеева (Семенова) говорится, что именно из-за пролитой крови царевича Димитрия Российское государство ныне “от бед потрясаема”, ибо это Божия кара за убийство и, главное, за сокрытие истинных убийц.
Но помимо религиозно-мистического смысла, загадка, связанная со смертью царевича, оказала прямое влияние и на политическую ситуацию в стране. Уже в 1601–1602 гг. объявился самозванец Григорий Отрепьев, принявший имя Димитрия и вошедший в отечественную историю под именем Лжедмитрия I. Очень многие, недовольные правлением Бориса Годунова, поверили в то, что царевич Димитрий был чудом спасен и теперь является законным наследником русского престола. В дальнейшем, имя спасшегося царевича, под знамена которого вставали войска, стало настоящим катализатором Смуты. А воцарение Лжедмитрия I в Москве в 1605 г. как бы подтвердило общее убеждение в том, что это и есть истинный царевич.
В мае 1606 г. в результате восстания Лжедмитрий I был свергнут с престола и растерзан разъяренной толпой. Царем стал Василий Шуйский, имеющий гораздо меньше прав на царство, нежели сын Ивана Грозного, каковым многие продолжали считать Лжедмитрия. Поэтому правительство Шуйского сразу же предприняло энергичные меры для того, чтобы, во-первых, доказать истинность гибели царевича в 1591 г., и, во-вторых, утвердить образ погибшего царевича, как невинно убиенного мученика. В этом случае, появлялась возможность пресечения дальнейшего развития самого факта самозванства.
Для этого, уже летом 1606 г. (3 мая) из Углича в Москву были перенесены и освещены останки царевича. А сам царевич, признанный святым, стал именоваться святым Димитрием, Угличским страстотерпцем.
Тогда же началась работа над составлением жития Димитрия Угличского. Сегодня известно четыре редакции этого жития XVII — начала XVIII века, сохранившихся во множестве списков. По мнению некоторых исследователей, само житие написано патриархом Гермогеном или же по его распоряжению. Впрочем, эта предположение еще требует обоснования.
В основу жития легла версия убийства царевича по приказу Бориса Годунова, возрожденная спустя пятнадцать лет, после смерти Димитрия. По сути дела, здесь впервые в публицистике Смутного времени довольно подробно сообщается о гибели последнего сына Ивана Грозного. Свой рассказ автор жития заключает, что малолетний царевич стал источником многих чудес, а царь Борис за пролитие крови праведника “с шумом” был свергнут с престола. Вторая часть жития — “Повесть о обретении и о принесении честных и многочюдесных мощей благоверного царевича” — в своем пространном варианте повествует о царствовании Бориса Годунова, о его свержении “расстригой” и гибели самого Григория Отрепьева. Инициатором же перенесения мощей “нового чудотворца” Димитрия здесь называется царь Василий Шуйский.
В житие выражается надежда и желание видеть в Димитрии миротворца от “междоусобные брани”. А образ самого святого Димитрия Угличского, житие оценивает как “добропобедного”, “преславного победоносца”, “необоримого” “хранителя царствия” и “заступника” за русскую землю. На эту оценку, видимо повлиял тот факт, что “молитвами” святого Димитрия правительственным войскам удалось разбить мятежные войска под Москвой в начале декабря 1606 г.
Несмотря на официальную канонизацию царевича Димитрия, этот святой далеко не сразу получил народное признание. Во всяком случае, в течение еще минимум двух лет — 1608–1610 гг. — у многих продолжалась сохраняться вера в то, что настоящий царевич Димитрий жив. Так, настоящим царем был признан новый самозванец Лжедмитрий II, под знамена которого встали многочисленные войска. Кроме того, появились и другие самозванцы, буквально расплодившиеся тогда по всей России.
