Рис. 165
Базарный день в Иерусалиме
Иисус призывал Своих последователей: «Не собирайте себе сокровища на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф 6:19—20).
Во времена пророков вокруг них группировались люди, которые называли себя «духовными бедняками». Они не были нищими в обычном смысле этого слова, но праведниками, желавшими освобождения от суетности и стяжательства. Такими же, по словам Иисуса, должны быть и Его ученики: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (Мф 5:3). «Нищие духом» — избравшие добровольную бедность, чтобы стяжать благодатные дары духовные, — нищие ради духа.
Царство Божие. Что же такое Царство Божие, Весть о котором занимает столь важное место в проповеди Иисуса? В иудаизме это понятие нередко связывали с внешним торжеством Израиля и фантастическим благоденствием на земле. Пророки же верили, что воцарение Бога прежде всего изгонит всякое зло и преобразит Вселенную. В апокалиптической литературе, повествовавшей о конце истории, переплетались оба воззрения. Но то, что начало Царству положит приход Мессии, было общим чаянием почти всех иудеев.
Иисус говорит о Царствии Божием, иногда называя его также Царством Небесным, как о Своем Царстве, Своем господстве в мире и в сердцах людей. Царство Божие «не от мира сего» (Ин 18:36), оно выше всего преходящего. Сокрушая власть зла, оно несет на землю законы Неба. Эту духовную реальность нельзя ставить в один ряд с каким-либо земным счастьем. Земное счастье хрупко, немного нужно, чтобы развеять его. Царство Божие — это жизнь в правде Божией, именно такая жизнь приносит человеку наивысшее удовлетворение и счастье. Царство Божие наследуют миротворцы и сострадательные, чистые сердцем и гонимые за правду. Там утешатся плачущие, обогатятся «нищие ради духа», насытятся алчущие Истины.
Таким образом, Благая Весть Иисуса Христа есть весть о спасении от духовной смерти, о приобщении мира к Божественной жизни как высшей его цели. Это Царство уже приходит в наш мир, если в душах людей воцаряется Господь. Оно приносит вступающим в него не забытье, а светлое, радостное чувство близости Отца Небесного.
«А Я говорю вам...» Возможно ли, посильно ли для людей то, к чему зовет Евангелие? Ведь человек, даже полюбив идеал, часто не находит в себе сил подняться до него. Другое могучее притяжение владеет им, пригибая к земле: человек стремится к богатству, носит на шее камень заботы, проводит отпущенное ему драгоценное время жизни, погрязая в мелочах.
Кто же может проложить путь к Царству? Кто подведет к нему человека?
Но вот люди слышат слово Иисуса Назарянина: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них...» (Мф 18:20). Значит, Он — Мессия? Долгожданный Утешитель Израиля? Все видели, что Иисус проповедует «как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Мф 7:29; Мк 1:22). Как понимать Его слова: «А Я говорю вам...»? Иисус не только Пастырь; Он — Дверь, Врата, через которые входят овцы. Так учил Он о Себе Самом.
Он — Посредник, соединяющий Небо и землю. «Никто, — говорит Иисус, — не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин 14:6). Но почему же тогда Он действует столь осторожно, почему скрывает от народа Свой сан, запрещает называть Себя Мессией?
МЕССИЯ
«Не мир, но меч»
Весна 28 г.
«Жизнь Иисуса, — говорит Гилберт К. Честертон, — стремительна, как молния. Это прежде всего драма, прежде всего — осуществление». Действительно, ученики не могли не чувствовать, что у Иисуса есть некий план, подобно далеко идущему плану полководца. Он требовал от них решимости стоять до конца. Его Евангелие не имело ничего общего с мечтательным благодушием и расслабленностью.
Бой с царством зла будет нелегким. Против Мессии восстанут все грехи и предрассудки, укоренившиеся в людях. Целеустремленность Иисуса одновременно пленяла и страшила учеников. Впрочем, Его слова они истолковывали по-своему, думая, что Учитель намекает на революционный взрыв, за которым последует Его коронация в Иерусалиме. И когда Иисус направился туда на Пасху, они решили, что настанет день, когда Царствие Божие будет «взято силой» (Мф 11:12).
Иерусалим в те годы был под властью посланца Римского императора — прокуратора Понтия Пилата. Его жестокость, алчность и самодурство были известны повсюду. Инциденты, вызванные беззакониями прокуратора, не раз кончались массовой резней. Каждую Пасху правитель ждал восстания и потому на праздник каждый раз приезжал из своей резиденции, Кесарии, в Иерусалим, где мог лично следить за порядком. Опасения Пилата были вполне основательны. Он располагал небольшим войском в три тысячи человек, а националисты-зелоты и их сторонники только ждали вождя, который поднял бы народ против римлян.
По-видимому, ученики Иисуса втайне хотели, чтобы именно Он стал этим вождем. Однако Учитель, казалось, полностью игнорировал проблему чужеземного владычества. Его тревожило не политическое, а духовное состояние народа. Появившись в Иерусалимском храме, новый Учитель сразу привел всех в замешательство. Свив из веревок бич, Он выгоняет за ограду Храма овец и волов, предназначенных на продажу для жертвоприношения. Он властно требует покончить с бесчинством вблизи святыни: «Не превращайте дома Отца Моего в дом торговли!» (см. Ин 2:16).
