Еврейское население России в силу исторических особенностей стояло в стороне от этого главного вопроса буржуазно-демократической революции в России. Еврейских мелкобуржуазных и полупролетарских масс, в результате сложившейся веками специфики их социальной жизни, не коснулась проблема социального освобождения российского крестьянства. Это обстоятельство наверняка должно было повлиять на известную отстраненность масс еврейского населения в черте оседлости от активного участия в революционном движении и на его склонность решать задачу своего национального освобождения и спасения от преследований и погромов через эмиграцию.
Ранний, то есть народнический, социализм в России не мог привлечь к себе евреев, поскольку это был социализм крестьянский, стремившийся опереться на крестьянскую сельскую общину, которой у евреев не существовало. Сказывалось и различие в религиозных основах: русское православие и иудаизм по мировоззрению и обрядности были далеки друг от друга и официально противопоставлялись.
Еврейская интеллигенция, остановившись на национальной почве, увлеклась всецело национализмом (в основном в форме сионизма).
Разбирая причины того, почему многие активные, мыслящие представители еврейского населения в России были за программу сионизма, надо, очевидно, поставить в первую очередь такой вопрос: против каких явлений в общественно-политической жизни России был направлен сионизм. Самый общий ответ на этот вопрос: против российского самодержавия. Иначе говоря, в еврейском национализме в России в последние три десятилетия Х1Х- первые полтора десятилетия ХХ века, безусловно общедемократическое содержание, как и в национализме других угнетенных народов Российской империи. Для еврейского же населения самодержавный строй был не только социальным злом, как для русских, но и национальным, и при этом национальным по преимуществу, ибо репрессии против еврейского населения носили не социально направленный, а национально направленный характер. Евреи подвергались гонениям, по крайней мере по внешнему выражению этих гонений, не как социальный слой, а как этническая и конфессиональная общность. «Еврейский вопрос- вопрос национальный, а не социальный…»- писал Теодор Герцль14. Протест еврейского населения, взятого в целом, мог выделиться только в национальной по форме идеологии, так как самодержавие противопоставляло себя не какому-то одному классу еврейского населения, а всему народу в целом.
В умах еврейских националистов в России происходило совмещение представлений о социальном и национальном развитии, а соответственно этому происходило и отождествление идеала социального с идеалом национальным. Замечу, что упорное стремление к реализации идеала заложено в еврейской общественной мысли и в характере народа ещё в древности.
Сионизм не был явлением исключительно российским, но именно в России он обрел наиболее развитые формы. Идеология сионизма начала формироваться в тот исторический период, когда освободительное движение в России и его идеология проходили предпролетарский, «разночинский» период своего развития (1861-1895). В развитии общественной мысли еврейского населения России в этот период происходят чрезвычайно важные перемены- угасание просветительства («хаскала»)15 и зарождением националистического мировоззрения. Провозвестником перехода от просветительства к национализму стал Перец Смоленскин (1842-1885), «который в своём журнале «Хашахар» (по-русски «Заря») наряду с отстаиванием традиций просветительства и разоблачением «святош и ханжей» стал проводить идеи воинствующего национализма»16.
Таким образом можно сделать вывод, что возникновению сионизма предшествовали:
1. Гражданское неравноправие евреев Европы.
2. Ускоренное распространение высших форм капитализма.
3. Жёсткая политическая реакция в России 80-х годов Х1Х века.
4. Создание и финансирование различных учреждений цель которых- помощь еврейским беженцам.
5. Формирование освободительных движений.
«Социальной опорой сионизма была средняя и мелкая буржуазия… Именно указанный слой подвергался, наряду с трудящимися евреями, максимальной дискриминации, особенно страдал от антисемитизма»17.
1.2. Поселенческий сионизм.
В Х1Х веке среди еврейских обществ сильныассимиляционные движения «Цель движения была такой: создать еврея, который оставаясь евреем, мог бы жить общечеловеческой жизнью в той стране, гражданином которой он является»18.
Однако в конце 60-х годов Х1Х века публицист и беллетрист Перец Смоленскин выражает резкое отрицательное отношение к ассимиляционному движению еврейской интеллигенции, которое сперва он наблюдал в Одессе, затем в Германии. Смоленскин разом объявляет войну: как против «святош и ханжей» которые, стремятся искоренить всякое знание из дома Якова, так и против «просвещенных ханжей» которые, своими речами стараются отдалить евреев от наследия отцов.
