Смекни!
smekni.com

Трагедия церковного разделения: "Речь идет об оппозиции восток-запад" (стр. 6 из 6)

- Другими словами, Вы хотите сказать, что "реальное изменение модуса бытия" для тех, кто находится в расколе, возможно лишь через принесение покаяния?

- Реально изменить способ бытия возможно лишь через покаяние и примирение, то есть через деяние сугубо внутреннее, а не внешнее. Когда же вместо принесения покаяния в грехе раскола предлагается принести покаяние "за самовольный отход от Константинопольской кафедры" - экклезиологическая логика извращается, а покаяние превращается в какую-то "военную хитрость", прибегнув к которой можно выиграть сражение со своим "конфессиональным противником". Покаяться же, напротив, значит изжить из себя само это агрессивное стремление. У того, кто покаялся - такого противника просто нет... Необходимо личное обращение. Необходимо, чтобы человек прошел сквозь сомнение, чтобы он преодолел самого себя, избавился от своей греховной "тени"... И уже тот факт, что каяться в грехе своих предшественников легко, что в этом покаянии душа не страдает, не молит о пощаде, не пытается в последнюю минуту "сбежать" - свидетельствует о том, что здесь нет ни истинного обращения, ни истинного покаяния... Церковь это не "консенсус", не "совпадение позиций и интересов". Церковь - это жизнь во Святом Духе, единство по образу бытия Пресвятой Троицы, единство Тела, множество членов которого живут одной и той же жизнью... И с каким бы сочувствием не относилась церковная иерархия к своим отделившимся собратьям, как бы не желала она вновь обрести общение с теми, кто в силу каких-либо причин оказал-ся вне общения с полнотой Церкви - радикально изменить ситуацию может лишь тот, к кому обращено это сочувствие. Если бы обретение церковного единства было бы возможно через какие-то внешние деяния, тогда бы позиция Украинской Православной Церкви действительно была бы деструктивной. Но ведь дело не в том, что наш Предстоятель и епископат "обиделись" на Филарета и ждут теперь "сатисфакции" в виде его отставки и "публичного унижения" тех, кто находился с ним в общении молитв. Это чисто политическое видение проблемы и тот, кто его обнаруживает, не понимает самих основ православного учения о Церкви...

В каноническом праве существует такое понятие как икономия. А икономия - это дело сострадательной любви. Прибегая к икономии, Церковь идет на нарушение какого-либо канонического предписания, дабы облегчить приход ко Христу для его нарушителя. Но каноны существуют не сами по себе, они суть воплощения догматического учения Церкви в дисциплинарной сфере. Поэтому применение принципа икономии не беспредельно, оно не может покрывать все и вся. Уврачевание можно познать по плоду: врач исцеляет, приводит к целостному бытию. Но о каком исцелении и уврачевании раскола в Украине может идти речь, если в результате этого "уврачевания" может возникнуть раскол более масштабный? Наша позиция в этом вопросе, как ни парадоксально это покажется для многих, обусловлена не защитой собственных "конфессиональных" интересов, а глубокой богословской позицией, верной Священному Преданию. Ведь Предание - это не сумма абстрактных положений, а передаваемый из века в век опыт Богообщения. Поэтому, когда Блаженнейший Митрополит Владимир говорит о покаянии, как о предварительном условии для дальнейшего молитвенного общения - он выражает некое богословское свидетельство о том, что есть церковное единство. Да и какой смысл, прибегать для уврачевания раскола в Украине к грубому нарушению канонов, если, в конце концов, это все равно не привнесет в нашу церковную жизнь единство и гармонию, а вызовет лишь "кризис или даже раскол в православном мире, который по своим последствиям может напомнить церковную трагедию 1054 года", как и заявил об этом епископат УПЦ в своем обращении к Константинопольскому патриарху?

Поэтому думается, что роль Вселенского Патриарха в деле обретения церковного единства в Украине должна заключаться не в тех или иных "дипломатических" действиях, а в догматическом свидетельстве - свидетельстве о том, что есть это самое церковное единство. Мы столкнулись сегодня не с одной лишь канонической проблемой. Раскол в Украине произошел не оттого, что "каноны Православной Церкви не предусматривают канонического механизма провозглашения автокефалии". Перед нами прежде всего проблема богословская: раскол произошел, так как для многих христиан национальное чувство стало более значимой экзистенциальной реальностью, чем церковное единство. И его можно преодолеть лишь через богословское свидетельство церковной полноты и "изменения ума" тех, кто по каким-либо причинам от нее отошел. Вернуться к церковному единству можно лишь осознав, что оно выражает собою таинство Троичного бытия... Если же существующий раскол не будет изжит изнутри, а преодолен какими-либо внешними, административными мерами, то кратковременный и иллюзорный церковный "мир" станет лишь прелюдией к новым, уже более масштабным, церковным нестроениям.

- Вы имеете в виду, возможный церковный конфликт между Константинополем и Русской Православной Церковью?