Первый визит в Иерусалим закончился лишь столкновением с религиозными вождями. Когда Иисус толковал Закон в духе учения пророков, книжники обвиняли Его в покушении на «предания старцев». Когда Он говорил, что милосердие угоднее Богу, чем обряды, в глазах фарисеев это был подрыв всей системы ритуалов благочестивой жизни.
Может показаться странной такая слепая преданность букве и форме. Однако нужно учитывать, что обрядоверие — упорный недуг, коренящийся в глубине человеческой психики. Потому-то в истории бушевало столько страстей вокруг ритуалов и было пролито столько крЬви из-за разногласий в религиозных церемониях. Сходная болезнь, подобная навязчивому неврозу, поражала нередко и христиан, которые забывали, что для Христа любовь к Богу и людям несравненно выше любых внешних предписаний.
Приверженцы буквы, ритуала и старины во все времена отличались косностью. Драма фарисеев связана с типичным проявлением того, что впоследствии стали называть «фарисейством». Иерусалимские старейшины, как брахманы Индии или русские староверы, жили в постоянном страхе «осквернения». Про них говорили, что они готовы «очистить само солнце». Но, думая своей набожностью приблизить времена Мессии, вожди Израиля, сами того не сознавая, отвернулись от Того, Кто принес им Весть о спасении.
С тех пор Иисус еще не раз посетит Иерусалим, но признан там не будет. В его общину войдут преимущественно галилеяне, жители северной части Палестины, а жителям юга Он останется чужд.
Знаки присутствия Царства Мессии
Весна-лето 28 г.
Авторы Евангелий свидетельствуют, что народ «дивился» учению Иисуса; но не меньшее впечатление производила Его сила, побеждающая стихии и недуги. О Нем рассказывали в первую очередь как о Чудотворце. Впоследствии и христиане нередко готовы были видеть в чудесах главное доказательство сверхчеловеческой природы Иисуса. Однако Сам Он отклонял подобную мысль. Иисус давал понять, что власть над природой входит в замысел Божий о человеке. Если человек достигает единения с Духом, для него нет ничего невозможного. В чудесах открывается глубина вещей, иное измерение, где преодолены законы тленного мира и царствует свобода. Когда люди соприкасаются с этим измерением, то, по слову Христа, их «достигло Царство Божие» (Мф 12:28).
Тот, кто хочет доказать, что явления, называемые чудесами, немыслимы, не учитывает, как мало еще известно о тайнах бытия. Но почему даже люди, которые склонны верить самым удивительным сообщениям о йогах, рассказы Нового Завета воспринимают скептически? На это есть духовная причина. Принятие Евангелия требует внутреннего выбора, перемены всех жизненных установок.
Иисус нередко указывал на тесную связь между состоянием тела и души. Исцелив паралитика, Он предупредил его: «Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже» (Ин 5:14).
В ту бурную переломную эпоху широкое распространение получили психические болезни. Если Ветхий Завет почти не знает их, то Евангелия наводят на мысль о какой-то эпидемии душевных недугов. Особенно страшен был загадочный вид безумия — одержимость, или беснование. Больной кричал неестественным голосом, говорил от лица бесов, живущих в нем, уверяя иногда, что в нем живет целая армия демонов. Христос одним Своим присутствием поразительно действовал на этих несчастных; иной раз достаточно было одного Его властного слова или прикосновения, — и душа освобождалась от владевших ею темных сил.
Слух об исцелениях в Галилее с самого начала стал вызывать беспокойство у иерусалимских блюстителей Закона. Когда Учитель во второй раз посетил Иерусалим, Своими поступками и речами Он вызвал еще большее негодование. На этот раз Он уже открыто возвестил, что чудеса есть знак Его Высшего посланничества. Жизнь и благословение исходят от Бога, поэтому и Тот, Кто послан Им на землю, призван исцелять и давать жизнь.
Этих речей правоверные уже не могли стерпеть. Мало того, что Назарянин нарушает Закон, Он еще и называет Себя Сыном Божиим. Книжники обступили Его и потребовали, чтобы Он дал такое «знамение с неба» (см. Мф 12:38; 16:1; Ин 2:18), которое убедило бы всех. Но Иисус отверг это требование. «Род лукавый и прелюбодейный ищет знамения, — сказал Он, — и знамение не дается ему, кроме знамения Ионы пророка» (Мф 12:39). В этих словах содержался намек на события, о которых рассказано в ветхозаветной Книге пророка Ионы. Проповедь Ионы среди жителей ассирийской столицы Ниневии имела своим результатом раскаяние ниневитян, наказание Божие было отменено, и город был спасен от неминуемой гибели. Смысл слов Иисуса в том, что сама Его проповедь есть знамение, то есть знак призыва Бога, обращенного к людям. Для тех, кто этого не видит, будут бесполезны и любые другие знаки любви Божией.