Изучив догмат свв. Отцов о сотворении человека и мира, отец Серафим нашел его положения такими ясными, что был "просто поражен тем фактом, какую власть имеет "эволюция" над образованными умами Православия. Такова власть мира сего и его модных идей".
Все живые представители святоотеческой традиции, с которыми был знаком отец Серафим, осознавали, что эволюционная теория была скорее верой, чем научным знанием. Критики статьи А.Е. настойчиво причисляли имя традиционного православного писателя доктора Александра Каломироса к представителям проэволюционизма. Не будучи в состоянии прочитать статью Каломироса по-гречески, отец Серафим был разочарован, что имя ученого противопоставляют его собственному таким образом.
Он относился с уважением к сильной критике Каломиросом экуменизма, вышедшей в английском переводе под названием "Against False Union" — "Против ложного единения", и не мог себе представить, как тот же автор мог поддерживать эволюцию. Он написал Каломиросу письмо с просьбой прояснить свои взгляды, и последний обещал выслать подробный ответ на английском языке с цитатами из свв. Отцов. "Мы ждем с большим нетерпением и интересом! — писал отец Серафим. — Мы надеемся получить подтверждение нашим подозрениям, что его совсем неправильно характеризовали и использовали как приверженца эволюции". Несколько месяцев спустя отцы Герман и Серафим получили послание от Каломироса на сорока страницах. "Должен признаться, — писал отец Серафим, — что это шокирует выше всех ожиданий — так бесхитростно и неквалифицированно подтверждать "эволюционное" учение такими выражениями как "эволюционировавший зверь Адам" и "тот, кто отрицает эволюцию, отрицает и Священное Писание". С другой стороны, мы вполне удовлетворены, потому как только теперь впервые столкнулись с уважаемым православным "эволюционистом", который оказался совершенно откровенен в вопросах, которые другие, я думаю, боязливо обходят стороной".
Отец Серафим приложил всю свою энергию в составление ответа, который оказался таким же длинным, как и письмо доктора Каломироса. Письмо отца Серафима — на самом деле, трактат - шедевр мысли патристики, и сегодня мы можем быть благодарны, что переписка с Каломиросом вдохновила его это написать. До сегодняшнего дня это самое ясное и полное опровержение эволюции в патристике, когда-либо известное.
Научная сторона вопроса <…>
Переписка отца Серафима с доктором Каломиросом показалаему необходимость быть в курсе всех научных дискуссий на предмет эволюции. Доктор Каломирос гордился тем, что считал себя выше этих дискуссий, так как они являлись "западными" и поэтому "не православными". Но как отец Серафим отметил, "Вопрос эволюции не может быть обсуждаем вообще, если нет основного понимания научной стороны его ("научных доказательств"), так же как и обоснованной ими обширной философии эволюции (Тейяр да Шарден и др.)... Тем самым я не имею в виду, что нужно быть ученым для того, чтобы обсуждать научную сторону вопроса — научная сторона не является самой важной и ученые слишком много теряют времени, концентрируя свое внимание на них; но если недостаточно быть информированным с научной стороны, невозможно будет охватить вопрос в полном его объеме. Невозможно будет определить с уверенностью, например, возраст человека на земле как семь или восемь тысяч лет ("или около того",как говорят часто Отцы), если совершенно игнорировать вопросы радиометрического датирования, геологических пластов и т.д., которые "доказывают", что возраст человека насчитывает "миллионы лет". И такие знания вовсе не эзотеричны — основные принципы радиометрического датирования могут быть изложены в довольно короткой статье... (этого будет достаточно для ознакомления с сильной и слабой стороной метода). Это всего лишь пример тому, что для того, чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо иметь общие представления о научных свидетельствах за и против эволюции. Если быть достаточно объективным и не преследовать цель "доказать свою точку зрения" любыми средствами, обсуждение подобных вопросов не будут вызывать страстных споров. Основным принципом, конечно, мы должны принять положение, что научная истина (в отличии от различных мнений и предрассудков) не может противоречить истине, полученной в откровении, если мы понимаем оба выражения правильно".
В первой половине двадцатого столетия, как мы убедились, ученые наотрез отказывались ставить под сомнение эволюционную модель. Они проверяли каждую гипотезу, за исключением этой — на ней покоилось все, вся классификация научных данных. Те немногие из них, включая нескольких самых известных, которые осмеливались сомневаться в этой догме, причислялись к "еретикам" и заносились в черный список. Когда доктор Каломирос посещал школу в 1950-ых годах, было не только не популярно, но и определенно считалось анафемой не верить в эволюцию; отсюда и его попытки как исследователя патристики представить учение древних Отцов не противоречащим ей.