Конечно, и в случае с канонизацией царевича Димитрия, и в том, что его не признавали святым, большую роль играла политическая конъюнктура. Тем не менее, со временем политическая ангажированность постепенно уходила в небытие, зато образ святого Димитрия Угличского, как заступника Русской земли и чудотворца, все более утверждался в сердцах русских людей, а его житие уже постоянно публикуется в Минеях Четьих, издаваемых в XVII–XVIII вв. Известный агиограф Димитрий Ростовский, автор четвертой редакции жития, сравнивает Димитрия Угличского с убитыми Святополком Борисом и Глебом, а число чудес, явленных святым (преимущественно исцелений от слепоты) доводит до 46-ти.
Отдельно необходимо отметить возродившееся в XVII в. на новом уровне почитание преподобного Макария Желтоводского и Унженского. Макарий Желотоводский и Унженский (1349–1444), основатель и игумен Желтоводского и Унженского монастырей, родился в Нижнем Новгороде, в двенадцатилетнем возрасте принял монашеский постриг. Позднее основал монастырь на реке Лух (ныне на границе Ивановской и Нижегородской областей). Затем основал Желтоводский монастырь, который в 1439 г. был разорен казанскими татарами. Макарий попал в плен, но, как утверждает его Житие, из уважения к нему был отпущен ханом Улуг-Ахматом. Вместе с Макарием отпустили еще 400 полонянников. Ему запретили возвращаться в Желтоводье, поэтому Макарий поселился на берегу реки Унжи (ныне в пределах Костромской области), где основал свой последний монастырь.
Местное прославление Макария Желотоводского и Унженского началось уже в 1522 г. В 1532 г. в Солигаличе была заложена церковь во имя Макария. В начале XVII в. Макария начинают почитать как великого чудотворца, небесного покровителя района между Окой и Волгой, а также Галичской области. В Смутное время он неоднократно являлся в видениях польским захватчикам, поражая их разными недугами. В 1612 г. Макария чтили как покровителя нижегородского ополчения. С 1613 г. Макарий начал прославляться как небесный покровитель новой царской династии Романовых. Перед избранием на царство Михаил Романов вместе с матерью молился у мощей святого Макария о возвращение из плена отца, патриарха Филарета. Возвращение в 1619 г. Филарета в Россию было воспринято как заступничество Макария и уже в августе 1619 г. Макарий был официально канонизирован. В середине XVII в. авторитет преподобного Макария Желтоводского и Унженского был настолько велик, что его жития часто помещали вместе с житиями Сергия Радонежского. День памяти: 25 июля (7 августа).
В середине XVII столетия, когда усилилось движение России к образу Вселенского православного царства, одним из символов этого движения стала Иверская икона Божией Матери. Чудотворная Иверская икона Божией Матери, прославившаяся чудесами в уделах Богородицы — на Афоне, в Иверии (Грузии) и в России, — названа по имени Иверского монастыря на Святой горе Афон. Первое известие об этой иконе относится к IX в. — времени иконоборчества. По сохранившемуся преданию, в дом некой благочестивой вдовы, хранившей икону Богоматери, ворвались вооруженные воины и осквернили образ — один из воинов ударил икону копьем, и из лика Богоматери потекла кровь. Женщина, надеясь спасти икону, пошла к морю, опустила ее на воду и случилось чудо — образ стоя двинулся по волнам. О чуде стало известно — сын этой женщины был насельником Иверского монастыря, основанного на том месте, где когда-то причалил корабль, везший Саму Божию Матерь на Кипр.
Однажды иноки Иверского монастыря увидели в море огненный столп, поднимающийся до неба над тем местом, где на воде стоял образ Пречистой. Монахи хотели взять этот образ, но чем ближе подплывала лодка, тем дальше удалялась икона. Иноки обратились к Господу с молитвой о даровании чудесной иконы монастырю. В следующую ночь Пресвятая Богородица явилась во сне старцу Гавриилу и сказала: “Возвести настоятелю и братии, что Я хочу дать им Мою икону в покров и помощь; потом войди в море и с верой иди по волнам — тогда все узнают Мою любовь и благоволение к вашей обители”. Так и случилось.