Так в ходе войны произошел перелом. Фоку начали постепенно покидать его сторонники и союзники, в том числе один из грузинских отрядов, посланный к нему незадолго до этого его личным другом курополатом Давидом, правителем Таикским.
Фока все же постарался перехватить инициативу в войне. Узнав о происшедшем, он двинулся к Авидосу, где, напомню, находились верные ему войска во главе с Львом Мелиссином. По-прежнему наиболее боеспособной частью войска Фоки оставались иверийцы. В свою очередь, и Василий во главе своих войск (основу которых составляли русы) выступил навстречу врагу. В боевых порядках занял место и его брат Константин.
Решающее сражение произошло 13 апреля 989 года у Авидоса. Вновь Василий разделил свои войска на две части. Одна из них напала на корабли узурпатора и предала их огню. Сам же император приступил с суши к лагерю противника. Рассказывали, что Фока с презрением отзывался о боевых качествах русов, считая их не способными противостоять его воинам. Но он ошибался. Как и во времена Святослава, русы были сильны своим натиском, способностью опрокинуть противника в прямом, открытом бою. "Едва они высадились на берег, — писал о сражении русов с Вардой Фокой Абу-Шоджа Рудраверский, — и оказались на одной земле с врагом, как разгорелся между ними бой, и победителями вышли русы". Фока предпринял отчаянную попытку спасти положение. Он сам бросился в битву, стремясь любой ценой прорваться к императору Василию и поразить того мечом. Зловещие предзнаменования предшествовали этому: под полководцем оступился сначала один конь, потом другой. Лицо Фоки потемнело, сознание помутилось. Когда он уже был в виду императора, сжимая изо всех сил рукоять высоко занесенного меча, внезапно с ним случился удар, он вывалился из седла и рухнул на землю. Официальный историограф Империи Михаил Пселл полагал, что причиной случившегося стала икона Божьей Матери, которую император Василий в тот момент держал в руках. Но, вероятно, все объяснялось проще и прозаичнее: накануне сражения великий муж был отравлен своим слугой, которого удалось подкупить императору Василию. (Подробности приводит в своей хронике византийский историк конца XI века Иоанн Скилица.)
Гибель полководца разом положила конец сражению. Его войска частью бежали, частью сдались в плен. Поверженное тело Варды было расчленено победителями. Отрубленную и надетую на копье голову по приказу императора доставили в столицу и торжественно пронесли по улицам, а затем отправили к оставшимся мятежникам в Малую Азию.
Так завершился мятеж Варды Фоки, но не завершилась еще гражданская война в Византии. Узнав о гибели мужа, жена Варды Фоки выпустила из заточения Варду Склира. Престарелый, но по-прежнему грозный полководец собрал вокруг себя остатки разгромленного войска и вновь переобул ноги в пурпурные башмаки, провозгласив себя императором ромеев. К Склиру присоединился и сын Варды Фоки Никифор, прозванный Кривошеим. Новый мятеж Варды Склира продолжался по крайней мере до осени 989 года, а может быть, и дольше.
Однако читатель, знакомый уже с общей канвой событий и знающий о корсунском походе князя Владимира и его последствиях, вправе задаться вопросом: в какой же связи с событиями византийской войны находился этот корсунский поход, то есть открытые военные действия русского князя против своего нового и, казалось бы, столь желанного и надежного союзника? Что произошло в Киеве и Киевском государстве между летом 988-го и весной 989 года?
Для того, чтобы разобраться в этом, нам придется еще раз вернуться на Русь и поговорить об обстоятельствах, предшествовавших походу князя Владимира на греческий город Корсунь в Крыму.