После 1950-ых ситуация начала меняться. "Молчащие несогласные", упомянутые на Дарвиновском юбилее, один за другим стали подавать голоса. Авторитетные ученые высказывали серьезные сомнения по поводу эволюции, и невозможно было уже игнорировать такое большое количество высказанных мнений. Открытия в "точных науках", молекулярной генетики, эмбриологии и др. и полученные новые научные данные очень трудно вмещались в рамки неодарвиновской модели. Выходили в свет научные труды, критически рассматривающие дарвиновскую теорию, такие как Значения эволюции (1961) Г.А. Керкута, профессора физиологии и биохимии университета Саусхэмптон, Англия, и Эволюция всего живущего (1973) Пьера П. Грассе, одного из величайших в мiре ныне живущих биологов и экс-президента французской академии наук.
П. Грассе закончил свою книгу уничтожающим обвинительным приговором дарвиновской эволюции: "Псевдонаука была создана, опираясь на использование и злоупотребление скрытых постулатов, методом дерзких, необоснованных экстраполяции. Она пускает свои корни в самое сердце биологии и ведет по пути заблуждения многих биохимиков и биологов, которые искренне верят в достоверность ее фундаментальных концепций, что совсем не так".
Несмотря на такие заявления фундаментальных ученых, споры об эволюции, является ли она псевдонаукой или нет, в основном велись в стенах научных учреждений и не были известны широкой публике. Что касается американской общественности, то эволюция все еще оставалась таким же "неопровержимым фактом" в 1970-ые годы, какой она была и в 1950-ые, когда и отец Серафим, и доктор Каломирос учились в колледже. Люди, имеющие желание знать, что в действительности происходило в научных сообществах, должны были знакомиться со специальными книгами и научными журналами.
Испытывавший искреннее желание знать, что современная наука могла сказать о эволюции - что было действительно доказано, а что являлось предположением — отец Серафим занимался изучением как основной научной литературы, так и популярными толкованиями "доказательств" эволюции и происхождения человека. Он также беседовал с учеными, работавшими в ведущих научных учреждениях, которые рассказывали, как сами эволюционисты признавали, что не существовало доказательств как таковых, но были распространены такие доводы, как "это более разумно" или "альтернатива не посягаема разумом" - то есть наводила на мысль о Божием творении. Для правдивого ученого они означали, что истинная теория эволюции — это удобный способ классифицирования, и любая другая равнозначная научная модель могла бы быть смело принята.
Благодаря своим исследованиям и знакомству с научными кругами отец Серафим, хотя и не обладающий научными степенями, стал разбираться лучше в текущем положении эволюционной теории, чем доктор Каломирос. Уверяя Каломироса, что он вовсе не "против науки", он писал ему: "Вы, кажется, не знакомы с тем великим множеством научной литературы последних лет, которая очень критически относится к эволюционной теории, и которая относит ее скорее к области поэзии и метафорам, чем к научной теории (проф. Констанц, преподаватель ботаники в Калифорнийском университете в Бэркли), или вообще отвергает ее обоснованность. Если желаете (но это было бы совсем излишне!), я мог бы составить список сотен (если не тысяч) авторитетных ученых, которые либо вообще отвергают эволюцию, либо утверждают, что это весьма сомнительная научная теория".
В своих исследованиях отец Серафим отдавал должное трудам научной группы приверженцев теории сотворения мира, христиан протестантов — профессиональных ученых. Это движение возросло и катализировалось в Америке с публикацией учебного тома Потоп книги Бытия докторов Генри Морриса и Джона Виткома в 1960 году (всего лишь год спустя после Дарвиновского юбилея), и его популярность возрастала одновременно с растущими сомнениями в истинность эволюционной теории среди научного истэблишмента. Стратегией движения с самого своего зарождения не было показать, насколько эволюция противоречит Библии, но насколько она противоречит научным фактам. Его ранний успех и влияние заставили эволюционистов перейти в наступление, изображая сторонников сотворения мира в карикатурах и обвиняя их в религиозных предрассудках, в то же время не признавая своих ошибок. Доктор Генри Моррис писал: "Ответ эволюционного истэблишмента на аргументы сторонников сотворения мира не был научным ответом, но эмоциональной реакцией. Ставка делается на запугивание. Американский союз борьбы за гражданские свободы либо подает, либо угрожает подать в суд, когда в школьном округе практикуется двухмодельный подход [сотворение мира / эволюция] преподавания. Настоящий поток тирад против сторонников сотворения мира хлынул из либеральных источников средств массовой информации, также как и со страниц научных журналов и книг образовательного/научного истэблишмента. Эволюционисты публично злорадствуют по поводу малейшего намека на неверную цитату или искажение, которые им удалось отыскать в изобилующих документами литературе сторонников сотворения мира, в то время как их собственные работы полны цитат, оторванных от контекста, и скандальных искажений, приведенными из аргументов своих оппонентов".