- Слово "конфликт" не совсем уместно. Конфликт это скорее столкновение интересов, а нам здесь угрожает несравненно более трагичная ситуация - прекращение евхаристического общения и практическое разделением Вселенского Православия на две противостоящие друг другу части: греческую и славянскую. Хотя мне лично трудно представить себе, чтобы в случае признания Филарета и его иерархии Константинополем, это решение было бы одобрено, скажем, такой авторитетной и древней кафедрой как Иерусалимская, либо Грузинской Церковью, которая также как и Иерусалимский Патриархат серьезно озабочена экуменистической политикой Константинополя. Во Вселенском Православии есть сегодня серьезные разномыслия по ряду церковных вопросов, в том числе и по вопросу об отношению к инославию. И этот вопрос уже разделил сам греческий православный мир, где существуют довольно многочисленные схизматические группы, так называемых "старостильников", отпадение которых было вызвано попыткой константинопольских иерархов найти общий язык с западным христианством, что в частности выразилось во введении нового стиля. По этой же причине - различному отношении к инославию, и, прежде всего, к католицизму - существует ныне известное противостояние между Константинополем и Элладской Православной Церковью, иерархия которой более сдержано относится к экуменической деятельности. Осознаем ли мы до конца, что может произойти, если будет прервано евхаристическое общение между Русской Церковью и Константинополем, которые являются сегодня двумя "полюсами притяжения" и выразителями двух различных подходов к ряду насущных богословских вопросов? Можем ли мы быть уверены, что это вообще не будет началом долголетнего и трудноизлечимого церковного разделения, которое ввергнет Православие в столетия внешнего, "исторического умаления" - период расколов и ересей? Я понимаю, что многие православные христиане в Украине, искренне желая православного возрождения, считают, что путь к таковому может пролегать лишь через обретение статуса поместности для Украинской Церкви. Но вся история Церкви свидетельствует о том, что нарушение кафоличности, отход от благодатного "единения во множестве" всегда ведет к трагическим нестроениям... Вспомним сравнительно недавнюю церковную историю: обновленческий раскол в России был признан Константинополем, признан также, как и "лишение" обновленцами священного сана св. Патриарха Тихона, о чем "злорадно", радуясь злу, писали советские газеты. Но принесло ли это "юридическое", формально лишь существующее признание, "высшего авторитета Вселенского Православия", церковный мир для России и авторитет для самого Константинополя? Нет, это признание ничего, кроме позора для константинопольской патриархии, не принесло и со временем о нем, как об историческом курьезе, вспоминают одни лишь церковные историки... В сегодняшней ситуации этот случай нам было бы полезно припомнить, так как он свидетельствует, что, к великому сожалению, Вселенская Патриархия в своей деятельности может руководствоваться не только исключительно Церковным Преданием, но и политической конъюнктурой… Мне неприятно это говорить. И я искренне надеюсь, что Святейший Варфоломей как мудрый архипастырь и известный в православном мире богослов далек от того, чтобы повторять ошибки своих предшественников по кафедре, вмешиваясь в дела нашей Церкви.

"Признание" - это не нормативный акт, а выражение реально совершившегося в жизни Церкви. Каноническое признание не создает единства, а служит его окончательным выражением, ибо в основе церковной жизни лежат не юридические нормы, а таинственная, благодатная жизнь... Поэтому говорить о каком-либо "каноническом признании" Киевского Патриархата - значит просто извращать понятия и называть вещи, чужими, не свойственными им, именами. Первенство чести еще не простирает канонической власти Вселенского Патриархата на иные Поместные Церкви. Следовательно, возможное вмешательство Константинополя в дела нашей Церкви не может быть определено с помощью иного имени прилагательного как "неканоническое". И дело не в том, что поступая таким образом, Константинопольская патриархия нарушит некие "предписания" канонического права. Опасность заключается в ином. Ведь, те, кто пытается подтолкнуть его на этот шаг в сущности стремятся "легализовать" грех, привнести в Церковь модус бытия, который ей предельно чужд. Вспомним, какие планы строил глава Киевского Патриархата еще сравнительно недавно, когда говорил об уместности существования во Вселенском Православии "двух самодостаточных семей Православных Церквей". Тогда высокий сан Вселенского Патриарха для него не значил ничего, и в своем выступлении в Америке (Клифтон, 14-го ноября 1998 г.) он говорил о том, что "признание" или "непризнание" Константинополя не имеет для него существенного значения, так как в "любом украинском сельском храме за Литургией молится большее число верующих, чем в полупустых храмах Константинополя". Теперь ситуация изменилась, и, упоминая Вселенского Патриарха, он уже именует его "Всесвятейшим" и "Константинопольским", а не "турецким", как он это позволял себе ранее. Но можно ли утверждать, что позиция Филарета теперь стала иной? Опроверг ли он озвученную им ранее еретическую концепцию "двух семей"? Покаялся ли он в том, что творил ранее? Нет, просто этот способ давления на кафолическую Церковь уже устарел, и сегодня он прибегает к другой богословской фальсификации, пытаясь навязать Церкви свою позицию уже не при помощи мировой схизмы, а через мнимое "признание" Константинополя. Но вдумаемся: как первое, так и второе - ни что иное, как шантаж и попытка перенести раскол из Украины в мировое Православие. Вселенская схизма - вот что ждет Вселенское Православие, если Филарет и его иерархия будут приняты Константинополем в общение без принесения покаяния и примирения со всей церковной полнотой.

Любой вопрос в Церкви должен рассматриваться прежде всего с точки зрения богословской, в свете Предания. Это единственно возможный подход к проблеме и если в угоду различных церковных и политических групп он будет проигнорирован, то последствия наших ошибок могут превзойти наихудшие опасения.

Разделение - это трагедия. Но преодолеть ее можно лишь на пути жертвенной отдачи себя в любви по образу Того, Кто есть Сама Любовь...

Киев, 8-го января 2001 г.

Список литературы

1. Максим Белецкий "Трагедия церковного разделения"