Перец Смоленскин восклицает: «Нет! Не надо стыдиться своего происхождения, надо дорожить своим языком и своим национальным достоинством, а национальная культура может сохраниться только с помощью древнееврейского языка. Это тем более важно, что «еврейство, лишенное своей территории», является особым видом духовной нации19. Еврей сближает не религиозная принадлежность, а то что они единая нация. Смоленскин выдвинул доктрину «еврейского прогрессивного национализма»20.
Одной из «внешних» причин произошедших перемен была реакционная вообще и по отношению к евреям в частности внутренняя политика царского правительства, а также усиление антисемитизма. Вследствие ухудшения положения евреев в России, когда надежды на их эмансипацию развеялись как дым, еврейские просветители, за некоторым исключением, стали сторонниками национализма, а хаскала со временем стала чуть ли не синонимом сионизма. Разумеется, отожествление было скорее поверхностным, чем глубинным. Из хаскалы вышло такое течение, как «культурный сионизм», во главе с Ашером Гинзбергом, который был и сионистом, и выдающимся «маскилом» (просветителем).
Видным идейным основоположником сионизма был Мозее Лозо Лилиенблюм (1843-1910). Эта фигура весьма любопытна с точки зрения изучения истории размежевания социализма и национализма в еврейском национально-освободительном движении в России в последней четверти Х1Х века. До 80-х годов Лилиенблюм был участником общероссийского освободительного движения, поклонялся Писареву и сотрудничал в еврейском журнале социалистического направления «Асефат хахомим». Еврейские погромы, случившиеся осенью 1881 года, произвели на него ужасающее впечатление. Под влиянием пережитого Лилиенблюм написал брошюру «О возрождении еврейского народа в Святой земле древних праотцов», в которой призывал к переселению евреев в Палестину, если даже для этого понадобится целое столетие. «Погромы усилили националистическую реакцию не только среди мелкобуржуазной радикальной демократической интеллигенции, но и среди социалистического её крыла»21.
В 1882 году известный сионистский деятель в России Лео Пинскер (1821-1891) также поднял свой голос в пользу национального самоуправления евреев на особой территории. Пинскер считал, что предпочтительнее всего избрать место для еврейской «автоэмансипации», как он именовал акт обретения национального единства и суверенитета, на берегах реки Иордан, но, что весьма примечательно, он не исключал вероятности того, что это будет и какая-то иная территория, например на берегах Миссисипи22.
В этот период (в начале 80-х годов Х1Х века) с призывом к русскому и немецкому еврейству он пишет, что «вера в эмансипацию рухнула и надо погасить в себе отблески веры в братство народов. Ныне «евреи не составляют живой нации; они всюду чужие, и этим объясняется тот гнёт и то презрение, которое они встречают со стороны окружающих народов». Еврейский народ- «как призрак мертвеца, бродящего среди живых». «Надо быть слепым, чтобы не видеть, что евреи- «избранный народ» для всеобщей ненависти». Евреи не могут «ассимилироваться ни с одной нацией, вследствие чего ни одной нацией не могут быть терпимы». «Стараясь слиться с другими народами, они до известной степени легкомысленно пожертвовали своей национальностью», но «нигде не добились того, чтобы сограждане признали их равными себе коренными жителями». Судьбы еврейства не должны зависеть от милости других народов. А практически выход: «создание народа на собственной территории». И так, надо: приобрести и заселить евреями какую-либо подходящую территорию, «безразлично, в какой части света»23. Как первый знак отворота евреев от ставки исключительно на ассимиляцию было создание в 1860 году Всемирного Еврейского Союза.
В Германии Мозес Гесс (1812-1875)- общественный деятель, журналист, издатель «Новой Рейнской газеты», человек, чьи политические убеждения постоянно развивались и, наконец, пришли к еврейскому национализму, издал в 1862 году в Лейпциге стяжавшую большую популярность книгу «Рим и Иерусалим». Основные идеи Гесса, изложенные им в этом труде, были следующие:
1. Евреи всегда останутся чужими для европейских народов. Европейцы могут эмансипировать евреев по соображениям гуманности и справедливости, но никогда не будут уважать их до тех пор, пока евреи будут основывать свою жизнь на выдающихся ценностях своего собственного духовного исторического развития и следовать принципу «где хорошо, там и родина».
2. Еврейский тип личности неуничтожим, и еврейское национальное чувство неискоренимо, хотя евреи в Германии в целях более широкой эмансипации и стараются убедить себя и других в противоположном.
3. Если эмансипация евреев несовместима с сутью еврейского национального характера, то они должны пожертвовать эмансипацией ради сохранения своей национальной особости24.